поспешно отдернул руку.
— Присаживайся, — пригласила миссис Крэнделл.
Они уселись напротив камина: Девон на диванчик, а миссис Крэнделл — в большое мягкое кресло с подголовником. Мальчик сразу догадался, что это ее место. Исходившее от огня тепло было особенно приятно Девону, кожа которого, казалось, насквозь пропиталась ночной влагой. Он поежился. Миссис Крэнделл заметила это и приподняла бровь:
— Ты замерз? Может быть, хочешь чаю?
— Нет, спасибо. Сейчас, когда я наконец спрятался от этого нескончаемого дождя, уже все прошло.
— Снова прошу простить нас. Сесили получит выговор.
— Не наказывайте ее из-за меня. Я не хочу начинать знакомство с ней с неприятности.
Она вздохнула:
— Я пытаюсь привить Сесили хоть какое-то понятие о дисциплине, но это дается трудно. Она ужасно упряма. Надеюсь, ты, Девон, с уважением отнесешься к порядкам, заведенным в этом доме?
— Буду стараться изо всех сил.
Кончиками пальцев одной руки она коснулась пальцев другой. На ее лице и шее играли отсветы пламени. Девона снова поразила ее красота. Он сосредоточился, ожидая, что Голос что-нибудь скажет о ней, но Голос молчал. Жар, который мальчик ощущал на улице, в доме почти исчез, он чувствовал только приятное тепло, разливавшееся по всему телу.
— Наверное, тебе не терпится поскорее возобновить занятия в школе, — предположила миссис Крэнделл.
Он пожал плечами:
— Неприятно было бросать учебу в середине семестра. Думаю, и начинать учебу в новой школе тоже будет непросто.
— Я договорилась с куратором, он готов помочь тебе, если потребуется. Еще я беседовала с преподавателями, и уже в понедельник ты можешь приступить к учебе. Не беспокойся!
Девон усмехнулся:
— Я и не беспокоюсь — по крайней мере из-за этого. Просто тяжело отрываться от друзей.
— Прими мои соболезнования, Девон, — сказала миссис Крэнделл сочувственно, и черты ее лица смягчились. — Вы были близки с отцом?
— Да, мэм. Моя мать умерла, когда я был совсем маленьким. Я ее не помню. Кроме отца, у меня никого не было…
Она кивнула.
— Понятно. Что ж, на сколько бы ты ни остался с нами, мы рады оказать тебе гостеприимство.
— Спасибо, мэм. — Девон был благодарен ей за теплые слова, но глубоких эмоций в ее голосе он не услышал. — Миссис Крэнделл, можно задать вам один вопрос?
— Разумеется.
— У вас с моим отцом была договоренность на тот случай, если с ним что-нибудь случится?
Она отвела глаза и стала смотреть на пламя огня в камине.
— Честно говоря, нет. Я была удивлена, наверное, не меньше, чем ты, когда мне позвонил мистер Мак-Брайд и сообщил, что я назначена твоим опекуном.
— Вы могли отказаться.
— Могла. — Она снова посмотрела на Девона. — Но не отказалась.
— А как вы познакомились с моим отцом? Вы хорошо его знали?
— Это было много лет назад. Твой отец никогда не рассказывал о «Скале воронов»?
Девон отрицательно покачал головой.
— Никогда. Только один раз, перед самой смертью.
Миссис Крэнделл встала и подошла к камину, погрела у огня руки.
— Думаю, твой отец чувствовал, что я могу дать тебе то, чего не мог дать он.
Девон обвел взглядом гостиную, античные скульптуры, серебряный чайный поднос, хрустальную люстру, свисающую с потолка.
— Наверное, да.
Его дом был гораздо меньше, в нем было всего три комнатки: детская, спальня отца, гостиная — и кухня. Отец работал садовником и механиком, трудился не покладая рук. Он целыми днями дышал парами машинного масла или подстригал газоны, грязь давно въелась в поры его кожи, на руках частенько появлялись трещины. Он ездил на стареньком «Бьюике», годами носил одну и ту же спортивную куртку, и, хотя Девон не испытывал недостатка ни в еде, ни в одежде, ни в игрушках, они никогда не отправлялись на каникулы ни в Диснейленд, ни на Кейп Код, ни на горнолыжный курорт Маунт Сноу, как его приятель Томми со своими родителями.
— Есть некоторые правила, Девон, — сказала миссис Крэнделл, — и я надеюсь, что ты будешь их выполнять. — Она распрямила плечи, величественной осанкой все больше напоминая герцогиню. — Дом весьма велик для нас, поэтому мы закрыли восточное крыло. Ты ни при каких обстоятельствах не должен туда входить. Это ясно?
— Да, мэм.
— Кроме того, моя мать очень плохо себя чувствует. Она давно не покидает свою комнату. Я предпочла бы, чтобы ты не встречался с ней.
— Хорошо, — согласился Девон, чувствуя легкое покалывание в кончиках пальцев, нараставшее по мере перечисления правил.
Сообщив, что в доме есть комнаты, которые ему запрещено посещать, и обитатели, которых ему не дозволено видеть, миссис Крэнделл только разожгла подозрения Девона.
Ему внезапно пришло в голову, что она ни разу не упомянула о мистере Крэнделле, своем супруге. Интересно, какие еще тайны скрывает его новая семья?
— У вас ведь еще есть племянник? Маленький мальчик?
Миссис Крэнделл взглянула на него с удивлением.
— Да ты хорошо информирован. А что еще тебе известно?
— Ну, если честно, мэм, мне не советовали ехать сюда.
Она повернулась к нему:
— Все ясно. Не сомневаюсь, тебя предупреждали о призраках, а также о странностях и эксцентричных привычках обитателей этого дома.
— Да, — признался Девон. — Предупреждали.
— В поселке меня называют ведьмой. По-твоему, я похожа на ведьму?
Девон заверил ее, что не похожа.
— Постарайся не воспринимать всерьез глупую болтовню обитателей Мыса Невзгод, — продолжала миссис Крэнделл. Она скользнула — это слово очень подходило для описания ее движений — к стеклянной двери, за которой открывался вид на море, и остановилась в свете луны.
«Она знает», — произнес наконец Голос.
«Да, — подумал Девон. — Она знает больше, чем говорит». В его пальцах словно скопились электрические заряды. Ему неожиданно захотелось снять с полки один из хрустальных шаров и заглянуть в него. «Почему бы и нет, — отозвался Голос, — они принадлежат тебе».
Эта мысль поразила его. Принадлежат ему? Разве это возможно? Он весь подался вперед, наблюдая за миссис Крэнделл. Что ей известно о его прошлом? Почему она хотела, чтобы он приехал сюда?
— Этот дом хранит много тайн, — проговорила она, словно отвечая на немой вопрос мальчика, но так и не повернулась к нему лицом. — Они есть во всех старых зданиях. Здесь жили четыре поколения Маеров. И каждое из них оставляло после себя какие-нибудь секреты. — Она помолчала. — Мы относимся к ним уважительно. Мы не суем нос в чужие дела. Помни об этом, Девон.
Она обернулась, лицо ее просветлело.
— Теперь расскажи о себе. Мне хочется получше узнать тебя, чтобы мы могли стать друзьями.
— Мне почти нечего рассказать, кроме того, о чем вы уже знаете. — Он решил не упоминать сейчас о своем даре и о Голосе. Слишком многое говорило против этого. К тому же он все еще не был уверен,
