Если бы Бах вел дневник

– я был бы безутешен».

Что Шопенгауэр не оставил никаких высказываний относительно искусства Баха, было замечено еще Альбертом Швейтцером. В отличие от него Ницше в письме к Ронде пишет относительно Баха: «Эту неделю я трижды слушал „Страсти по Матфею“ божественного Баха, каждый раз все с тем же чувством безмерного восхищения. Для людей полностью отучившихся от христианства это произведение звучит как Евангелие: это музыка отрицания желания, однако без аскетизма».

Отношение Баха к природе и искусству

В произведениях Баха мы не чувствуем ни настроения летней соловьиной ночи, как у Генделя, ни слияния со стихийными силами природы, как у Бетховена. Из них нельзя уловить, что чувствовал он при виде Северного моря или гор, какую роль играло в его развитии пребывание, скажем, в так называемой «северной Венеции», прекрасном городе художественных памятником Любеке. Напрасно мы стали бы искать сходства между Бахом и Генделем, для которого путешествия были насущной потребностью, который все свои деньги тратил а картины, а когда ослеп, то казалось, иссякла и его композиторская жилка.

Нам кажется, что Бах всю свою жизнь был занят своим внутренним миром, исследованием глубин человеческой души. Так скитался он по жизни, как Сократ, которому его ученик Федр бросил упрек: «Ты, наверное, за всю свою жизнь ни разу не вышел из стен города!» На что мудрец, ответил ему: «Прости мне это, друг мой! Но я так жажду знаний, так любопытен; а поля и цветы ничего мне не говорят, я учусь у живущих в городе людей». И когда мы говорим, что в произведениях Баха бушует и сверкает природа, то понимаем это символически, как например, в ликующем хоре кантаты Небо смеется и земля звенит, возрождаясь заключительная часть указывает именно на символичность, основную черту творчества Баха:

Но жив творец, побеждает Всевышний,
Он не подвластен смерти.

Вступающий тенор преобразует в символ и картину весенней природы:

Цветущий сейчас виноградник
Не приносит мертвых плодов,
Древо жизни оживляет свои ветви.

Эта картина становится затем еще более полной в арии:

Адам должен исчезнуть в нас,
Должен родиться новый человек,
Созданный по подобию божьему.

Четыре степени символов, которые устанавливает в творчестве Баха Шеринг, недостаточны. В Бахе всё символ, как это правильно отмечает Касснер в своей работе «Мораль музыки». Так и в природе Бах ищет не только ее чувственное содержание, настроение, но находит ее смысл и значение.

Бах и музыкальный стиль его эпохи

Музыкальный стиль Баха, так же как и Генделя, носит синтетический характер. Он поклонялся тому, что Квантц называл смешанным вкусом. Сходство его стиля с итальянцами Вивальди, Марчелло, Альбинони, французами Купреном, Гриньи, д'Англбером и даже англичанами, например, Пурселем, часто служило причиной неправильных толкований. Своеобразие музыки Баха состоит не столько в новизне манеры выражения, сколько в новизне содержания. Мы не знаем, был ли в последний период жизни Бах сознательно в противоречии с зарождающейся тогда новой «мелодической», так называемой маннхеймской школой. По всей вероятности, он не обращал особого внимания на это течение. Марпург в своем исследовании о фуге (1754) пишет: «Как раз в то время, когда мир начал склоняться к другой крайности и когда господствующим направлением стало создание легких мелодий и тяжелую гармонию находили излишней, покойный господин капельмейстер Бах был тем, кто сумел найти мудрое средство и научил нас, как нужно и можно соединить самые богатые гармонии с приятным и легко льющимся напевом».

Сам Бах, по-видимому, еще в 1730 году, когда в одном из своих прошений в лейпцигский муниципалитет писал относительно реформ в обучении в музыкальном отделении школы св. Фомы полагал, что он относится к людям нового времени: «Однако современные условия дают совсем других музыкантов; искусство тоже сделало большой шаг вперед, поразительно изменился вкус, поэтому прежняя музыка не удовлетворяет больше наш слух; именно поэтому все больше чувствуется необходимость соответствующим образом помочь исправить положение посредством подбора таких лиц, которые способны следовать теперешнему музыкальному вкусу, отвечают требованиям музыки нового типа и одновременно могут удовлетворить композитора и его работу; и как раз теперь хор лишили той ничтожной поддержки, которую нужно было бы не сокращать, а наоборот, увеличивать. Вообще же очень удивительно, что мы требуем от немецких музыкантов, чтобы они были способными сыграть немедленно музыку всякого рода, независимо от того, пришла ли она из Италии, Франции или Англии, как это делают виртуозы, для которых эта музыка написана или которую они уже давно изучают или даже знают уже наизусть; кроме того, что тоже нужно принять во внимание, они получают за это много денег, их труды и усердие щедро оплачиваются; но никто не хочет принять это во внимание, все оставляют, наших бедных музыкантов с их заботами, а ведь некоторые из них настолько заняты борьбой за хлеб насущный, что даже не могут и помышлять о совершенствовании и еще менее о том, чтобы уметь отличить хорошее от плохого».

Ход развития тем Баха

Свои музыкальные идеи Бах использовал в самых различных произведениях, часто повторяя одни и те же мысли, на первый взгляд с совершенно незначительными изменениями. Более того, часто случалось, что темы религиозного характера он разрабатывал в светском стиле, и наоборот. Прекрасным свидетельством такого рода преобразований является кантата Путь в царство божье ведет через многие страдания, в которую включен мощный хор, написанный на основе первой части концерта для клавира d-moll. С темой столь жизнерадостной на первый взгляд фуги для органа в G-dur, переделанной на минор, мы встречаемся вновь в церковной кантате В моей душе было много боли и горечи. Некоторые свои произведения он отрабатывал годами, как, например, величественную фугу для органа в a- moll.:

Особенно интересно проследить за возникновением и развитием темы в общеизвестной фуге для органа g-moll. В 1731 году Маттесон в своей работе «Школа генералбаса» опубликовал следующую тему, которую дали для немедленной разработки одному органисту на конкурсе по замещению должности. В связи с этим автор замечает, что все знают, кто первый разработал эту тему:

Ясно, что тут мы имеем дело с первой редакцией фуги g-moll, как она была исполнена Бахом, по всей вероятности, еще в Гамбурге. Очевидно, он посвятил ее Рейнкену, так как в основе ее лежит следующая верхненемецкая народная песня:

В сонате для скрипки a-moll мы можем проследить, как тема, кажущаяся на первый взгляд незначительной, развивается в ходе одной части до огромных размеров. Уже Маттесон в своей работе «Суть музыкальной науки», Гамбург, 1737, считает эту часть классическим примером того, как «иногда из очень малого количества звуков может родиться прекраснейшая разработка. Кто мог бы подумать, что эти восемь коротких нотных знаков