не был твоей первой настоящей любовью…
— Ты так думаешь?
— Я знаю. — Он опять наполнил мой бокал.
— А как у тебя дела на любовном фронте? — Я попыталась увести разговор в сторону от моей персоны.
— Ну, я работаю над небольшим проектом. — Он загадочно улыбнулся.
— Ах, вот как? И кто же этот небольшой проект?
— Ну, это не то чтобы кто-то, скорее, это коллектив.
— Что?
Либо Джем планирует оргию, либо объяснений явно недостаточно. Вид у него жуликоватый, и он слишком внимательно изучает содержимое своей тарелки. Мои подозрения насчет оргии усиливаются.
— Что ты затеял, Джереми?
Я исподлобья смотрю на него, пытаясь угадать, что за секрет прячется в этих смеющихся темных глазах.
— Ты собираешься съесть что-нибудь, или как?
Кажется, все внимание он сосредоточил на жареных свиных ребрах, которые разгрызает крепкими белыми зубами.
— Тебе не удастся так просто отделаться от меня. — Я ставлю свой бокал с вином на стол и, скрестив руки на груди, сверлю его взглядом. — Ты что-то затеваешь, и я хочу знать, что это.
Джем сдается, откладывает в сторону очередное ребро и слизывает с пальцев густой коричневый соус.
— Только между нами?
— Слово скаута.
— Ты никогда не была скаутом.
— Хорошо, слово вожатого.
— Ты никогда не была…
— Да знаю, знаю, — останавливаю я его, — вожатым я тоже не была, но я твоя сестра. Если ты не доверяешь мне, кому вообще ты доверяешь?
Он оценивающе смотрит на меня.
— Только между нами, — опять повторяет он.
Я утвердительно киваю.
Джем еще некоторое время колеблется. А потом расплывается в улыбке.
— Ладно, я покажу тебе. Только никому ни слова, о'кей?
— Почему? Ты ведь не затеваешь что-то противозаконное?
— Не говори ерунду, ничего подобного. Просто у некоторых могут быть… ну… могут быть моральные — если это правильное слово — предубеждения насчет этого.
Я была права, он действительно затевает какую-то оргию.
На время отвлекшись от еды. Джем ведет меня в свою обширную спальню, которую он совместил с кабинетом, установив в углу компьютер.
Джем нажимает кнопку, и компьютер оживает. Он нажимает еще пару клавиш, возит мышью по столу, и на экране появляется длинный список имен, разделенных по каким-то категориям.
— Это еще что? — Я придвигаюсь ближе, мои глаза постепенно начинают различать буквы на ярком экране в полумраке комнаты.
— Это мой хит-лист, — сообщает Джем, с трудом пытаясь сдержать глупую ухмылку.
— Хит-лист?
— Угу. Около четырнадцати счастливиц, которые могут получить шанс разделить со мной одеяло холодной ночью… Или жаркой. В общем, неважно какой, все равно мы будем голыми. Имена расположены в алфавитном порядке, с перекрестными ссылками на телефонные номера, адреса, и около каждого имени проставлены звездочки, в зависимости от того, насколько вероятно, что мои ухаживания увенчаются успехом.
— Хит-лист! — с отвращением фыркнула я. — Тебе стоит переименовать его в бюст-лист! Да я знаю почти всех девушек из этого списка! Честно, Джем, ты самая настоящая шлюха в худшем смысле этого слова.
Он застенчиво улыбнулся.
— Это только первый список.
— Ты хочешь сказать, что их больше, чем один?
— Есть еще список «Б».
— «Б»?
Он исподлобья взглянул на меня и слегка отодвинулся.
«Б» в смысле бляди, — пробормотал он, при этом вид у него был смущенный, но не очень.
Неудивительно, что он предпочел, чтобы нас разделял стол. Стой он чуть ближе, я бы треснула его как следует.
— Я старался охватить все… ну, не все конечно… виды отношений, если ты меня понимаешь.
— Значит, у тебя есть список с претендентками на долгие серьезные отношения?
— Ну, вроде этого.
— И какой же буквой он обозначен? «Д» — душные? Или «Т» — тоскливые?
— Честно говоря, я еще не приступил к обработке. Думаю, стоит пройтись по списку «Б», может, перевести кое-кого из списка блядей на основании ступенчатой системы интервью.
Судя по выражению лица, эта тема его действительно волновала, он абсолютно игнорировал мой осуждающий взгляд.
— Что, вроде «пробуете, потом покупаете?»
Он пропустил мой сарказм мимо ушей.
— Именно так. Видишь, ты ухватила суть. Все отлично продумано, — скромно добавил он, — все девушки расположены в порядке предпочтения, после их имен будут идти комментарии и итоговый рейтинг.
— Их рейтинг!
— Угу. Система довольно сложная. — В его голосе явно слышалась гордость. — Максимальное количество баллов — десять, по одному за индивидуальность, чувство юмора, фигуру, искушенность в любовных утехах…
Он наконец умолк, заметив выражение моего лица.
— Не будь такой старомодной, Алекс, планирование — залог успеха! К тому же все это довольно забавно.
— Забавно?! — Я была потрясена тем, что мой милый, относительно интеллигентный брат составил список из не подозревающих об этом девушек, которых он планировал затащить в постель, оставив при этом место для оценок по десятибалльной шкале. — Интересно, насколько забавным тебе покажется, если какая-нибудь девушка будет оценивать тебя по десятибалльной шкале после секса? Ты обшариваешь комнату в поисках трусов, а она поднимает таблички с баллами.
— Это зависит от того, получу ли я высшую оценку, — усмехнулся он. — Ладно, прекрати, это просто что-то вроде игры. И поверь мне, мысленно в нее играют большинство мужчин. Правда, далеко не все записывают результаты…
Он резко захлопнул крышку ноутбука и, вернувшись к столу с остывающей китайской едой, отправил в рот внушительный клубок лапши.
— Тебе это может казаться забавным, но согласятся ли с тобой девчонки из этого списка? Ты только подтверждаешь мою теорию о том, что все мужчины — лживые, изворотливые крысы, которым очень нравится играть с женщинами в дурацкие игры.
— Все мужчины? Алекс, тебе не кажется, что ты сейчас относишься к мужской части человечества немного предвзято? Мы не все такие, как Макс. Возможно, я и составил какую-то дурацкую таблицу, чтобы веселее коротать одинокие ночи, но, разумеется, я не собирался заполнять ее! Во всяком случае, не полностью. Мне кажется, номеру десять я не очень-то нравлюсь, а номер тринадцать недавно начала
