ловушки, подпортили планы своим врагам, и если им удастся затеряться на людных улицах, то на первое время можно будет не беспокоиться об опасности.
За деревьями виднелась улица — от парка ее отделяла железная ограда в человеческий рост. Никколо и Эсмеральда вновь ускорили шаг и, подобравшись к ограде, стали перелезать на другую сторону. Первым наверх взобрался Никколо. Он подал девушке руку и помог ей перебраться на улицу. Вивиани уже обрадовался, но тут из тени вышли какие-то люди. Казалось, будто до этого их там не было и они просто прошли сквозь тень в этот мир.
— Добро пожаловать в Рим, граф, — рыжеволосый невысокий мужчина насмешливо поклонился. — А она была права, вас часто недооценивают.
— Кто был прав? О чем вы говорите? И что вам от меня нужно?
Противники окружили Никколо с Эсмеральдой, перекрывая все пути к отступлению, разве что можно было вернуться в парк. Юноша хотел закрыть собой Эсмеральду, но она отошла в сторону, так что они оказались плечом к плечу.
— Посмотрим, повезет ли вам в этот раз так же, как в Париже, граф, — светским тоном заметил рыжий.
В тот же момент в его правой руке из ниоткуда возникла шпага, а его спутники достали длинные изогнутые кинжалы, слабо поблескивавшие в лучах фонарей.
Никколо никак не мог избавиться от оцепенения, но тут сзади прогремел выстрел…
Жиакомо дрался, как дьявол. Впрочем, это было неудивительно, ведь он и был демоном. Он мысленно проклинал сам себя за то, что дал своей жертве так много времени, но теперь уже ничего нельзя было поделать.
Этот тосканский граф со своей шлюшкой оказались находчивей, чем он полагал. Жиакомо послали сюда избавиться от них в том случае, если инквизиция потерпит неудачу, а теперь оказалось, что придется драться с этим вервольфом и его сучкой, да еще и с инквизицией в придачу.
Церковники добежали до ограды, кто-то перепрыгнул на улицу, кто-то начал целиться и стрелять. В плечо Жиакомо впилась пуля, его отбросило назад, боль пронзила все тело, но демон взял себя в руки. Обычно такие ранения не причиняли никаких неудобств, так как тут же закрывались, когда их обволакивала Тьма, но эта рана горела черным огнем.
— Проклятье!
Слыша крики церковников, Жиакомо мрачно улыбнулся. Рядом с ним какой-то женщине пуля попала в лицо. Он почти не знал ее — какая-то римлянка, молодая девчонка, прошедшая становление всего несколько недель назад. Девушка упала на землю. Крича, она пыталась вырвать пулю из головы пальцами, но у нее ничего не вышло. Ее тело замерло, и Жиакомо показалось, что он видит, как Тьма покидает ее, как Тени
струятся из ее рта, носа, глаз, ушей, как они смешиваются с темнотой вокруг.
— Вперед! — рявкнул он.
Один из инквизиторов поднял мушкет, и Жиакомо нырнул в Тьму. Он слился с пространством Теней, и мир на мгновение померк, стал ненастоящим, каким-то далеким. Выстрел прозвучал приглушенно, да и сама вспышка выглядела как слабый огонек.
Уже через мгновение Жиакомо вышел из Тени в пяти метрах оттуда. Рука дернулась вперед, и его шпага вонзилась в грудь инквизитора. Металл скользнул по кости, пронзая плоть. Враг упал ничком, прижав руки к груди.
Жиакомо поспешно оглянулся в поисках своей добычи и тут понял, что речь уже не идет только об убийстве вервольфа.
Сейчас нужно было просто выжить.
Две группы напали друг на друга, и на какое-то время о Никколо, казалось, забыли. Пригнувшись, он пнул одного из стоявших рядом в колено и отпрыгнул в сторону. Вокруг царил хаос: гремели выстрелы, люди кричали, земля покрылась мертвыми телами.
В трех метрах от него Эсмеральда сражалась с вооруженным кинжалом противником. Руки и ноги девушки с поразительной скоростью мелькали в воздухе, а подол платья развевался, напоминая хвост кометы. От одной атаки она уклонилась, вторую парировала рукой, а затем, развернувшись, стукнула нападавшего локтем в шею. Кинжал со звоном упал на землю — Эсмеральда с силой ударила руку противника о свое колено.
Никколо бросился к ней, подняв кинжал. Хотя противник держался рукой за горло, он продолжал драться. В его темных глазах сверкала ненависть. Нападавший двигался намного быстрее, чем любой человек, и Никколо вспомнилась стычка в Париже, но времени на то, чтобы сосредоточиться и предпринять еще одну попытку обратиться в волка, не оставалось. Эсмеральде попали в лицо, и девушка отшатнулась. Ее противник так зациклился на ней, что даже не заметил атаки Никколо. Удар был неловким, но сильным, и незнакомец взвыл, когда металл пронзил его плоть. Он успел повернуться, но тут Никколо ударил во второй раз.
Клинок вошел в тело. Это было настолько мерзко, что Никколо затошнило. Противник уже собрался напасть вновь, но тут Эсмеральда схватила его за голову и резко дернула ее назад. Он с глухим стуком упал на спину, а девушка, склонившись над ним, начала что-то шептать. Она говорила очень тихо, так что Никколо не мог разобрать ее слов.
Эсмеральда подняла взгляд, а мужчина у ее ног начал кричать, словно его бросили в котел с кипятком. Он дергался, возил руками по лицу, оставляя в коже глубокие царапины. Никколо с изумлением наблюдал за тем, как его пальцы нашли глаза.
— Бежим! — крикнула Эсмеральда, поворачиваясь.
Крики за спиной перешли в хрип, но Никколо не решался оглянуться, следуя за девушкой в переулок.
— Спасибо, — выдохнула она.
Они побежали дальше. Тут, среди домов, было темно. Кинжал в руке у Никколо казался очень тяжелым, но юноша почему-то не мог его выбросить.
Наконец они свернули за угол, и Эсмеральда остановилась. Запыхавшись, девушка наклонилась вперед, и волосы упали ей на лицо.
— Погоди, — взмолилась она.
Хотя инстинкты подсказывали Никколо, что нужно бежать дальше, он остановился. Юноша всмотрелся в темноту, но погони не заметил.
— По-моему, мы от них оторвались.
— О чем он говорил? — спросила Эсмеральда, отдышавшись. — При чем тут Париж?
— Я… В Париже на меня напали. Незадолго до отъезда. Я не придал этому особого значения, — солгал Никколо.
В темноте он не мог разглядеть лица Эсмеральды, но чувствовал, что она ему не верит.
— Это были не какие-то там грабители, Никколо, и ты это знаешь. Это были… иные создания.
Юноша помолчал, не зная, что ответить.
— Что за создания? — наконец спросил он.
— Создания, с которыми лучше не связываться. Но я подозреваю, что уже слишком поздно говорить тебе об этом, да? Ты впутался в это дело настолько, что пути назад нет. Да еще и эти фанатики с пистолями! Проклятье! — Она ударила кулаком по стене. — Мало того, что церковь непрерывно пичкает всех своими сказками, так теперь эти церковники еще и решили в меня пострелять!
Никколо оглянулся. Он почти не помнил, что произошло в Париже после его превращения: все было нечетким, размытым, как будто не он сам участвовал в тех событиях, а ему о них просто рассказали. Юноша помнил какие-то образы, звуки и запахи, совершенно отличающиеся от всего, с чем ему приходилось сталкиваться. В этих воспоминаниях не было смысла.
— Что ты об этом знаешь, Эсмеральда? Кто они?
— Их сущность пленена в их телах. — Девушка мотнула головой, предлагая идти дальше.
Мысли лихорадочно заметались у Никколо в голове. Знает ли Эсмеральда о том, кто он? Может быть,
