— Ягодник рассказал, — буркнула Остролистая. — Он возвращался с охоты и услышал, как вы дрались в овраге. Говорит, он никогда бы не подумал, что это просто тренировка, с такой злобой вы трепали друг друга.
— Опять этот Ягодник! — злобно процедил Львиносвет. — У него что, нет дел важнее, чем подглядывать за другими воинами и разносить сплетни по всему лагерю?
— Значит, это правда? — прошипела Остролистая. — Почему вы дрались?
Львиносвет угрожающе распушил загривок и напружинил лапы. Ему хотелось драться, работать когтями и лапами, а не отвечать на дурацкие вопросы!
— Мы не дрались, ясно? — прорычал он. — Мы тренировались. А теперь, будь добра, отстань от меня. Мне уже влетело от Огнезвезда, и я считаю, что он был неправ! Мне нужны тренировки. Как я смогу защитить свое племя, если забуду, как это делается?
С каждым словом он все больше и больше распалялся, так что вскоре уже кричал, со злобой терзая когтями землю. Брат с сестрой в страхе попятились от него.
Остролистая первой пришла в себя. Она подошла к брату и ласково дотронулась кончиком хвоста до его плеча. Львиносвет дернулся, как будто она его ударила, и едва устоял на лапах.
— Ты никогда не потеряешь своей силы, Львиносвет, — мягко сказала Остролистая. — Неужели ты не понимаешь? Тебе даны
— Ты ничего не понимаешь, — процедил Львиносвет. — Я чувствую совсем другое. Поверь, мне нужны постоянные тренировки.
— Тогда постарайся больше не попадаться на глаза Огнезвезду, — вздохнула Остролистая. — Коты и так уже перешептываются, зачем давать им пищу для пересудов? Мы не можем никому рассказать о пророчестве, пока не поймем, что оно означает.
— Постараюсь, — кивнул Львиносвет, расслабляя напряженные плечи. — Я больше не буду сражаться с другими воителями.
Непроглядная тьма окружала Львиносвета, крики дерущихся котов звучали в его ушах. Запах крови щекотал ноздри, лапы скользили в липкой горячей жиже, шерсть покрылась запекшейся коркой. Грудь Львиносвета тяжело вздымалась и опадала, словно он сражался всю ночь. Бледный лик луны пробивался сквозь клочья туч, бросая единственный тонкий луч под его лапы.
Львиносвет хрипло втянул в себя воздух, увидев на земле распростертое тело Вересколапки.
Рваная рана рассекала ее тело от горла до хвоста. Светлая шерстка потемнела от крови, зловеще черневшей в лунном свете. Губы Вересколапки раскрылись в предсмертном крике, мертвые лиловые глаза бесстрастно смотрели в небеса.
— Нет! Нет… нет, — прошептал Львиносвет.
Он подпрыгнул от страха, почувствовав прикосновение чьего-то хвоста к своему плечу. Резко обернувшись, он натолкнулся на горящий янтарный взор Звездоцапа.
— Вот это по-нашему! — одобрительно проурчал огромный воин. — Такой битвой можно гордится.
— Но я… но это совсем не то, чего я хотел! — закричал Львиносвет.
— Разве? — в голосе Звездоцапа послышалось угрожающее рычание, огромные глаза недобро сверкнули. — Или ты забыл, как она предала тебя? Она рассказала воинам Ветра о туннелях и едва не погубила твое племя!
— Но… — Львиносвет протянул лапу и дотронулся до бока Вересколапки. Ее слипшаяся в крови шерсть была холодна, как камень. — Она не заслужила такой смерти, — прошептал он.
— Все предатели заслуживают смерти! — Глаза Звездоцапа вспыхнули так ярко, что Львиносвет не выдержал их неистового блеска и невольно вскрикнул, испугавшись, что шерсть его сейчас задымится. Лапы его беспомощно заскребли по мокрой от крови земле, но какая-то сила не давала ему сойти с места.
Еще один кот коснулся лапой его плеча. Львиносвет затравленно обернулся и выпустил когти, готовый дорого отдать свою жизнь.
Перед ним стоял Дым, и его вид не предвещал ничего хорошего. Яркое солнце пробивалось сквозь ветки воинской палатки, освещая шерсть рассерженного воина.
— Великое Звездное племя, я уж решил, что племя Ветра снова напало на наш лагерь! — прошипел он, с раздражением глядя на Львиносвета. — Да ты всю палатку разгромил!
— Извини, я нечаянно, — пробормотал Львиносвет. Только теперь он заметил, что разметал во сне всю свою подстилку и лежит на голой земле. Другие воители, разбуженные шумом, подняли головы со своих мест и сонно оглядывались по сторонам.
Львиносвет никак не мог отогнать от себя кошмар. Кровь бешено стучала у него в ушах, горячка битвы бурлила в груди. Пошатываясь, он поднялся и вышел из палатки. Песчаная Буря и Долголап, стоявшие возле кучи с добычей, с любопытством обернулись в его сторону.
Но Львиносвет почти не видел поляну, перед глазами его все еще стояло растерзанное тело Вересколапки.
Лучше бы он никогда не узнал об этом проклятом пророчестве! Тогда он был бы простым и честным воином, таким же, как его товарищи.
Но пророчество было произнесено, и Львиносвет не мог избегнуть судьбы, предназначенной ему и его брату с сестрой.
Глава IV
Заслышав шаги Листвички, Воробушек оторвался от пересчитывания маковых головок и обернулся к входу. Листвичку сопровождал запах Колючки, а вскоре Воробушек услышал тоненький кашель больного котенка, болтавшегося в пасти целительницы.
— Ей хуже? — встревожился Воробушек.
Листвичка уложила котенка на подстилку из папоротника, и Воробушек услышал, как малышка завозилась, пытаясь устроиться поудобнее.
— Этого я и боялась, — вздохнула Листвичка. — Мало того, что Милли не становится лучше, так еще и Колючка от нее заразилась. Я бы и Милли сюда перевела, но боюсь, что Ромашке там одной не справиться со всеми котятами. Да и места здесь нет.
Тревога волнами прокатывала по телу Листвички, словно волны, безостановочно лижущие берег озера.
— С чего ты так переполошилась? — не понял Воробушек. — Это же всего лишь белый кашель!
— Который слишком легко переходит в зеленый, особенно в холодную погоду, — вздохнула Листвичка и добавила, понизив голос, чтобы не слышала Колючка: — У нас в племени несколько маленьких котят и старая Кисточка. Они наиболее уязвимы. Я боюсь, что мы можем потерять их.
Она прошла мимо Воробушка в кладовую и пробормотала:
— И кошачья мята у нас на исходе. Вот сейчас дам Колючке и Милли, и ничего больше не останется.
— Я могу сходить и нарвать еще, — предложил Воробушек.
— Правда? — обрадовалась Листвичка. — Это было бы прекрасно. Возьми с собой кого-нибудь… Да успокойся ты, я прекрасно знаю, что ты можешь справиться сам! Просто я хочу, чтобы вы принесли побольше.
— Ладно. А сейчас отнести мяту Милли?
