— Не знаю.
— Вы пытаетесь окольным путем сказать мне, чтобы я пошел приободрить Нину? — предположил он.
Томас явно не любил, когда его к чему–либо подталкивали.
— Я не использую окольных путей, — просто ответила Мэри. — Я всего лишь передаю вам то, что слышала от вашей дочери…
— Хорошо, хорошо, — нетерпеливо прервал он ее, со стуком ставя стакан на столик и поднимаясь. — Я иду. — Томас, словно защищаясь, поднял руки. — Упаси меня Бог от женщины, старающейся казаться разумной, — проговорил он, направляясь к двери. — Это не в природе этих бестий.
Мэри не сомневалась, что Томас просто изливал на нее свою злость. Он снова вышел на тропу войны, и, если это будет продолжаться впредь, он получит то, к чему стремился!..
— Не сыграть ли нам в шахматы? — предложила Мэри, когда через несколько минут Томас вернулся.
Шахматы уже были расставлены на столике в углу комнаты, и Мэри просто передвинула его так, чтобы он оказался между двумя креслами.
Если Томас жаждет битвы, это самый безопасный способ скрестить оружие. Кроме того, пусть лучше он сосредоточится на игре, чем на своих тягостных размышлениях…
— Если, конечно, у вас нет других дел, — спохватившись, добавила Мэри. Впрочем, в одном она была уверена: встречаться с Эстер он не собирался.
— Ничего, что не могло бы подождать, — ответил Томас, садясь напротив. — Вы хорошо играете? — пробурчал он, вопросительно взглянув на нее.
— Признаюсь, давно не играла. — Работа оставляла Мэри не так много свободного времени.
— Прекрасно! — проскрежетал он. — Тогда уступаю вам право первого хода.
Мэри досадливо покраснела.
— Вообще–то, принято бросать монетку.
Он открыл рот, чтобы сказать очередную резкость, но что–то в выражении лица девушки остановило его.
— Я — сварливый уб… сварливая свинья, правда? — с отвращением к себе произнес он.
— Да, — немедленно согласилась Мэри, благодарная ему за то, что он изменил слово, которое поначалу собирался использовать.
Томас мягко хохотнул, в его глазах вновь мелькнула тень былого расположения.
— Вы, по крайней мере, честны, — усмехнулся он.
Она вызывающе посмотрела на него.
— Для женщины?
— Господи, — взмолился он. — Достаточно ли будет одного извинения или мне придется по отдельности извиняться за каждое оскорбление?
Уголки ее губ невольно приподнялись при виде виноватого выражения его лица.
— Почему бы нам сначала не сыграть? А потом посмотрим, будете ли вы по–прежнему в настроении извиняться.
Брови Томаса взметнулись вверх.
— Вы так уверены в себе?
Мэри ответила ему загадочной улыбкой: слишком много времени прошло с тех пор, как она играла последний раз. Единственное, в чем она не сомневалась, — это в своем желании победить.
Она выиграла право на первый ход и начала игру. В следующие полчаса они едва обменялись парой слов, сосредоточившись на обдумывании ходов. Однако Мэри могла бы поклясться, что их шансы победить равны.
— Вы и впрямь сильны, — признал он, когда Мэри взяла у него еще одну пешку.
— Спасибо. — Она приняла комплимент за чистую монету.
Он откинулся на спинку кресла и взглянул на нее.
— Я действительно сожалею о том, как вел себя сегодня. Я просто… Послушайте, Мэри, вы ведь женщина… Я сказал что–то смешное или обидное? — отреагировал Томас на ее подавленный смешок.
— Нет–нет. — В глазах Мэри светилось веселье.
— За исключением того, что обрушил на вас все оскорбления, которые только мог придумать в адрес женщин, — признал он.
— Так уж и все? — поддразнила его Мэри. Она могла бы добавить парочку тех, о которых он забыл.
— Все это — следствие моей личной проблемы. Скажите, почему женщина, согласившаяся поговорить по телефону, отказывается от личной встречи?
Значит, Эстер не пожелала видеть его сегодня утром! И он с тех пор, словно раненый медведь, крушит все подряд.
Мэри неопределенно пожала плечами.
— Причин может быть сколько угодно. — Она передвинула фигуру на доске.
Томас прищурился.
— Например? — Он сделал ответный ход.
Она задумчиво посмотрела на него.
— Это с вами отказалась встретиться женщина? — спросила Мэри, отлично зная ответ…
— Какое это имеет значение?.. Да, — подтвердил он, увидев вопросительно изогнутые брови Мэри.
— В таком случае, я знаю по крайней мере одну вескую причину, по которой от встречи с вами отказалась бы я.
— Ну? — поторопил он ее.
Она поежилась, гадая, отважится ли зайти так далеко. Но вопрос был задан, и следовало сказать в ответ только правду.
— Вы очень… Вы бываете… — Мэри неловко замолчала.
— Что? Каким я бываю? — Томас нетерпеливо взглянул на нее.
Мэри снова заколебалась.
— Вы — мой работодатель, а мне нравится моя работа, и…
— Забудьте о том, что я ваш — работодатель, — раздраженно прервал он ее, — и просто ответьте!
В некоторых случаях ей действительно удавалось об этом забыть, но сейчас дело было в другом.
— А вы способны забыть о том, что я — ваша служащая? — возразила она. — Возможно, несправедливо задавать мне подобный вопрос.
— Забудьте о справедливости! — пренебрежительно отмахнулся Томас. — Просто скажите, почему вы отказались бы со мной встретиться.
Мэри судорожно вздохнула.
— В основном по той самой причине, которую вы только что продемонстрировали.
— Я только что?.. А, я принуждал вас к ответу, — догадавшись, медленно проговорил Томас.
— Именно, — с облегчением подтвердила Мэри. — Если бы вы применили эту тактику в разговоре по телефону, я бы просто бросила трубку. Так же, вероятно, поступила бы и та женщина, — добавила она.
Томас ни разу не упомянул имени, но Мэри знала, что они оба подразумевают Эстер. Ее глубоко ранило даже то, что он завел этот разговор: настоятельное желание Томаса поговорить о бывшей няне Нины было слишком очевидным.
— Именно так она и поступила! — прорычал он.
Значит, один из телефонных звонков, которые сделал Томас, вернувшись утром…
— Отказалась выйти ко мне, когда я пришел к ней домой. А потом, когда позже я ей позвонил, бросила трубку.
— Как вы сами отметили, Томас… — Мэри передвинула фигуру на шахматной доске, — вы были настроены сегодня немного… агрессивно. Шах, — с удовлетворением произнесла она. — И мат.
— Я был агрессивен сегодня потому… Вы сказали «мат»? — Он изумленно уставился на доску, не веря своим ушам.
Выражение его лица заставило Мэри рассмеяться. Должно быть, ни разу в жизни Томас Тэлфорд не проигрывал в шахматы, и эта партия просто сразила его наповал.
