Он объяснил, что прибыл с последним рейсом «Наутилуса».
– Почему же вы сразу не сказали? – ворчливо заметил военный, проверявший документы. Он повернулся и вытащил другой список.
– Ханнеген… Хардекер… вот. Харви, Дональд Дж. Отлично! Нет, постойте-ка – против вашей фамилии – флажок. Эй, сержант! У этой птички против фамилии отметка «политический».
– Отведите его в караулку, – устало ответил сержант.
Дона втолкнули в помещение для часовых вместе с дюжиной других. Почти сразу же его отвели в небольшой кабинет, расположенный в дальнем углу помещения.
Человек, который казался бы высоким, если бы не был так толст, поднялся и сказал:
– Дональд Джеймс Харви?
– Да, совершенно верно, сэр.
Человек подошел к нему, оглядел его с головы до ног, и на лице его появилось что-то вроде счастливой улыбки.
– Приветствую тебя, мой мальчик, приветствую! Я рад видеть тебя.
На лице Дона было написано изумление. Человек продолжал:
– Полагаю, мне нужно представиться: Стоили Бенкфилд, к твоим услугам. Офицер первого класса политической службы ИБР. В данный момент я являюсь советником по специальным вопросам его превосходительства губернатора.
Как только Дон услышал слово «ИБР», он застыл. Человек сразу же заметил это. Его маленькие глазки, спрятанные в жирных складках лица, казалось, замечали все. Он сказал:
– Не беспокойся, сынок. Я не причиню тебе никакого зла. Я просто очень рад видеть тебя. Но должен сказать, что из-за тебя мне пришлось попутешествовать – можно сказать, я объехал половину Солнечной системы. В какой-то момент я даже думал, что тебя убили, что ты погиб с «Дорогой славы», о которой было высказано так много сожалений. И я уже оплакал тот факт, что твоя душа рассталась с телом. Но теперь я искренне рад. Все хорошо, что хорошо кончается. Перейдем к делу.
– К какому делу?
– Ах, брось. Ведь я все знаю о тебе. Я знаю почти каждое слово, которое ты произнес в детстве. Я даже кормил сахаром твою лошадку Лэйзи. Давай сюда эту штуку. Ты знаешь какую.
– Что я знаю? Что вам дать?
– Ну кольцо, кольцо, – Бенкфилд протянул пухлую руку.
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
Бенкфилд очень выразительно повел плечами.
– Я говорю о кольце, сделанном из пластмассы и помеченном буквой «аш», которое ты получил от некоего доктора Джефферсона. Я знаю, что ты знаешь, о чем я говорю. И я знаю, что кольцо у тебя. И я во что бы то ни стало получу его. Офицер моей службы был настолько глуп, что позволил тебе уйти с этим кольцом – после этого его карьера кончилась. Ты ведь не хочешь, чтобы то же случилось и со мной? Тогда отдай мне кольцо.
– А, теперь я знаю, о каком кольце вы говорите, – ответил Дон. – Его у меня нет.
– Как? Что ты говоришь? Где же оно тогда?
Мозг Дона лихорадочно работал. Ему не потребовалось много времени, чтобы решить ни в коем случае не направлять ИБР по следу Изабель. Ни в коем случае, даже если ему придется откусить собственный язык.
– Я думаю, это кольцо сгорело, – сказал он.
– Дональд, мальчик, мне кажется, ты меня обманываешь. Я в этом уверен. Ты ответил не сразу, какое-то время колебался. Очень недолго. Наверное, никто, кроме меня, приставучего старика, не заметил бы этого.
– Но это правда, – настаивал Дон. – Один из ваших «героев» поджег дом, в котором я жил. Думаю, он сгорел дотла, и кольцо вместе с ним. На лице Бенкфилда появилось сомнение.
– Что это за дом?
– Это ресторан «Двух миров» в конце переулка Парадиз, в самой нижней части Боконон-стрит.
Бенкфилд быстро подошел к двери и отдал приказ.
– Вы можете взять столько людей, сколько понадобится, – закончил он. – И просейте каждую унцию пепла. Выполняйте! – Он со вздохом повернулся к Дону.
– Конечно, я должен использовать все возможности. Но сейчас мы снова вернемся к нашему разговору. Есть вероятность, что ты мне все-таки лжешь. Скажи мне, а почему ты снял свое кольцо? Для того, чтобы оно не мешало мыть посуду?
– Да. Я работал, чтобы заработать на жизнь. Мне не хотелось, чтобы кольцо окуналось в горячую воду, поэтому я держал его в кармане.
Бенкфилд сжал губы.
– Ты почти убедил меня. То, что ты говоришь, звучит правдиво. И все же давай-ка мы с тобой вместе помолимся за то, что ты меня сейчас обманываешь. Это было бы лучше. Если ты сейчас говоришь неправду, а в конце концов приведешь меня туда, где находится кольцо, я смогу тебя очень щедро отблагодарить. Ты сможешь вернуться на Землю, и не просто вернуться, а отправиться туда по высшему классу, со всем комфортом. И я мог бы подумать о том, чтобы выделить тебе денежное вознаграждение, не очень большое, но достаточное; у нас есть специальные фонды.
– Боюсь, я не смогу получить это вознаграждение, разве что ваши люди найдут кольцо в золе.
– Дорогой мой! В том прискорбном случае, если кольцо не найдется, никто из нас – ни ты, ни я – не вернется на Землю. Нет, сэр! Ни в коем случае. Полагаю, тогда мне придется остаться здесь, хотя это и очень печально, и посвятить все свои оставшиеся годы тому, чтобы сделать твою жизнь как можно более неприятной. – Он улыбнулся. – Я пошутил. Я уверен, что мы с тобой найдем кольцо. А теперь, Дон, скажи мне, где оно. Что ты с ним сделал?
Он отечески обнял Дона за плечи. Дон попытался сбросить его руку, но понял, что это невозможно. Бенкфилд продолжал:
– Мы могли бы быстро разрешить все проблемы, если бы у меня было здесь соответствующее оборудование. Но я могу сделать это иначе… – Рука, лежавшая на плече Дона, внезапно упала; Бенкфилд схватил Дона за левый мизинец и согнул его быстрым движением. Дон застонал.
– Извини. Мне самому не нравятся такие методы. Специалист, который занимается этими делами и проявляет слишком большое рвение, часто наносит такой ущерб клиенту, что от него не удается получить никакой информации. Нет, Дон, полагаю, мы подождем несколько минут, а потом я переговорю с нашим медицинским отделением – думаю, что в нашем случае лучше всего подойдет пентонал натрия. Это вызовет у тебя желание сотрудничать с нами, я уверен. – Бенкфилд снова подошел к двери. – Часовой! Отведите-ка его в карцер и приведите сюда Мэтьюсона.
Дона вывели из караульного помещения и отвели в загон, огороженный колючей проволокой. Здесь обычно содержались только что доставленные в лагерь лица.
Единственный проход в этот загон шел через караульное помещение.
Сейчас здесь было десятка три гражданских, мужчин и женщин, и несколько офицеров из подразделений Орбитальной гвардии и наземных сил, еще в форме, но без оружия.
Дон начал всматриваться в лица женщин. Но Изабель среди них не было. Он и не ожидал увидеть ее здесь, но все же был очень разочарован. У него почти не оставалось времени; он понимал, что ему осталось всего несколько минут.
Его снова схватят, введут в вену препарат, который превратит его в болвана, выбалтывающего все, что у него спросят, лишит воли к сопротивлению. Его никогда не допрашивали с «сывороткой правды», но он хорошо знал, как она действует. Даже глубокий самогипноз не может помочь допрашиваемому, находящемуся в руках опытного специалиста. А он чувствовал, что Бенкфилд был очень опытным специалистом. Он отошел в самый конец загона, как это делают испуганные животные, забиваясь в угол клетки, и стоял там, глядя на верх изгороди. Она была очень крепкой и частой. Никто не мог бы перепрыгнуть ее, разве что дракон. Но можно было, держась за прутья, перелезть через нее. Однако над решеткой проходили еще три ряда проволоки, и под самой нижней была небольшая красная надпись и изображение черепа со скрещенными костями. Надпись гласила: «Высокое напряжение».
