Приземлившись, Воробушек принюхался, ища кошачью мяту. Едва уловимый запах вел в траву.
— Подожди меня! — крикнула Пепелинка, соскакивая со стены следом за ним. — Мы будем рвать мяту, а Белохвост посторожит забор.
— Сюда, — показал Воробушек.
Пепелинка бросилась вперед, и Воробушек услышал, как она роется в траве возле стены.
— Здесь нет ничего, кроме увядших листьев, — крикнула она. — Мороз все уничтожил!
У Воробушка похолодело в желудке, и ему показалось, будто земля ушла у него из-под лап.
— Дай-ка я сам поищу!
Он бросился к Пепелинке и обнюхал траву у нее под лапами. Запах был, но только кислый, мертвый, убитый морозом.
— Все пропало, — прошептала Пепелинка.
Воробушек лизнул мяту кончиком языка. Листья были какие-то мягкие и водянистые. Однако тонкий аромат кошачьей мяты доносился откуда-то снизу, от самой земли. Воробушек уткнулся носом в траву и учуял несколько свежих листочков. Совсем немного, но лучше, чем ничего. Воробушек осторожно разрыл когтями землю и вытащил зубами свежие побеги. Потом, прижав стебельки языком, чтобы случайно не прокусить и не потерять драгоценный сок, он кивнул Пепелинке.
— Этого хватит? — спросила она.
Он молча пожал плечами.
— Что ж, все лучше, чем ничего, — вздохнула Листвичка, но Воробушек кожей почувствовал ее отчаяние.
Возле палатки старейшин их уже ждал Долгохвост. Воробушек потянул носом. Сквозь тревогу слепого кота ясно слышался усилившийся запах болезни.
— Это кошачья мята? — с надеждой спросил Долгохвост. — Что-то немного.
Листвичка пододвинула листочки Кисточке.
— Сколько есть, — вздохнула она. — Мороз уничтожил остальное. Кисточка, постарайся разжевать листики и проглоти столько, сколько сможешь.
Кисточка застонала. Воробушек улегся рядом с ней и прижался щекой к ее боку. Старая кошка вся горела и дрожала. Теперь она начала кашлять, дыхание со свистом вырывалось из ее груди. Воробушек поднял голову и с ужасом посмотрел на Листвичку.
— Ничего, она старая, но крепкая кошка, — успокоила его целительница. — Пожуй, Кисточка. Ты должна это съесть.
Старуха взяла в рот несколько стебельков и принялась жевать. Ее боль острыми шипами вонзалась в тело Воробушка. Видимо, Кисточка почувствовала его страх, потому что подняла голову и просипела:
— Сколько переполоху вокруг меня… Можно подумать, я собираюсь перебраться в Звездное племя! — она попыталась заурчать, но Воробушек почувствовал, как боль сотрясает ее тело. — Не думаю, что они ждут меня в своих угодьях! И потом, разве могу я оставить Долгохвоста? Кто будет напоминать этому глупому коту, что надо выкусывать из шерсти блох?
— Ты скоро поправишься, — горячо прошептал Воробушек.
Снаружи послышались торопливые шаги, ветви жимолости задрожали, и Воробушек почуял запах Ромашки.
— Листвичка! — закричала королева.
— Да? — вскочила целительница.
— Тростинка заболела.
Ужас приковал Воробушка к земле.
— Что с ней? — быстро спросила Листвичка.
— Она хрипит, чихает, глаза слезятся.
Кисточка горестно застонала.
— Старая я дура! Я ведь вчера заходила в детскую проведать котяток.
— Котята чувствуют себя нормально, — заверила ее Ромашка.
— Пойду, взгляну на Тростинку, — поднялась Листвичка.
— Можно я останусь с Кисточкой? — вызвался Воробушек.
— Вот еще выдумал! — закашлялась старуха. — Иди-ка, осмотри котят! — с этими словами она отпихнула от себя остатки кошачьей мяты. — Не тратьте свое время и травы на бесполезную старую кошку, лечите молодых.
— Ты должна съесть эту мяту, — взмолился Долгохвост, подсовывая листочки под самый нос Кисточке. — У тебя ведь не так много сил, как у Тростинки.
— Сначала осмотрите котят и королев, — упрямо фыркнула старая воительница.
Листвичка с покорным вздохом поднялась и вышла из палатки. Воробушек последовал за ней. Родной запах его бывшего дома теперь был отравлен кисловатым духом болезни. Тростинка сипло хватала пастью воздух. Воробушек еще от входа в детскую почувствовал терзающий ее жар.
— Зеленый кашель, — мрачно объявила Листвичка. — Но котята не заражены.
— Нужно перевести Тростинку в другое место, — решительно заявил Воробушек.
— Я пригляжу за детками, — вызвалась Ромашка. — Они уже большие, так что все будет хорошо.
— Спасибо, — еле слышно прошелестела Тростинка, и с усилием начала подниматься.
Котята дружно запищали, и Ромашка бросилась их утешать. Она улеглась на мягкое гнездышко, обвила хвостом обоих малышей и притянула их поближе к себе.
— Мы с вами отлично здесь заживем, — урчала она, по очереди вылизывая их. — А Тростинка будет совсем рядом, на другом конце поляны. Она не уйдет из лагеря…
Но котята все равно не унимались. Воробушек с жалостью посмотрел на них и сказал:
— Я попрошу, чтобы Остролапка показала вам новые приемы, которым ее научил Бурый.
— Правда? — восторженно пропищала Ледышка.
— Сходи за Кисточкой и приведи ее в нашу палатку, — велела Листвичка, оборачиваясь к Воробушку. — Так нам будет проще ухаживать за обеими больными.
Сердце у Воробушка болезненно сжалось. Он так ждал возможности принести пользу своему племени, и вот теперь, когда эта возможность наступила, он не может предложить котам ничего, кроме гнилых листочков мяты! Неужели в этом и заключается его предназначение?
На рассвете появилась еще одна заболевшая. Когда Белолапа, чихая и кашляя, подошла к пещере целительницы, Воробушек уже от порога учуял смертоносный запах Зеленого кашля. Пришлось устроить на полу пещеры третье гнездышко.
Листвичка с Воробушком не знали покоя. Воробушек осмотрел всех воинов и оруженосцев, но пока — слава Звездному племени! — других заболевших не было. При мысли о Звездном племени он почувствовал закипающую злобу. Почему Пестролистая с Щербатой не предупредили его о надвигающейся болезни? Вместо того чтобы поучать и читать нотации, лучше бы посоветовали запастись кошачьей мятой!
Вернувшиеся из леса охотники принесли новые дурные известия. Дичь попряталась в норы, за все утро не удалось поймать ничего, кроме дрозда и мыши. Даже белки забрались в дупла и не высовывали носа наружу.
Воробушек устало закрыл глаза.
«Где же ты, Звездное племя? Раньше я не мог спокойно уснуть без того, чтобы вы не засунули свои любопытные усы в мои сны! Почему же вы не поможете мне сейчас?»
Но небеса молчали, а суровый голос Листвички вернул его к действительности.
— Будь добр, осмотри оруженосцев еще разок. Звездное племя не покинет нас, но есть битвы, которые приходится вести в одиночку.
Глава XXIII
