– Кто же не любит сладостного звона монет? – улыбнулась девушка.
– Да, да… правда, я надеялся, что она остановится на Крэге, а эта вертушка возьми да затей новую игру.
– С доктором Бертом, да?
– Вот именно, с ним.
– Испортили вы ее, дядя, ой испортили. Избаловали.
– Ты права. – Невероятно, но он даже не пытался спорить. – Я был уже не молод, Рена – каким удивительно красивым ребенком она была. Да, Пиппа, я ее испортил. Хотя до недавнего времени она была совершенно другой. Капризничала, да, но не до такой степени, водила меня за нос, скандалила, спорила. А после несчастного случая мою девочку словно подменили.
В день их приезда дядя уже упоминал о несчастье. И Крэг тоже. Заинтригованная, девушка спросила:
– Она поранилась?
– Рена? Ну нет. Она прекрасная наездница, – с гордостью добавил ее отец, отворачиваясь с обиженным видом.
С минуту оба молча шли по тропинке, пока Пиппа не вспомнила о загадочном предложении своей троюродной сестры.
– Рена предложила мне помочь вашему управляющему по хозяйству. Что вы на это скажете?
Как и говорила Рена, старик был безумно рад.
– Да, да, – оживленно закивал он. – У нас в «Вершинах» и без того много бездельников, хотя мою дочь не это беспокоит. Чертовка просто хочет убрать тебя с дороги. Этот Берт бывает здесь чуть ли не каждый день, ты же знаешь.
– Когда-нибудь мне все-таки придется с ним встретиться, он хочет расспросить меня о болезни Дэйви.
В ответ дядя нервно хихикнул:
– Тогда жди грозы.
Подобный поворот очень расстроил девушку. За всю свою жизнь она не слышала стольких угроз, как за последние несколько дней. Проводив старика до дома и передав его на попечение прислуги, Пиппа резко развернулась и, не разбирая дороги, бросилась к конюшням, бросив через плечо, что сейчас, пожалуй, самое время помочь Домрею.
Управляющий сидел за огромным письменным столом, с головой поглощенный делами, и не сразу понял, что уже не один. А когда заметил, то вскочил и, широко улыбаясь, пододвинул девушке стул.
– Я пришла помочь тебе, – смущенно начала Пиппа.
– А… понимаю. Мистер Франклин снова в седле.
– На самом деле идея принадлежала Рене, но ее отец очень обрадовался.
– Ах, Рене… – Дом погрустнел и вернулся к своим бумагам.
Наступила неловкая пауза. Пиппа совершенно не знала, что еще сказать, поэтому, набравшись смелости, выпалила:
– Я слышала, грядет череда радостных событий? Я имею в виду приплод.
К ее удивлению, слова подействовали на Домрея как бодрящий душ. Вмиг сбросив апатию, он превратился в прежнего жизнерадостного молодого человека.
– О да! Роза отелится через месяц. А через несколько недель свинарник превратится в настоящие ясли-сад. Что же касается Травки…
– Судя по имени, Травка – здешняя корова?
– Да. И она поразительно непредсказуема в выборе места и времени. Она может отелиться сию минуту, а может через неделю или через месяц. Установленные сорок недель наша красавица не признает, по собственному желанию она то растягивает сроки, то сокращает.
– Разве коровы, как правило, не перенашивают детенышей?
– Только не наша Травка. Иногда я думаю, что правила созданы исключительно для того, чтобы она их нарушала. Более того, судя по прошлым родам, она очень ранимая. Конечно, у нас хороший ветеринар, вот только Травка всегда выбирает именно тот момент, когда он в недосягаемости.
– Может быть, я смогу помочь?
– Заманчивое предложение. А у тебя есть опыт?
– Я с рождения жила в деревне и наслышана о подобных случаях, – гордо ответила Пиппа и перевела разговор на другую беспокоящую ее тему. – Рена сказала, что тебе нужна наездница и что ты сам все объяснишь.
Вместо ответа, Дом положил карандаш, которым бессознательно чертил что-то на подставке, сложил руки на столе и задумчиво взглянул на девушку.
– А она настырная, правда? – безучастным голосом спросил он.
– Не понимаю, о чем ты?
– Пиппа, ты не сможешь оттеснить ее в глубину сцены. Скорее, она всех оттеснит. О, извини, я несу несусветную чушь. Забудь, что я говорил.
