Мы с Кенди подошли к столу, и я догадался приложить ко лбу кончики пальцев, как это положено делать, хотя я вдруг так разволновался, что у меня застучали зубы. А что, если они отошлют меня обратно в Единство?
Самый старший человек из всей группы подошел к столу с противоположной от меня стороны. При ходьбе он опирался на трость, на пальце у него был надет перстень с пурпурным камнем.
– Седжал Даса? Я – праотец-наставник Мелтин. Ты можешь называть меня праотец или праотец- наставник.
Потом он представил всех остальных, и чед-балаарцев, и других инопланетян. Все они сели за стол. Для тех, кто поменьше размером, стулья стояли прямо сверху на столе, чед-балаарцы устроились на полу, как огромные собаки. Мы с Кенди заняли места по другую сторону стола. Меня почему-то затошнило.
– Ну, Седжал, – начал праотец Мелтин, – мы бы хотели познакомиться с тобой поближе. Ты обладаешь необычными способностями, и мы заинтригованы.
Его голос звучал вполне дружелюбно, и у него было приятное лицо. Я, однако, все равно чувствовал себя немного скованно. Остальные пока молчали.
– Мы бы хотели посмотреть, что ты умеешь делать, – продолжал праотец Мелтин. – Может быть, ты сначала расскажешь нам о своих способностях?
Я колебался.
– Давай, Седжал, – сказал Кенди. – Все идет хорошо.
– Я умею побуждать людей к каким-нибудь действиям, – нервно произнес я.
– Например? – спросил Мелтин.
Голос его оставался мягким и спокойным, совсем без напряжения. Я стал смотреть на него, стараясь не обращать внимания на инопланетян, и почувствовал себя немного легче. Смог чуть-чуть расслабиться.
– Я могу сделать так, что человек замирает на месте, а потом, когда я его отпускаю, он ничего не помнит. Еще могу заставлять сделать что-нибудь неправильное, на что сам человек не решился бы.
– Ты можешь привести какой-нибудь пример? – спросил Мелтин.
– Ну, я, например, вот так заморозил на месте шестерых охранников Единства, чтобы мы смогли вернуться на «Пост-Скрипт». А еще был случай, когда я сделал так, что один охранник так треснул своего напарника, что тот потом шевельнуться не мог.
– Очень сильная разновидность нашептывания, – пробормотал один из людей. – И при этом не входя в Мечту.
– Ну, я делаю это не прямо… – добавил я, – это что-то вроде… я как бы следую через некоторое пространство. Может быть, это и есть Мечта, не знаю.
Мелтин держал руку на трости, хотя и сидел.
– Как именно ты заставляешь людей замереть на месте, Седжал? Что ты для этого делаешь?
Я немного подумал.
– Я как будто… вижу их чувства. Ну, не то чтобы вижу глазами. Просто знаю. Потом, пройдя через это странное место, я усиливаю одно из чувств. Но это чувство должно уже быть у того человека, новые я создавать не могу.
– Это нашептывание, – опять произнес тот же человек.
– А что еще ты делаешь, чтобы люди впадали в оцепенение? – опять спросил Мелтин.
– Я полностью отключаю их чувства, – ответил я. – Я даже выучил специальное слово, это называется «апатия». Ты ничего не чувствуешь, ничего не хочется делать, ни к чему нет ни малейшего стимула. И происходящее вокруг не имеет никакого значения, поэтому человек ничего и не помнит.
Мелтин кивнул.
– То есть ты не проникаешь в сознание человека? Не бывает такого, что ты переселяешься в чужое тело и пользуешься им, как своим собственным?
– Нет, такого я не умею.
Все присутствующие издали слабый вздох, похожий на вздох облегчения. Я не понял почему. Кое-кто стал смотреть на Кенди с таким выражением, будто он в чем-то виноват. И этого я тоже не понял. Кенди что-то угрожает?
– Седжал, – тихо произнес Кенди, – а ты когда-нибудь пытался проникнуть в сознание человека?
– Нет.
– А как ты думаешь, у тебя получится?
Я немного подумал.
– Возможно, получится.
Все сидящие за столом опять напряглись.
– Попробуй на мне, – сказал Кенди.
Я посмотрел на него.
– Захватить твое тело?
– Ну да. В этом нет ничего необычного, Седжал. Немые это делают сплошь и рядом. Примени свой прием оцепенения, но только приложи побольше усилий. Мне не будет больно. Все будет в порядке.
