земли, пока он не стал ее частью, крошечным кусочком мира. И только когда это чувство прошло, он заметил, как сильно ему этого не хватало. Время вновь потеряло свое значение. Все вокруг него готовились к спуску, однако Керр не волновался об этом. Все, что сейчас имело значение, был удар сердца земли в его теле и в его духе, который приносил с собой хорошо знакомые чувства: родина.
Когда два тролля прошли мимо него в темноту, Керр невольно вышел из своей погруженности и огляделся. Пещера выдавала ему небольшую часть своих секретов. Она действительно спускалась в глубину, и уже скоро в ней появятся другие щели и туннели. Юный тролль хотел сообщить об этом Парду, но тот все еще стоял немного в стороне от всех. И только Стен поближе подошел к входу и недоверчиво осматривал его. Маленького света лампы человека хватало лишь на несколько шагов вперед, отчего он выглядел в темноте совсем потерянным. Затем Стен осторожно подошел еще ближе и вошел в пещеру. Человек стал пахнуть беспокойством.
— Не волнуйся. Первая часть безопасная, — подбадривающе сказал Керр.
— В моем народе говорят, что пещеры приносят несчастья, — задумчиво возразил ему человек, в то время как его взгляд бродил по темной скале. — Многие не осмеливаются находиться даже поблизости.
— Почему?
— Может, из-за вас? — предположил Стен и усмехнулся юному троллю. — Или же из-за многих других опасностей, которые там притаились? Говорят еще, что в некоторых пещерах живут темные духи.
Потом, заметив выражение сомнения на лице Керра, человек отмахнулся.
— Но я так не думаю. Просто иногда мы прятались в пещерах от наших врагов. Тем не менее каждый раз при входе в пещеру появляется какое-то гнетущее чувство. Словно смотришь в бездну следующего мира.
— Ты не обязан идти с нами. Ты нам и так уже очень помог. Возможно, с эльфом мы сможем выиграть нашу битву.
— Меня здесь ничто не держит, — сдавленным голосом ответил Стен. — И Вангелиу достаточно серьезно воспринимал опасность, которая нависла над нами всеми. Для меня этого достаточно.
Человек сделал еще несколько шагов в темноту, которая так неохотно уходила от света его лампы. Из-за выступов скал и неровностей стен возникла нереальная игра света и теней. Со вздохом человек запрокинул голову и осмотрел потолок.
— По крайней мере я смогу пройти везде, где сможет пройти и тролль, — пошутил он, но Керр почувствовал напряжение человека. — А насколько глубоко эта пещера спускается вниз?
Керр пожал плечами.
— Очень, очень глубоко. Будет становиться все теплее и теплее. Говорят, что если спуститься вообще еще глубже, то даже тролль в течение короткого времени может умереть от жажды. Но так глубоко мы почти никогда не ходим. На очень больших глубинах нет ничего.
— Друан упоминал, что ваш мир теплый. Странно, но я всегда представлял себе кости гор холодными. Такими же холодными, как и их голова, где снег не тает даже летом.
Человек и тролль вместе смотрели на вход в нижний мир. Тут из него вырвалось небольшое дуновение ветра, от которого длинные волосы начали слегка развеваться. Темнота словно приглашала Керра войти в нее, обещая безопасность и защищенность. Однако для человека, который привык к широте мира под небом, все должно было быть совсем иначе.
— Мир из камня, — неожиданно позади них раздался голос Тарлина.
Эльф снова бесшумно подошел к ним. Даже его запах был такой слабый и неуловимый, что и Керр заметил его только сейчас.
Нахмурив лоб, тролль смотрел на вновь прибывшего.
— Камня, воды, воздуха и тепла. На моей родине есть не только камень, эльф.
Тарлин, улыбаясь, поднял руки.
— Я охотно верю тебе, тролль. Тем не менее с моей стороны это выглядит как мир из камня.
— А ты уже раньше был в глубокой пещере?
— Нет. Наша родина находится над землей, в вечном лесу. Если бы обстоятельства не были таковыми, я не стал бы даже и мысли тратить на то, какие пещеры.
Выражение лица эльфа при этом оставалось совершенно непроницаемым. Он заглядывал в пещеру, но Керр не мог понять, означали ли его слова негативное отношение или были простой констатацией факта. Если у троллей и людей Керр мог просто воспринимать многие чувства на нюх, то вот запах эльфа всегда оставался одним и тем же. «Может, они ничего не чувствуют? Или у них нет таких чувств, какие мы знаем?»
— Нам всем лучше всего находится на своей родине, — заявил Тарлин. — Это так, как должно быть. Но в нас всех горит огонь духа. Он позволяет делать также и те вещи, которые против нашей природы.
Керр озадаченно посмотрел на Стена, но тот лишь пожал плечами. Так как юному троллю не пришло на ум никакого ответа, он просто промолчал, пока из темноты пещеры не появился большой силуэт Врока. В окружении скал охотник был в своей стихии. Его шаги были тихими, а серая кожа сливалась с рисунком скал вокруг него. Если под открытым небом он всегда ходил немного согнувшись, то здесь он опять ходил с ровной горделивой осанкой. Только сейчас, когда тролли поняли, что покидают поверхность, Керр заметил разницу, он увидел, как тролли изменились во время пребывания на поверхности.
— Ходы свободны, — грубым голосом сказал Врок. — Опасности нет.
— Хорошо, — сказал Пард. — Идемте дальше.
На это массивный тролль развернулся и крикнул остальным:
— Мы отправляемся в путь! Назад на родину!
Некоторые тролли радостно загудели, другие промолчали, но все зашли в пещеру и начали спускаться, не оглядываясь назад. Последним мимо Керра прошел Пард и сказал:
— Пойдем. Наступило время показать Анде, что она должна бояться темноты!
Тарлин последовал за большим троллем без промедления, в то время как Стен еще на несколько мгновений задержался на входе. Только после этого он вступил в подземный мир со своим слабым светом в руке.
Керр тоже остановился на одно мгновение. Он оглянулся на лес, деревья которого поднимались от пещеры в самое небо. Между ними лежали обломки скалы, по листьям дул слабый ветерок, светила луна, и издалека доносились крики животных. Соблазны мира под небом все еще манили юного тролля, но потом он развернулся и последовал за троллем, эльфом и человеком, оставив свет верхнего мира позади себя.
33
Долина просто поражала своим видом. На расположенных друг против друга холмах предводители выставили свои войска, и их вымпелы и знамена развевались на свежем ветру, который веял прохладой с Соркат, принося с собой снег с ледяных вершин. Армии выстроились на косогорах, все разных цветов, среди которых поблескивал металл, когда солнечный луч попадал на оружие. Между холмами текла маленькая речка, которая, однако, после такой длительной засухи уже давно превратилась в тоненький ручеек.
Влахакское дворянство собралось возле Тамара и Ионны, под тентом, который разбили воины воеводы. Среди них также была Флорес, которая с заговорщицким видом посмотрела на марчега, прежде чем снова повернуться к своему собеседнику, влахакскому боярину: бремя лет уже согнуло его, а седые волосы обрамляли лысину. Сама воевода стояла возле Тамара, показывая всем присутствующим прочность их нового союза. Ионна казалась спокойной и уверенной в себе, почти равнодушной, хотя сегодня ей предстоит скакать на поле битвы и сражаться с врагом.
— А! — радостно воскликнула Ионна, увидев, как к ним через долину приближается всадник. — Марчег Ласцлар хочет вести переговоры.
Тамар недоверчиво глянул вниз, однако посланец скакал с опущенным знаменем, традиционным знаком просьбы предоставить ему безопасный проезд. Прежде чем марчег успел что-то сказать, Ионна приказала:
— Подайте ему сигнал. И подготовьте шатер!
