принесла троих котят в лагерь. Но это должен быть кот, которому его расспросы не покажутся подозрительными, и который никому ничего не расскажет…
Ответ пришел сам собой.
«У нас в лагере не так много котов, которые не любят сплетничать!»
— Схожу, принесу еще мха, — буркнул Воробей п поспешно бросился к выходу, чтобы Листвичка не успела его остановить. Однако выбравшись на поляну, он направился не к выходу, а к раскидистому кусту, где жили старейшины.
— Кисточка! — позвал Воробей, ныряя под веткужимолости.
Костлявая бурая кошка мирно дремала под кустом.
— У тебя хвост горит или на лагерь напали лисы? — сердито рявкнула она, подавляя зевок. — Никакого покоя нет, что же это за племя такое…
— Прости, — пробормотал Воробей и сердито выругал себя за неловкость. Нечего сказать, хорошее начало для беседы!
— Ничего страшного, — добродушно утешил его Долгохвост. Сидя возле Кисточки, слепой кот вы лизывал шерсть после сна. — Нашей Кисточке дай только волю, она до вечера проспит! Ей все равно вставать пора.
Кисточка раздраженно зашипела, а потом спросила:
— Ну, чего тебе надо?
— Я пришел посмотреть, нет ли у вас блох, — поспешно выпалил Воробей. — Один из оруженосцев притащил блох из патрулирования, — пояснил он, надеясь, что старейшины не поделятся этой ложью с другими воинами.
— Я пока не чешусь, — буркнула Кисточка. — Но можешь меня осмотреть, на всякий случай! — Улегшись поудобнее, она подвернула лапы под грудь и проворчала: — Смотри хорошенько, не пропусти! Что-то засиделся ты в учениках, Воробей. Сколько можно блох у стариков искать?
Резкий ответ уже готов был сорваться с языка Воробья, но он вовремя вспомнил, для чего пришел сюда.
— Да уж, — вздохнул он и как бы невзначай спросил: — Я ведь родился в разгар прошлых Голых Деревьев, да?
— Ох и холодная же была пора! — вступил в разговор Долгохвост. — Сколько живу, не припомню такого лютого холода. А уж снега навалило столько, что пройти нельзя. Помню, все племя ошалело, когда Белка явилась в овраг с тремя котятами сразу! Она сказала, что вы родились раньше срока, да это и так было ясно, ведь она даже не успела перебраться в детскую! Да и какая кошка надумает котиться в такую-то стужу!
— Слава Звездному племени, что с ней была Листвичка, — добавила Кисточка, пошевелив ушами. — Иначе бы не миновать беды!
«Листвичка!» — Воробей даже перестал перебирать шерсть на спине Кисточки. Так вот, значит, кем была эта вторая кошка, которую он только что вспомнил! Но почему же Листвичка никогда не рассказывала ему, что она была рядом с Белкой, когда та окотилась?
Заметив валявшуюся на земле ветку, Воробей низко наклонился и с тихим хрустом перекусил ее зубами.
— Ну вот и первая блоха! — объявил он, обращаясь к Кисточке. — Больше она тебя не побеспокоит. — Помолчав, он как можно небрежнее просил: — А ты помнишь, как Белка принесла нас в лагерь?
— Да что там помнить-то? — фыркнула старуха. — Было так снежно да холодно, что мы с Долгохвостом почти все время спали у себя в палатке. Но я помню, как все удивлялись, что Белка не почувствовала приближения котят и ушла и лес, да еще в такой-то снегопад. Но ведь твоя мать с детства была шалой, вечно у нее ветер в голове!
— А вы тогда не заметили ничего… странного? — спросил Воробей, снова хрустнув веткой, давая понять, что страшно занят ловлей блох.
— Странного? — переспросила Кисточка. — Да мне в ту пору все казалось странным! Взять хоть снегопады эти…
— Тогда у всех котов головы шли кругом, — подхватил Долгохвост. — Это ведь тогда Листвичка накормила тебя той странной травой?
Воробей снова насторожил уши.
— Что за странная трава?
— Да откуда мне знать-то, я разве целительница? — пробурчала Кисточка. — Листвичка, как всегда, принесла мне пижму. Сдается мне, она надумала каждые Голые Деревья кормить меня этой пижмой, пока она у меня из ушей не полезет. А вместе с пижмой притащила и эту самую траву.
Легкое покалывание в лапах подсказало Воробью, что это не просто важно, а очень-очень важно.
— Разве Листвичка не сказала тебе, для чего эта трава?
Кисточка потянулась и зевнула.
— Нет. Да я ее и не спрашивала. Когда я пожаловалась на вкус, она забрала у меня остатки травы, вот и все. И сказала, что это было не для меня.
— А какая была эта трава? — спросил Воробей, перебирая лапами редкую бурую шерсть старой кошки.
— Странная, но не то чтобы уж очень неприятная, — ответила Кисточка. — Ты меня знаешь, я бы Листвичке уши оборвала, вздумай она накормить меня какой-нибудь гадостью! Вкус у этой травы был холодный, словно иней на кошачьей шерсти, хотя сама трава была сухая и пыльная — наверное, Листвичка вытащила ее из самого дальнего угла своей кладовой.
— Странная история, — пробормотал Воробей, переломив очередную веточку. — Листвичка обычно помногу раз перекладывает травы, и у нее никогда ничего не залеживается.
— Да разве ей тогда до трав было? — фыркнула Кисточка. — Она с лап сбилась, помогая Белке ухаживать за котятами! Такой шум подняла, так суетилась, словно Белка первая окотившаяся кошка на свете!
— Да уж… — пробормотал Воробей.
Быстро закончив осмотр Долгохвоста — и обнаружив единственную настоящую блоху, которую тут же раздавил зубами — он попрощался со стариками и бросился в лес на поиски мха. Обдирая пушистые зеленые наросты с корней дерева, он думал о таинственной траве, о которой только что рассказала Кисточка.
Странно, что Листвичка не сказала старейшине, что это была за трава и для кого она предназнача лась! Но еще более странно, что всегда осторожная Листвичка могла совершить такую непростительную оплошность…
«Нужно выяснить, что это была за трава!»
Когда он вернулся в свою палатку, Листвичка уже закончила заниматься подстилками и сердито расхаживала взад-вперед по пещере.
— Где ты был? — набросилась она на Воробья, не успел он переступить порог. — В Речное племя ходил за мхом? Или опять без толку слонялся по лесу?
— Да нет, — ответил Воробей, бросая свою ношу на пол и принимаясь раскладывать мох по под стилкам. — Просто перед выходом я зашел проведать старейшин. — Листвичка промолчала, и тогда он осторожно добавил: — Кстати, Кисточка рассказала мне одну очень странную историю. Она сказала, что однажды ты вместе с пижмой дала ей какую-то странную траву…
Искры тревоги так и посыпались со шкуры Листвички, однако она сумела взять себя в лапы.
— Вот как? Что-то не припомню. Когда это было?
— Давно, — ответил Воробей. Что-то подсказало ему не идти напролом, и не выдать целительнице своего интереса к тайне собственного рождения. — Что это было?
— Откуда я знаю? — почти не скрывая бешенства зашипела Листвичка. — Ради Звездного племени, что ты ко мне прицепился? У меня что, других дел нет, кроме как отвечать на твои глупые вопросы?!
— Да я просто…
— Я вижу, тебе нечем заняться, раз ты ходишь по лагерю и собираешь сплетни о том, что случилось
