— С Белолапой все в порядке, — пропыхтела она. — Просто живот разболелся. Сейчас отнесу ей можжевеловых ягод, — юркнув в кладовку, она выскочила оттуда со завернутыми в лист ягодами. — Кстати, чуть не забыла! — пробормотала ценительница, не разжимая зубов. — Со всеми этими хлопотами я так и не осмотрела натертые лапы Пурди. Займись этим, ладно?
— Ладно, — вздохнул Воробей, прощаясь с желанием как следует вылизать шерстку. Вернувшись к кладовую, он вытащил несколько стебельков тысячелистника и поплелся в палатку к старейшинам.
Протиснувшись под низкие ветки куста, он сразy услышал скрипучий голос Пурди:
— Вот никак не пойму, отчего вы все так настроены против Сола. Эти предводители, что приходили сюда сегодня, хором потребовали от него избавиться! — старый кот, похоже, просто не мог справиться с волнением. — Почему вы меня-то не слушаете? Я же говорю вам — Сол хороший кот!
— Пурди, ты тоже не слушаешь котов, которые говорят тебе о том, что натворил твой Сол в нашем лесу, — ответила Кисточка, и Воробей понял, что терпение старухи уже на исходе.
«А она и так никогда не славилась терпимостью! Надо поскорее вмешаться, пока у них до драки не дошло».
— Да с какой стати я должен слушать такую чепуху! — пренебрежительно фыркнул Пурди. — Подумаешь, говорил котам, во что им верить, а во что нет! Не хотели бы — так не слушались бы его, и дело с концом.
«А ты не так глуп, как кажешься. — Воробей с трудом удержался, чтобы не замурчать от удоволь ствия. — Ты совершенно прав!»
— Видишь ли, Пурди, Звездное племя для нас очень важно, — осторожно сказал Долгохвост. — Ты поймешь это, если захочешь остаться с нами.
— Небесные коты! — снова фыркнул Пурди. — Да скорее ежи полетят, чем я поверю в эти сказочки. Но речь не об этом, а о том, что теперь будет делать ваш Огнезвезд. Может, пора уже перестать относиться к Солу, как к пленнику? Пора бы вашему предводителю прийти в разум и позволить Солу жить в племени, вместе со всеми.
Почувствовав, что Кисточка вот-вот накинется на старика, Воробей поспешно выскочил вперед. Заметив его, Кисточка раздраженно зашипела и отодвинулась в дальний угол палатки.
— Привет, Пурди. Дай-ка мне взглянуть на твои лапы, — бодро воскликнул Воробей.
— Как раз вовремя, — проворчал старый кот. — Подушечки просто огнем горят, спасенья нет! — Он повалился на бок и протянул Воробью лапы.
Тот осторожно ощупал каждую подушечку на лапах старика.
«Да, дело серьезно…»
Кожа на ступнях Пурди была горячей, подушечки распухли и потрескались от долгих скитаний по твердым дорогам Двуногих.
— Сейчас я смажу твои лапы мазью, надеюсь, полегчает, — пробормотал Воробей, начиная на кладывать кашицу из тысячелистника. — Постарайся подольше лежать и не вставать, ладно? Оруженосцы принесут тебе свежей дичи.
Пурди судорожно вздохнул.
— Ох, хорошо-то как! Гораздо лучше, малыш, гораздо. Ты, конечно, никчемный пустоголовый юнец, но дело свое знаешь, — нехотя прижал он.
— Большое спасибо, — язвительно ответил Воробей. — Я буду приходить каждый день и… — Он осекся, потому что Долголап вдруг вытянул шею и тщательно обнюхал его шерсть.
— Воробей, а ведь это та самая травка!
— Что? Какая травка?
— Да вот, к шерсти твоей пристала. Я, конечно, не уверен, но… Кисточка, подойди-ка к нам, по жалуйста, — позвал слепой кот.
— Чего еще? — недовольно проворчала Кисточка, однако встала и, подойдя к Воробью, обнюхала его шерсть. Потом слизнула длинный стебелек, должно быть, приставший к его шерсти, когда он лазил в кладовую, и медленно разжевала.
— Что ты делаешь? — спросил Воробей.
— Она самая! — в голосе Кисточки слышалось искреннее удивление. — Ишь ты, пустая твоя голова. Да это же та самая травка, которую Листвичка спутала с моей пижмой!
Глава XX
Воробей извернулся и обнюхал кусочки загадочной травы, приставшие к его шерсти. Запах был резкий, а когда он дотронулся носом до сухих листочков, то почувствовал кружевные зубчатые края. Воробей не знал, что это за растение. Листвичка никогда при нем его не использовала и уж точно никогда о нем не рассказывала.
Спешно закончив обрабатывать лапы Пурди, он вскочил и повернулся к выходу.
— Теперь будет лучше, вот увидишь, — на ходу оросил он. — Завтра я снова приду.
С этими словами он выскочил из палатки, не обращая внимания на горестный вопль Пурди:
— Куда ты, пострел? К чему вся эта суматоха?
Ворвавшись в свою палатку, Воробей нашел Листвичку на подстилке.
— Листвичка, что…— начал он, подскочив в целительнице. И вдруг осекся. Он вспомнил, как обозлилась Листвичка, когда он впервые попытался расспросить ее об этой таинственной траве.
«Лучше держать язык за зубами и потихоньку выяснить все самому».
— В чем дело, Воробей? — с безмерной усталостью в голосе спросила Листвичка. — Почему ты вечно врываешься, как ураган? Я хотела немного вздремнуть до темноты. Ты не забыл, что сегодня ночью племя будет нести траурную стражу у тела Медобоки.
— Извини, — пробормотал Воробей. К счастью, Листвичка не стала спрашивать, чего ему надо и что он собирался у нее спросить.
— Кстати, сегодня мы должны идти к Лунному озеру, — продолжала целительница. — Ты пойдешь один. Я должна остаться на церемонию прощания.
— Конечно, — кивнул Воробей. Он изо всех сил старался оставаться спокойным, хотя его так и подмывало запрыгать по пещере, как малому котенку. Без Листвички никто не помешает ему расспросить соседских целителей об этой странной траве!
Резкий ночной ветер шуршал в ветвях деревьев над головой Воробья. Его недолгая радость уже улеглась, и хотя он по-прежнему уверенно шел вперед, его одолевали сомнения. Что-то остальные целители скажут о Соле?
Добравшись до гребня холма, он сразу учуял запах стоявших возле ручья Корявого и Пустельги. Не успел Воробей подойти к ним, как со стороны территории племени Теней вышел Перышко. Воробей удивленно повел ушами, почувствовав запах еще одного кота, идущего рядом с целителем.
— Огонек! — воскликнул он.
— Ага, ты меня не забыл! — радостно завопил Огонек. Радость переполняла его, как дождевая вода переполняет лужу после весеннего ливня. — Я видел тебя, когда Рыжинка приводила нас в твой лагерь. Мы с тобой родственники! — гордо добавил он.
«А вот тут ты ошибаешься».
Коготь сожаления царапнул по сердцу Воробья. Ему нравились все трое юных оруженосцев племени Теней, и он искренне хотел бы быть с ними в родстве.
— Огонек теперь мой оруженосец, — объявил Перышко. — Сегодня я представлю его Звездному племени.
— Поздравляю, — от всей души сказал Воробей, похлопав малыша хвостом по плечу. Он помнил, как расстраивался маленький Огонек, когда вместе с матерью, сестрой и братом ему пришлось покинуть свое племя после того, как Сол убедил Чернозвезда ликвидировать должность целителя племени. Все-таки хорошо, что сейчас малыш с радостью ступает на путь, предначертанный ему Звездным племенем!
