рассмеялся, выражая свое согласие. — Они специалисты по части того, как украсть у ближнего работу, девочку и вообще все ценное, что накрепко не прибито гвоздями.

Тут они обратили внимание на небольшую группу, обступившую одного из самых агрессивных молодых маклеров. Тот возбужденно хвастался своим новеньким «Порше-911». Весь день он говорил о своей машине любому, кто был готов слушать, подробно перечисляя все технические характеристики.

Тогда Джон промолчал, но теперь подмигнул Делбою и окликнул парня, уже собравшегося уходить:

— Эй, Чарли, я слышал, ты обзавелся новой спортивной машиной.

Маклер, довольный тем, что Джон обратил на него внимание, обернулся и просиял.

— Ну да, Джонни.

Джон продолжал:

— Представляю, как ты рад. Значит, «Порше-911», да? Классно. Но позволь тебя спросить, ты знаешь, в чем разница между «девятьсот одиннадцатым» и дикобразом?

Маклер, сбитый с толку, покачал головой.

— Нет, а в чем?

Джон повысил голос, чтобы его услышали все:

— У дикобраза все иглы снаружи.[11]

Центральный Манхэттен

Джон жадно, залпом осушил высокий стакан пива, а Делбой подался вперед и засунул сложенную десятидолларовую бумажку за бретельку танцовщицы, которая профессионально крутилась вокруг шеста. Бар был заполнен мужчинами в хороших костюмах, которые наслаждались первым стаканом наступивших выходных и радостными воплями приветствовали стриптизерш, сменяющих одна другую.

Делбой сунул руку в карман и достал очередную десятидолларовую бумажку, запас которых, по- видимому, был неиссякаемым.

— Я подумываю о том, чтобы вернуться в Лондон.

Джон уже не в первый раз слышал это от своего друга.

— Наверное, рано или поздно такое происходит со всеми нами, — заметил он и дал знак пышной официантке в блузке с опасно глубоким вырезом, чтобы та принесла еще два пива.

— Что ж, вот это произошло и со мной, — задумчиво промолвил Делбой. — Ты знаешь, чем Нью-Йорк отличается от Лондона?

— Думаю, что знаю, но все равно, будь добр, просвети меня.

— На самом деле все очень просто. В этом городе все откуда-то из другого места. Вот почему здесь проще таким, как мы с тобой. Мы незаметно проскользнули сюда, потому что все вокруг тоже иностранцы, чужаки. Возможно, эти люди говорят по-другому, но они такие же, как мы.

— И что с того? — спросил Джон, зная наперед, каким будет ответ.

— Вот почему Нью-Йорк никогда не станет для меня домом. У меня нет такого ощущения, будто я здесь свой. Этот город перерабатывает все, в том числе и своих жителей.

Делбой взял новый стакан пива с подноса, который принесла официантка, и отблагодарил ее щедрыми чаевыми.

— В Лондоне все обстоит иначе, именно это делает его домом. Здесь полно хищников, которые только и ждут, когда их переработают. В Лондоне полно лондонцев, коренных, которые родились и выросли там.

— Возможно, но в Лондоне человек с таким акцентом, как у меня, навсегда останется иностранцем, на которого будут смотреть сверху вниз. Здесь никто не ставит это тебе в вину. Наоборот, за это тебя любят, — Джон отпил глоток пива. — Здешние люди просто другие. Но ты прав. Ньюйоркцы забудут тебя через несколько минут после того, как за тобой закроется дверь, англичане же не забывают так быстро. Если человек обосновался в Лондоне, то он всегда может туда вернуться.

Сейчас Джон чисто механически повторял эти слова.

Он часто говорил так Делбою, когда того одолевала ностальгия и его нужно было подбодрить, сам уже сомневался в их справедливости, но все же продолжал убеждать своего друга:

— Но почему ты так торопишься отсюда уехать? Здесь можно зарабатывать кучу денег, а твой дом все равно тебя будет ждать. Лондон, мой друг, никуда не денется. — Джон задумчиво помолчал. — Знаешь, быть может, все дело в нашем возрасте.

Делбой рассмеялся.

— Не может быть, что у нас с тобой одновременно начался кризис среднего возраста…

— Нет, черт побери! — прервал его Джон. — Это продолжается уже несколько лет. — Он умолк, мысленно подводя итоги. — Но пожалуй, ты прав, дружище.

— В чем?

— Пришло время перемен, — Джон осушил стакан. — Я до смерти устал от политики и от той ерунды, которой занимается наш банк. Я не уверен, что мне по душе то, во что меня превращает Нью-Йорк. Пора двигаться дальше.

Делбой кивнул.

— Есть какие-нибудь мысли на этот счет?

Джон на мгновение задумался, затем сказал, понизив голос:

— Раз уж об этом зашла речь… Делбой, есть определенные вещи, о которых нельзя говорить никому.

Заинтригованный Делбой пододвинулся ближе к Джону и весь превратился в слух.

— Так!.. Это уже выглядит поинтереснее, чем мои намерения вернуться в Оксфордшир.

— Если я соберусь уходить, то мне бы хотелось получить кое-какой дополнительный капитал. Как тебе известно, для нас с тобой единственный способ заработать деньги — это получить премиальные. Именно здесь я и собираюсь попытать удачи.

— Тут у тебя передо мной преимущество. Я наглухо завязан с премиями, которые начисляются по итогам работы всей нашей проклятой конторы, так что от меня самого мало что зависит. Ты же в гораздо большей степени контролируешь свои доходы. В этом я тебе всегда завидовал.

— Дел, все мы понимаем, что в распределении доходов в нашем бизнесе нет никакой справедливости, однако ничего не поделаешь.

— Это должно повысить мое настроение? Но ты совершенно прав. Вернемся к насущным делам. Что ты замыслил?

— Мне хочется устроить чего-нибудь вроде последнего натиска. Учитывая то, что этот год стал для нашего банка самым успешным за последние несколько лет, касса премиальных должна быть полна под завязку. У моего отдела соотношение доходов и убытков довольно неплохое, но мирового пожара я не раздул. Если честно, последние шесть месяцев выдались совершенно скучными. Ничего сногсшибательного за мной не числится.

Джон немного помолчал и продолжил:

— Как ты сам знаешь, на протяжении последних двух месяцев облигации непрерывно падали. В настоящий момент их стоимость выглядит очень привлекательной. Лично я сомневаюсь в том, что они опустятся еще ниже. Достаточно будет слабого толчка, чтобы они резко взлетели вверх. Нужно только создать нужную атмосферу. Лучший момент трудно себе представить.

— Ты прав. На рынке вовсю хозяйничают «медведи», и последнее снижение котировок заставило призадуматься всех серьезных игроков, — согласился Делбой.

— Совершенно верно. Расклад для быстрой покупки крупного пакета долгосрочных акций близок к идеальному, но мне нужно что-то действительно значимое. Есть только одно место, где можно получить немедленный результат в секторе государственных бумаг…

— Аукцион, — прервал его Делбой.

— В самую точку, — кивнул Джон. — На торгах будет выставлен пакет десятилетних облигаций стоимостью около пятнадцати миллиардов долларов. Моя задача состоит в том, чтобы взять в свои руки столько, сколько я смогу.

— Но ты же знаешь не хуже меня, что благодаря той заварушке с Джозефом Джеттом,

Вы читаете Хамелеон
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату
×