Что-то блеснуло посреди беспросветного отчаяния, окутавшего сознание Тристана. Он торопливо поставил кружку и с большим вниманием взглянул на служанку.
— Скакун, говоришь?
— Чтоб мне пропасть! — ответила та, довольная произведенным эффектом. — И отличных статей. Уж не знаю, как ему взбрело в голову запрячь такую скотину в экипаж.
Да я бы и знать не знала, как его лошадь выглядит, если бы младший братишка не взял ее рано поутру на прогулку. Вечером-то жеребец был в попоне и в колпаке. А задние ноги он ему и утром не размотал, так и остались в каких-то тряпках. Но уж остальное я разглядела, клянусь Богом! А уж какой в галопе! Ни дать ни взять беговая лошадь!
Мэг стояла, опираясь обеими руками на стол. Тристан накрыл ладонью ее руку.
— Интересно, — заметил он, притворяясь не слишком заинтересованным. — Чисто гнедой, говоришь?
— Да нет, не то чтобы чисто гнедой, но так даже лучше, помяните мое слово. На морде у него белая полоса, и вид такой умный, не поверите!
— Что мне кажется странным — так это коляска. Не может быть, чтобы такую лошадь запрягли. Не припомнишь, какого цвета была у него грива? — выпытывал Тристан. — Сивая? Или, может, каурая?
— Ну, красавчик, ты многого хочешь! Когда эти двое сюда явились, на дворе ночь стояла, много не разглядишь, а когда уезжали, всем было не до того. Поутру, может, я бы и приметила, а только больше меня занимало, что этот жеребчик летит что твой ветер… Ох ты, чуть не забыла! Самое-то смешное было как раз утром. Парнишка расседлал лошадь, накрыл ее попоной и угостил — чем бы ты думал? Ни за что не догадаетесь! Пирожком, да не одним. А потом еще вынес ему кружку эля. И эта животина все проглотила. А больше я вам ничего сказать не могу…
Тристану большего и не требовалось. Он вскочил, бросил на стол монету и устремился к дверям, чуть не сбив с ног встречного.
— Куда они поехали? — крикнул он на бегу.
— В сторону Норфолка.
Глава 12
Восемь миль, проведенные в полном одиночестве в коляске (в то время как Ариадна то ехала чуть позади, то обгоняла его), не были самыми занимательными в жизни Колина. Кроме того, разделявшее их расстояние было слишком ничтожным, чтобы изгнать леди Сент-Обин из его мыслей. На горизонте собрались грозовые тучи, послышался отдаленный гром, и это удивительно совпало с чувствами, бушевавшими в его душе.
Правда, теперь ему не приходилось выносить пытку ее обществом, прикосновением округлого бедра к его бедру, дерзкими комплиментами, но свято место пусто не бывает, и на смену всему этому пришли мучения другого рода. Время от времени перед ним маячила Ариадна верхом на своей строптивой лошади, и волей-неволей приходилось смотреть на округлости ее ягодиц, ноги, туго обтянутые жокейскими ботинками, и залихватский залом ее шапочки.
Время от времени она подъезжала перекинуться с ним парой слов, но не углублялась в беседу, а вскоре отъезжала, и было это как крохотный глоток воды в пустыне. Однажды она упомянула ненавистного Колину Максвелла — правда, опустив «мой дорогой», но все равно он испытал вспышку ревности и настроение от этого не улучшилось.
— Я пропал, — бормотал он, снова и снова заставляя себя отвести взгляд на круп и хвост Грома. — Пропал и еще раз пропал!
Добряк мерин сочувственно прижимал уши, а Штурвал, слыша в голосе хозяина нотку отчаяния, лизал ему руку. Шареб тоже косился на Колина, и тот мог бы поклясться, что он наслаждался его смятением.
— Колин! — окликнула Ариадна, ехавшая в этот момент впереди, и придержала жеребца, чтобы коляска могла с ним поравняться. — Нельзя ли как-нибудь добавить живости в рысь этой кляче? Такими темпами мы и за год не доберемся до Норфолка!
— Эта, с вашего позволения, кляча еще не оправилась от ран.
— Ну конечно! Давайте лелеять его и холить, а в результате нас схватят и вы лишитесь двух тысяч фунтов!
Грозовые тучи между тем надвигались, и вечернее солнце озаряло их темные контуры зловещим светом. Порыв ветра промчался сквозь кроны ближайших деревьев. Грохот грома приближался.
Ариадна ждала ответа, надув губы. Колин с укоризной посмотрел на нее.
— Простите, ради Бога! Я снова зловредная, не так ли?
Все это нервы. Такого рода приключения не часто случаются в моей жизни.
— Понимаю.
— Ни к чему торопить Грома, раз все равно надвигается гроза. Надо где-то переждать ее и, может быть, там же и переночевать.
Нога Колина начала ныть еще час назад, предупреждая о грозящем ненастье. Теперь боль усилилась. Он нагнулся и потер больное место.
— Вы меня слышите?
— Конечно. Я просто задумался.
— О чем?
— О сегодняшней ночи. Надеюсь, комнат на сей раз будет две.
— Ах, это!
Щеки Ариадны слегка зарделись, но глаза знакомо и опасно сверкнули. Она легко коснулась хлыстом плеча Колина.
— Это надо понимать так, что вы не позволите мне играть с вашими чудесными волосами?
— Мы уже обсуждали это. Никаких вольностей.
— Не очень-то и хотелось! — хмыкнула девушка и взъерошила ему волосы кончиком хлыста.
— А это как называть?
Колин отвел хлыст и нахмурился.
— Как хотите, но только не вольность. Я держу руки подальше от вас, разве не так?
Он только покачал головой, разрываясь между досадой и желанием.
— И это тоже не вольность, — продолжала Ариадна, вынимая ногу из стремени и ставя ему на плечо.
— Прекратите флиртовать!
— Я и не думала!
— Довольно!
Со вздохом она вновь вдела ногу в стремя, потом обратила к Колину негодующий взгляд.
— Будь вы истинный джентльмен, вам бы не пришло в голову обвинять леди за то, что она с вами флиртует. Это моя вторая натура, я просто не могу иначе и скорее всего попаду за это в ад.
Словно в подтверждение, раздался оглушительный раскат грома.
Ариадна тотчас опомнилась и замолчала, скользя взглядом по зеленым пастбищам вокруг дороги. Между тем ветер совершенно стих, наступило то особенное оцепенение, что предшествует грозе. Некоторое время спустя ветер поднялся снова и посвежел. Сверкнула молния.
Штурвал заскулил и спрятал морду как можно дальше под бедро хозяина. Он боялся грозы. Колин перекинул вожжи в одну руку, подхватил песика и устроил у себя на коленях, почесывая за ушком, чтобы успокоить.
— Да, пожалуй, надо где-то укрыться, пока не разразилась буря.
— Боже мой, я надеюсь, не на очередном постоялом дворе! — воскликнула Ариадна. — Ненавижу их! Там слишком много народу и повсюду висят эти гадкие объявления!
Рано или поздно кто-нибудь нас опознает, и тогда этот негодяй, этот мот и транжир, этот мой никчемный брат… Господи, Колин, он где-то там… он охотится за мной! — Она сделала жест хлыстом в сторону потемневших холмов, словно молодой лорд Уэйбурн мог рыскать там, как голодный волк. — Он ни перед чем не остановится!
Новый раскат грома перебил ее.
— Я много размышлял о том, как бы получше замаскировать Шареба. Попона, повязки и колпак хороши,