наблюдала за происходящим. Грабитель тоже явно опешил, но он был объят скорее яростью, чем страхом. Нападавший уже потянулся к кинжалу на поясе, когда прозвучал выстрел. Его отбросило назад, и грабитель оказался на земле. Карло с дымящимся пистолем в руках стоял на козлах.
— В карету! В карету! — крикнул слуга, лихорадочно махая рукой.
Никколо по-прежнему чувствовал себя слегка оглушенным, но страх за Валентину заставил его подняться и запрыгнуть в карету. Девушка сидела на лавке, и, судя по ее лицу, она до сих пор не поняла, что же происходит.
Повозка двинулась вперед, и Никколо услышал, как Карло ожесточенно орет на лошадей. Юноша подполз к двери кареты и выглянул наружу. Из леса выбежали еще какие-то люди. На них были широкополые шляпы, а за спиной развевались плащи. Это были разбойники.
— Карло! — громко крикнул он.
Карета по-прежнему двигалась слишком медленно, чтобы оторваться от преследователей.
Никколо заметил направленное на него дуло мушкета. Гибель казалась неизбежной, но боек ударил по кремню с металлическим щелчком — было слишком сыро.
Разбойник, подбежав, ухватился за дверцу кареты и попытался забраться внутрь. Он набросился на Никколо и больно ударил его кулаком в ключицу. От следующего удара юноша уклонился и, замахнувшись, пнул нападавшего в лицо. Послышался отвратительный хруст — видимо, Никколо сломал разбойнику нос. Но нападавший не сдавался. Кровь, стекавшая по губам, придавала его виду что-то демоническое. Никколо в отчаянии потянулся к сундуку под лавкой, лихорадочно пытаясь достать пистоли, но Валентина в этот момент ударила разбойника по лицу «Илиадой». Завопив от боли, раненый схватился за книгу, и Никколо, не медля ни минуты, пнул его в пах. Лицо несчастного исказилось от боли, а Валентина толкнула его книгой в грудь, и разбойник вывалился из кареты.
Лошади набирали скорость. В ночи звучали выстрелы. Что-то глухо ударило в заднюю стенку кареты, и Никколо поспешно закрыл дверь. Запыхавшийся, он сидел на полу, понимая, что они слишком быстро, с учетом плохой погоды и мокрых дорог, несутся в темноте. Лишь через несколько миль юноша понял, что им удалось оторваться от преследователей.
По-прежнему тяжело дыша, он заглянул Валентине в глаза. Девушка побледнела, заметив кровь разбойника на своей одежде, но, несмотря на испуг, улыбнулась Никколо.
— А ты действительно умеешь защищаться, — изумление в ее голосе бальзамом пролилось на душу юноши.
— Я? — с нарочитым удивлением возразил он. — Это же ты прогнала этого негодяя своим Гомером. Никогда не думал, что твое классическое образование может быть столь полезным. Капитолийская волчица гордилась бы тобой, — он замялся, но затем все-таки прибавил: — И я тоже горжусь.
6
— Ну что я тебе говорил, Луи? Это заведение лучшее во всем городе. Мадам Азема порядочная и скромная женщина, а девочки тут не только симпатичные, но и чистые.
Пьяный маркиз Франсуа де Пуйсежур с восторгом указал на ряд полуобнаженных женщин, принимавших соблазнительные позы на небольшом помосте перед потенциальными клиентами.
— Не то что все эти вшивые солдатские шлюхи, да? — громко расхохотался он.
Луи — так он сейчас себя называл — недовольно поморщился при этих словах. Конечно, он понимал, что здесь выставлялся товар на продажу, но ему было неприятно, что маркиз говорит подобным образом в присутствии этих девушек, будто речь шла о выборе аппетитных паштетов. С другой стороны, ничего иного он и не ожидал. С точки зрения Луи, в маркизе де Пуйсежуре совмещались худшие качества аристократии — хитрость, жадность и глупость, да к тому же еще и наглость.
Сделав шаг назад, он взял блондина под руку.
— Все это так, Франсуа, но нам не следует забывать о хороших манерах, не так ли?
Маркиз кивнул, хотя сейчас его скорее интересовали девичьи прелести, чем увещевания спутника.
— Ну что ж, если мы сошлись на этом, то следует сперва поговорить с дамами.
С этими словами Луи галантно снял шляпу и слегка поклонился девушкам. При этом он заговорщицки подмигнул рыженькой красавице, которая привлекла его внимание сразу, когда они вошли в бордель.
Девушки в прозрачных сорочках и коротких штанишках захихикали, и Луи учтиво улыбнулся — он очень следил за своей внешностью и манерами, считая все это частью своего богатства. Маркиз, пошатываясь, сделал шаг вперед и грубо схватил одну из проституток за грудь. Ее лицо на мгновение исказилось от боли, но она тут же надела маску почтительности, столь знакомую Луи по общению с дамами ее профессии.
— Возьми себя в руки, дружище, — прошипел он маркизу. — Давай договоримся о цене, а самим процессом насладимся в более интимной обстановке, — уже спокойнее добавил он.
«По крайней мере, тогда мне не нужно будет смотреть, как ты пристаешь к этой девчонке, словно последний идиот». От жажды у Луи свело горло, держать себя в руках становилось все сложнее. Жилка на шее рыжей девушки соблазнительно поблескивала в лучах свечей, и, несмотря на полумрак, Луи видел, как эта синеватая вена пульсирует под тонкой кожей.
Он жестом подозвал мадам, спокойно наблюдавшую за мужчинами из кресла в противоположном углу комнаты. Она была достойной представительницей своей профессии, сейчас она растолстела и постарела, однако, несомненно, в юные годы она зарабатывала деньги так же, как ее подопечные.
— Я возьму вот эту рыженькую, мадам, — прошептал Луи. Оглянувшись, он убедился в том, что Франсуа по-прежнему увлечен той же девушкой. — И блондинку моему другу.
Луи достал из кармана жилета портмоне и открыл его своими идеально наманикюренными пальцами. В глазах мадам блеснула жадность. Она уже поняла, что сегодня ее посетили богатые клиенты.
— Конечно, мсье, — ответила она с наигранной покорностью. — Элиза и Эмилия. Превосходный выбор. И сколько господа желают наслаждаться вниманием девушек?
— Пока мы им не надоедим, мадам, — улыбнулся Луи, передавая женщине пару банкнот. — Этого должно хватить, чтобы покрыть ваши расходы до завтра, не так ли?
Мадам облизнулась, привычно подсчитывая деньги.
— Конечно, мсье, конечно. Мы предоставим вам наши лучшие комнаты. И если господин пожелает, я прикажу прислать шампанского.
Луи вежливо улыбнулся, хотя сейчас ему вовсе не хотелось шампанского, даже если бы вино оказалось настоящим, а не подделкой, что подают в подобных заведениях. Его жажду должен был утолить совершенно другой напиток.
Он покосился на Франсуа, который уже успел засунуть обе руки под сорочку блондинки. Если маркиз выпьет еще, то это точно не пойдет ему на пользу, и он вряд ли сумеет завершить начатое.
— Да, подайте каждому из нас по бутылке, — согласился Луи.
Пускай Эмилия легче заработает свои деньги, когда Франсуа будет спать. Хотя, в сущности, Луи до этого дела не было.
Отойдя от мадам, Луи подал руку рыжеволосой девушке и повел ее вверх по лестнице. Прелестница ответила ему привычной скромной улыбкой.
Он поглаживал ладонью ее бедра и талию. Роскошные рыжие волосы, ниспадавшие на плечи, великолепно оттеняли молочно-белую кожу. Эта девушка, Элиза, во всех отношениях оказалась настоящей находкой. Луи сейчас лежал рядом с ней, чувствуя себя удовлетворенным. Вот только жажда, забытая в пылу страсти, уже начинала возвращаться.
— Ты хочешь еще этого… шампанского? — осведомился он.
Элиза кивнула, и Луи протянул руку за бутылкой, стоявшей рядом с кроватью среди разбросанной одежды. Он оглядел брюки, жилет, рубашку и белье, столь беззаботно оставленные им на полу. Все это
