с Люком возможность заасфальтировать дорожку, — пробурчала она. — Хруст гравия сводит меня с ума. Какая польза от колесиков, если чемодан все равно приходится тащить?
— Ты поможешь мне выбрать свадебное платье?
Симона так резко выпрямилась, что у нее перед глазами поплыли черные точки.
— Свадебное платье? — Она улыбнулась, вытерла ладони о брюки и церемонно произнесла: — Симона Дювалье к вашим услугам. — А затем засмеялась. — День становится все лучше и лучше. Итак, ты хочешь, чтобы я помогла тебе выбрать платье?
— Если у тебя нет других дел.
— Какие еще могут быть дела? К черту эти чемоданы! Пусть Люк их тащит, иначе зачем нужен мужчина в доме? Мы прямо сейчас отправляемся в Париж, — торжественно объявила она.
— Оно мне нужно прямо сейчас.
— Ты хочешь сказать, что вы собираетесь пожениться сегодня вечером? — недоверчиво спросила Симона и нахмурилась. — Это невозможно!
— Нет, я не пойду сегодня под венец. — В отличие от Симоны Габриель продолжала тащить свой чемодан. — Наверное, мне надо было сформулировать это как-то иначе, — вздохнула она и начала объяснять: — Сегодняшний вечер для меня очень важен — не менее важен, чем сама свадьба. Мне нужно такое платье, чтобы мужчина всегда его помнил, как и сам день. И еще я хочу сделать высокую прическу. Конечно, мне еще не помешает немного смелости, но тут ты, боюсь, можешь оказать мне только моральную поддержку.
— Так бы сразу и сказала, — пробормотала Симона и ухватилась за ручку чемодана. — Куда Люк собирается тебя пригласить?
— В скалы.
У скал, расположенных за замком, была богатая история. Во время военных действий они служили убежищем для людей, а иногда становились им самым настоящим домом. Каменные стены были испещрены именами побывавших там. Габриель точно помнила место, где она выцарапала свое имя.
— Можешь рассчитывать на мою помощь, — с готовностью согласилась Симона. — Но с одним условием.
Габриель настороженно взглянула на нарочито невинное лицо подруги, подозревая, в чем состоит ее условие.
— Конечно, я тебе все расскажу, — вздохнула она и усмехнулась: — В общих чертах.
Габриель не была здесь семь лет, но стоило ей очутиться в узком проходе, как она все вспомнила. Она точно знала, где ее ждет Люк. Небольшой фонарь, который Габриель захватила с собой, оказался как нельзя кстати: ее туфли на высоких каблуках не были рассчитаны на прогулки в скалах. Как и белое льняное платье с широкими бретельками и рядом мелких пуговиц, начинавшихся от горла и заканчивавшихся почти у самого подола. В скалах было прохладно, но Габриель так волновалась, что почти не ощущала холода.
Люк уже ждал ее в маленьком гроте, в углу которого стояли деревянный стол и пара стульев. Завидев ее, он не пошевелился. Только блеск глаз выдавал степень его нетерпения.
— Осторожнее, не подверни ногу, — предупредил он.
— Мог бы и помочь, — пробурчала Габриель.
— Если бы ты видела себя со стороны — белое видение с фонариком в руке, — ты бы поняла, почему я не в силах сдвинуться с места.
Габриель остановилась перед ним. Люк не сделал попытки привлечь ее к себе или поцеловать. Сказал лишь:
— Знала бы ты, чего мне стоит не прикасаться к тебе.
— Я вижу, — прошептала она.
— Что ты видишь? — низким, сексуальным голосом поинтересовался он.
Габриель охватила дрожь желания.
— Что мне опасно находиться рядом с тобой.
— Так и есть.
Люк подхватил ее на руки так неожиданно, что у Габриель пресеклось дыхание.
— Что ты хочешь? — спросила она задыхающимся голосом.
— Все, — не колеблясь ответил Люк.
— А что ты готов отдать за это?
— Все.
Габриель прижалась к нему, обняла его за шею и со смехом заявила:
— Слова настоящего фанатика. Может, мне следует тебя опасаться?
— Может быть.
— Ну, а я не боюсь, — храбро бросила Габриель. — Я готова дать тебе все и взять все, что ты захочешь мне дать.
— Фортуна любит смелых, — провозгласил Люк. В глазах его вспыхнуло черное пламя, когда Габриель провела пальчиком по его резко очерченной скуле и остановилась на губах.
— Почему ты купил виноградники? — спросила вдруг она.
— Для тебя.
Габриель закусила губу.
— У меня есть предложение получше. Партнерство.
— Согласен, — немедленно откликнулся Люк.
— Тогда женись на мне, — предложила она.
Люк сжал ее в объятиях:
— Передумала?
— Не передумала, а продумала, — поправила Габриель и, видя непонимание в его глазах, тихо добавила: — Ты не сказал главного.
— Что люблю тебя? — тут же уточнил он. Она кивнула. — Я ждал тебя семь лет. Разве это не доказательство любви?
— Доказательство, но…
— Но вам, женщинам, требуются слова, — с улыбкой продолжил он.
— Вот именно, — улыбнулась в ответ Габриель, легонько касаясь его губ.
В глазах Люка зажглись лукавые искорки.
— Дамы начинают.
— Какой воспитанный, цивилизованный мужчина, — промурлыкала Габриель, приступая к расстегиванию пуговиц на его рубашке. Она не отказывала себе в удовольствии поцеловать каждый участок обнаженной кожи.
— Если ты продолжишь в том же духе, тебе придется согласиться с тем, что ты поторопилась с выводами по поводу моей воспитанности, — хрипло предупредил Люк.
— А я не пожалею? — прошептала Габриель. Вместо ответа, Люк прижался к ее губам в таком страстном, таком долгом поцелуе, что у нее закружилась голова. — Я люблю тебя, Люк, — торжественно произнесла она.
— Не больше, чем я люблю тебя.
Габриель тихо засмеялась:
— А вот теперь мне требуются доказательства.
И Люк доказал.
Примечания
1
