револьвер. Узкие, наглаженные брюки были заправлены в высокие ковбойские ботинки с острыми носами, тоже начищенные.
– Сэмюэль М. Винсент, – прочитал шериф вслух, держа в руках предмет, в котором Сэм узнал собственный бумажник. – Практикующий адвокат. Город Блу-Ай, округ Полк, штат Арканзас. И какое же дело привело вас в Фивы, мистер Винсент?
– Шериф, я сам долгое время работал прокурором. Я хорошо разбираюсь в законах и знаю, в каких случаях правомерно применение силы в отношении подозреваемых. В моем штате действия ваших людей однозначно были бы расценены как уголовное преступление. Я предъявил бы им обвинение в нанесении телесных повреждений и злоупотреблении служебным положением, сэр. Они отправились бы лет на пять в места не столь отдаленные, и мы бы посмотрели, много ли гонора осталось бы в них после этого. А теперь я...
– Мистер Винсент, какое дело привело вас к нам, сэр? Вы сейчас находитесь в моем штате, а не в вашем, и я заправляю здесь делами так, как считаю нужным, сообразно с обстоятельствами. Я шериф Леон Гаттис, и это мой округ. Я им управляю, я поддерживаю в нем порядок, я за него отвечаю. В наших местах, сэр, правила приличия требуют от адвоката перед началом какого-либо расследования поставить полицию в известность о своих действиях. Вы же, сэр, по какой-то причине предпочли этого не делать, вследствие чего вам пришлось столкнуться с некоторыми неудобствами, которые ни один судья штата Миссисипи не сочтет заслуживающими внимания.
– Я не обратился к вам, шериф Гаттис, исключительно потому, что не смог найти ни одного вашего помощника. Почти весь вчерашний день я провел в поисках представителей власти. Но они предпочитают работать после наступления полуночи! Я настаиваю на...
– Умерьте свой пыл, сэр. В противном случае вы быстро выведете меня из себя. Любой ниггер смог бы вам объяснить, где нас найти, а раз никто этого не сделал, значит, все решили, что ничего хорошего от вас ждать не приходится. Благослови их господи, в таких случаях черномазые действуют, повинуясь инстинкту. Таким образом, мистер Винсент, вы должны помочь нам, и чем скорее вы это сделаете, тем лучше. Итак, что вы делаете в округе Фивы? Какое у вас здесь дело, сэр?
– Боже милосердный! Вы установили здесь порядок, которому просто нельзя подчиняться, а теперь караете тех, кто ему не подчиняется! Это же...
Бах!
Шериф не стал бить Сэма, но он с силой ударил по разделявшему их деревянному столу, и весь кабинет наполнился громкими отголосками.
– Я не собираюсь обсуждать с вами философские вопросы. Черт побери, сэр, отвечайте на мои вопросы, иначе ваше пребывание здесь станет очень неприятным. Вот как делаются у нас дела.
Сэм потряс головой.
В конце концов он объяснил, что прибыл сюда затем, чтобы справиться о некоем негре по имени Линкольн Тилсон или получить свидетельство о его смерти, поскольку вышеозначенный Тилсон упомянут в завещании, которое в настоящий момент рассматривается в деле о наследстве в округе Кук, то есть в Чикаго, штат Иллинойс.
– По вашему виду я сразу понял, что вы из Чикаго.
– Сэр, примите к сведению, хотя вас это совершенно не касается, что я ни разу в жизни не был в штате Иллинойс и ничего о нем не знаю.
– Насколько я слышал, там, на севере, негры чувствуют себя королями. Разъезжают в навороченных «кадиллаках», окружают себя белыми девчонками, едят только в ресторанах – одним словом, живут, как в своем черномазом раю.
– Сэр, не сомневаюсь, вы преувеличиваете. Мне довелось побывать в Нью-Йорке, и даже этот город, какими бы прогрессивными ни были его порядки, не имеет ничего общего с тем, что вы только что описали.
– Возможно, я действительно несколько преувеличил. Но, видит бог, у нас в Фивах ничего подобного никогда не будет. Здесь сохранился естественный порядок вещей, установленный Всевышним, и мы позаботимся о том, чтобы так оставалось и впредь.
– Сэр, мне кажется, что перемены обязательно дойдут и сюда, потому что перемены неизбе...
– Так значит, вы один из них?
– Э...
– Один из них.
– Я не совсем вас понял...
– Один из них. Вы говорите как один из нас, но на самом деле вы один из них. Я имею в виду агитаторов с Севера. Коммунистов, евреев, еще черт знает кого. Я прав, мистер Винсент? Вы коммунист или еврей?
– Я являюсь стойким приверженцем Демократической партии и принадлежу к пуританской пресвитерианской церкви. Вы не имеете никакого права...
Но шериф его не слушал.
– О, мы о вас наслышаны. Мы предупреждены. Вы не застанете нас врасплох. Вы заявляетесь к нам и сеете смуту среди наших ниггеров, думая, что этим делаете им добро. Да, сэр, вы им помогаете. Но на самом деле вы вбиваете в их глупые головы то, чего никогда не будет, так что в действительности, вместо того чтобы их осчастливить, вы делаете их еще более несчастными. Вы хотите разрушить то, что мы в течение стольких лет строили здесь своими потом и кровью, не щадя жизни. О, мистер, мне знакомы такие люди, как вы. Вы настоящий дьявол, исчадие ада, хотя вы и думаете, что творите добро!
– Сэр, я твердо верю в верховенство закона и...
– Закон! Мистер, у меня полон округ диких негров, которые только и могут, что драться да трахаться, причем для них нет большой разницы, чем именно заниматься.
– Сэр, я не говорил...
