Нью-Фоллсе.
– Тогда что это за секреты? – спросила Кэролайн.
– Так, прекратите, – вклинилась Бриджет. – Какими бы они ни были, они не могут быть столь же подозрительными, как знакомство с киллером. Кэролайн, может, ты нам расскажешь об этом?
Она погладила бокал так, словно это «Штубен».
– Ладно, если уж мы договорились играть по-честному, то пеняй на себя. Когда-то я подумывала убить Джека.
Весь ресторан затих – или это был только их столик?
– Что такое? – невинно спросила Кэролайн. – Вы хотите сказать, что ни разу за всю семейную жизнь не мечтали убить своих мужей?
Дана открыла рот, чтобы сказать «нет», но поняла, что все остальные молчали. Она отпустила несколько комментариев по поводу Стивена, давая им понять, что она солидарна с ними.
– И что ты сделала? – поинтересовалась Бриджет. – Открыла «Желтые страницы»?
Кэролайн снова провела пальцем по бокалу, проигнорировав это высказывание.
– Кто-нибудь из вас помнит Майка Доусона, тренера?
Это был тренер по гольфу, который дал им несколько бездарных уроков, а потом исчез в один прекрасный день, как это обычно бывает с тренерами по гольфу.
– Он подъезжал ко мне, и я была не против. Но я сказала ему, что у нас может что-то получиться, если Джека не будет на горизонте. Я, в общем, шутила, но Майк дал мне телефон. Я решила его сохранить, потому что подумала, что однажды…
Официант откупорил вторую бутылку вина. Голос Кэролайн растворился в его аромате.
– Я тебе не верю, – сказала Лорен.
Кэролайн засмеялась:
– И тем не менее это правда. И это еще одна причина, по которой Майк исчез. Пораскинув мозгами, хорошенько пораскинув мозгами, я передумала. Мысль о том, чтобы начать все заново одной или даже хуже – с кем-то еще, показалась мне просто утомительной. И кроме того, присутствие Майка тоже стало надоедать мне. Я решила, что его хлопоты о преисподней как-то не к месту в Нью-Фоллсе. Так что я сказала Джеку, что он предложил мне с ним переспать. На следующий день Майк и его Большие Берты[48] пропали.
Они подумали, отпили еще вина, заказали салаты «Нисуаз». Потом Дана произнесла:
– Я думала, у тебя знакомые в тюрьме.
Кэролайн побелела.
– В тюрьме? У меня?
– Ты знала, что Китти холодно, когда она там была.
Кэролайн как-то нехотя улыбнулась, а потом сказала:
– Нет. Единственный, кого я знала за решеткой, – это моя дорогая мамаша. Каждый раз, как она оказывалась в вытрезвителе, мне приходилось ее забирать. Мой отец этого не делал, потому что хотел, чтобы она осталась там и получила по заслугам, думая, что станет меньше пить. Он ошибался.
– О, Кэролайн! – воскликнула Лорен.
– О горе! – протянула Бриджет.
– Значит, ты не убивала Винсента, – сказала Дана.
– Честное скаутское, – ответила Кэролайн. – Хотя могу сказать, что у меня был неплохой мотив.
Лорен скривила губы.
– Что? Что мог мой Винсент сделать тебе?
Никто не стал комментировать то, что он был ее Винсентом.
– Ну во-первых, он меня шантажировал, – ответила Кэролайн. – Я уже заплатила ему двести тысяч, и я знала, что он захочет еще.
Бриджет держалась за эмалированную раковину в дамской комнате, куда она влетела после того, как почувствовала приступ тошноты – из-за химиотерапии, и все приняли это как должное. Кроме Даны, потому что она влетела туда сразу вслед за Бриджет и спросила, что на самом деле происходит.
– Меня тошнит, – ответила Бриджет. – Наверное, не надо пить вино.
– Да у тебя вино вместо крови течет в твоих французских венах, – сказала Дана, – Кроме того, я бы тебе поверила, если б не увидела, как у тебя челюсть отвисла, когда Кэролайн упомянула шантаж.
В этот момент снова открылась дверь и вошли Лорен и Кэролайн.
– С тобой все в порядке, Бриджет? – спросила одна, а другая села на жесткую парчовую софу, которая стояла напротив зеркала в позолоченной раме.
– Превосходно, – кивнула Бриджет. – Tres превосходно.
– Не надо сарказма, – попросила Лорен.
– У меня рак, – ответила Бриджет. – Я имею право на тошноту. И на сарказм.
