подруги затаили дыхание:
— О боже! Она сидит в инвалидном кресле! Взгляни сама…
Все тело Элис словно налилось свинцовой тяжестью, она не могла (да и не хотела) вставать. А они продолжали комментировать происходящее:
— Как ты думаешь, Шана, кто этот подросток рядом с ней?
— Наверное, их сын.
Их сын?! Хуже уже и быть не может! — Сердце Элис бешено колотилось, а на лбу выступили бисеринки пота. «Нет, нет, я не хочу, не буду этому верить…»
— А она еще и редкая красавица, — благоговейно заметила Мэри-Энн.
— Элис, подойди же! Взгляни сама.
С трудом передвигая ватными ногами, она сделала несколько шагов и выглянула в приемную: Лиам стоял у инвалидного кресла, в котором сидела молодая женщина, и о чем-то разговаривал с Салли Блэйк, а миссис Конвей приветливо улыбалась. Она действительно была очень красива: изящная фигура, тонкие черты лица, легкий румянец, карие глаза и рыжие волосы цвета осенней листвы выгодно подчеркивались элегантным романтичным костюмом с длинной юбкой, выполненным в светло-коричневых и зеленых тонах.
Помимо внешней красоты, эта женщина обладала удивительно теплой дружелюбной аурой, мгновенно располагающей к себе других людей. Неожиданно Элис поймала себя на мысли, что при других обстоятельствах они вполне могли бы стать хорошими подругами! Она так увлеклась что не сразу обратила внимание на мальчика подростка лет пятнадцати. «Как он похож на Лиама!» — борясь с внезапным головокружением, подумала она.
Все собравшиеся в приемной, словно почувствовав, что за ними наблюдают, поспешили дальше, очевидно в его кабинет. Шана, Мэри-Энн и Элис вернулись на свои рабочие места, а Дэннис Эриксон по долгу службы отправился знакомиться с новоприбывшими (и заодно разузнать у Салли какие-нибудь подробности).
— Ну же, говорите! — поторопила его Шана, когда он наконец вернулся с новостями.
— Ее зовут Джулия Конвей. Она с сыном переехала сюда из Сиднея. И в данный момент босс подыскивает ей дом…
Элис побледнела и, извинившись, поспешила в дамскую комнату. «Лиам хочет купить ей дом! Значит, эта молодая женщина — все-таки его жена, а мальчик — их сын…»
— Лиам, что с тобой? — Джулия с тревогой заглянула ему в глаза. — Весь вечер ты мечешься по квартире, как лев в клетке…
Они вдвоем сидели на балконе и пили чай.
— Прости. Я сегодня немного рассеян, — торопливо извинился он.
Это еще мягко сказано! — улыбнулась она. — Ты просто сам не свой. Сомневаюсь, что ты слышал хоть слово из того, о чем я говорю уже целых пятнадцать минут…
— Я не хотел быть невежливым. Извини, если обидел тебя…
— Все в порядке. Забудь. Лучше расскажи мне, кто она.
На лице Лиама было написано такое искреннее детское недоумение, что Джулия невольно рассмеялась.
— Неужели это так очевидно? — неизвестно зачем пряча руки в карманы, поинтересовался он.
— Более чем, — кивнула она. — Я знаю тебя уже очень давно: проблемы на работе ты решаешь быстро и оперативно, значит, тебя беспокоит нечто личное. Не хочешь поделиться со мной, в чем дело?
Из гостиной доносились приглушенные голоса и музыка: Джейк смотрел телевизор. Они помолчали.
— Какой сегодня чудесный вечер! — воскликнула Джулия. — Уверена, тропический климат пойдет мне на пользу. Спасибо за все, что ты дня меня сделал, Лиам! — она нежно взяла его за руку, и они улыбнулись друг другу. — Кстати, почему бы тебе не позвонить этой девушке прямо сейчас? Где она живет? В Сиднее?
— Нет, здесь, в Кэрнсе.
— Многое же ты успел за две недели жизни в новом городе. До тех тор пока я не попала в больницу с приступом астмы…
— Да, все получилось спонтанно.
— Неужели? Вот уж не думала, что ты на такое способен! Спонтанные отношения — а что, звучит интригующе. Мне нравится.
— Ты опять шутишь. Уверяю тебя: между нами нет ничего серьезного, — соврал он, нащупав в правом кармане коробочку с обручальным кольцом: «Ей наверняка понравится ограненный изумруд, если она, конечно, примет мое предложение…»
— Я тебя ни в чем не обвиняю, Лиам, — вздохнула Джулия, убирая руку. — Напротив, я буду только счастлива, если однажды ты встретишь достойную женщину. А может, ты ее уже встретил? Хватит день и ночь опекать меня! Тебе давно пора влюбиться…
— Опять ты взялась за свое: уже в который раз пытаешься устроить мою личную жизнь… — горько усмехнулся он. — Не понимаю: зачем тебе это?
— Считай это моим капризом. Надеюсь, ты не собираешься весь вечер провести со мной и Джейком?
— Как же я могу бросить вас в первый же вечер в незнакомом городе? Да и ты еще не совсем здорова…
— Поверь, сейчас со мной все в порядке. Иди отдыхать: например, прогуляйся по городу, а я с удовольствием посмотрю на видео свой любимый фильм, договорились?
Лиам кивнул, но продолжал сидеть на прежнем месте, думая об Элис, беспокоясь за нее: по словам коллег, она ушла с работы пораньше, а на все его звонки и SMS-сообщения просто не отвечала. «Одно из двух: либо Элис плохо себя чувствует, либо она избегает меня, — размышлял он. — И чем дольше длится эта неопределенность, тем больше я склоняюсь ко второму варианту. Остается выяснить один- единственный вопрос: почему?»
Ширканье шин вывело его из задумчивости: Джулия собиралась вернуться обратно в комнату. Лиам с готовностью поднялся, чтобы помочь ей преодолеть невысокий бордюр, но она остановила его решительным жестом и улыбкой:
— Брось, Лиам! Я и сама могу справиться. Прочь с глаз моих…
— Хорошо, если ты так хочешь, я ухожу, — нежно поцеловав ее в щеку, согласился он.
— Вот и умница, что слушаешься меня.
Пять минут спустя Лиам уже заказал такси и вышел на улицу. Ночь благоухала непередаваемой смесью запахов моря, экзотических цветов и раскаленного асфальта. Он сделал глубокий вдох и вдруг понял, насколько взвинченным был все это время из-за Элис Мэджикан: «Она вооружена и очень опасна! И главным ее оружием является удивительное сочетание красоты и сексуальности с трогательной уязвимостью когда дело касается чувств и переживаний. Не знаю, как другие мужчины, но я просто не в силах противостоять ее чарам…»
Стоило ей открыть дверь и увидеть на пороге Лиама Конвея, как кровь разом отхлынула от лица, делая ее невероятно бледной. Чтобы не упасть она даже схватилась рукой за косяк:
— Ах, это ты…
— Здравствуй Элис. Извини, что так поздно. Надеюсь, я не поднял тебя с постели?
— Нет, я еще не ложилась.
Она выглядела очень эффектно в красных джинсах и разноцветном топике, а распущенные иссиня- черные волосы и красивые серые глаза придавали ее бледности какой-то аристократический шарм.
— Мне так жаль, что ты вдруг заболела. Надеюсь, ничего серьезного? — прерывая затянувшееся молчание, сказал он.
Элис молча кивнула и вдруг едва заметно улыбнулась:
— Только не подумай, что у меня вошло в привычку сбегать с работы пораньше…
