От внезапного удара, пронзившего снизу доверху позвоночник, он мгновенно очнулся от своей летаргии. Небольшого роста полненькая женщина с коротко стриженными черными волосами, смуглой кожей и кофейного цвета глазами убрала руку с его лодыжки.
— Извини, я просто хотела удостовериться, — сказала она, делая какие-то пометки в миникомпе. — Не переживай, я еще вернусь. И ты будешь свободен.
Мальчик смотрел ей вслед, не до конца понимая, что хотела сказать эта женщина. Свободен? Это невозможно — его продают на аукционе, и он стоит немалых денег. По всему залу около сотни рабов сидели на своих квадратах прямо на полу или на корточках. Стулья были кроме него еще у троих.
«…Ты будешь свободен».
Эти слова звучали у него в сознании, но Ящерка не стал задумываться об их смысле. Он — раб, он стал рабом три года назад и останется им на всю жизнь, что бы ни вздумала твердить эта женщина.
Через некоторое время, однако, пухленькая женщина, по-прежнему не выпускавшая из рук миникомп, вернулась. На ее лице сияла улыбка.
— Все в порядке. — Женщина дотронулась до платформы, на которой стоял Ящерка, и та из красной превратилась в зеленую и опустилась. — Пойдем, пока они не выдумали какую-нибудь новую каверзу.
— Вы — моя новая хозяйка? — неуверенно спросил мальчик.
— И да, и нет, — ответила женщина. — Понимаю, это не самый лучший ответ, но пока ты должен мне поверить. Я не хочу говорить об этом здесь. Пошли. Ну давай же, не мешкай!
— Слушаюсь, госпожа.
Она поджала губы. Ящерка старался сдержать дрожь.
— Нет, не говори так, — сказала она. — Называй меня матушка Ара или просто матушка, хорошо?
Матушка? Что это значит? Она что, монашка? Монашка, которая покупает рабов?
— Слушаюсь, госпо… матушка Ара.
Матушка Ара повернулась и пошла по залу. Ящерка последовал за ней, сильно заинтригованный. Она подошла еще к трем рабам, выставленным на продажу, коротко переговорив с каждым и явно стараясь не привлекать к себе внимания. Все они последовали за ней. Мальчик неожиданно подумал, что это, возможно, побег. Тогда понятно, почему они так торопятся и почему эта женщина, которая велела называть себя матушкой Арой, не захотела объяснять прямо здесь, каким образом он окажется на свободе. В его душе вспыхнула робкая искорка надежды, и Ящерка не стал ее заглушать. Здесь что-то происходит, и предчувствие говорило, что это «что-то» пойдет на пользу как ему, так и всем остальным Немым рабам.
Матушка Ара вела процессию по белому коридору, точно такому же, как тот, по которому мальчика вместе с матерью увели после того, как их купила госпожа Бланк. Вместе с Ящеркой шли еще мальчик и девочка чуть помладше его самого и молодой человек лет двадцати. У всех на руке и на лодыжке блестели точно такие же, как и у него, металлические браслеты.
Едва только шлюз звездолета закрылся за ними, Ара издала громкий вздох облегчения.
— Шан, — произнесла она, — открой интерком для отца-наставника Майкла. Отец, они все здесь. Думаю, нам надо побыстрее выбираться отсюда!
«Ясно, отправляемся», — раздался откуда-то низкий голос. Корабль слабо задрожал, и Ящерка понял, что они стартовали. Матушка Ара повернулась к своим спутникам; на ее лице играла широкая улыбка.
— Добро пожаловать в орден Детей Ирфан, — сказала она.
Женщина произнесла эти слова так, будто ожидала, что приведенные ею на корабль воспримут их с воодушевлением. Однако особой радости на лицах ребят она не заметила. Матушка Ара сокрушенно вздохнула.
— Похоже, вы о нас ничего не слышали?
Кто-то покачал головой, кто-то пробормотал: «Нет, матушка Ара».
— Ну, хорошо. Еще узнаете. А сейчас пора приступить к самой моей любимой части программы. — Она заглянула в свой миникомп. Когда матушка заговорила вновь, ее голос звучал торжественно и был исполнен значения и сознания важности происходящего. — Ящерка Бланк, сделай шаг вперед. Протяни руки.
Сердце мальчика тяжело забилось. Что она собирается делать? Может быть, хочет наказать? Или его ждет какое-то унижение? В его голове моментально всплыли воспоминания об Утанге и работорговце Федере. А что, если она такая же, как он? Что, если…
— Именем Ирфан Квасад, основательницы нашего ордена и нашей всеобщей матери, я освобождаю тебя. — Ара прикоснулась пальцем к его наручнику. — Ты свободен.
И впервые более чем за три года наручник Ящерки раскрылся и со звоном свалился на пол. То же самое произошло и с браслетом на лодыжке. Мальчик уставился на свое запястье, которое только что сжимал наручник. Кожа там оставалась более светлой, и было очень странно не ощущать на этом месте ставшую уже привычной тяжесть.
— Принимаешь ли ты эту свободу и все обязанности, какие она налагает? — осведомилась матушка Ара официальным тоном.
— Да, — выпалил Ящерка. — То есть вы хотите сказать, я свободен? Совсем свободен?
Женщина положила руку ему на плечо и торжественно кивнула.
— Да, ты совершенно свободен, без каких-либо условий, исключений и ограничений.
Мальчик не мог шевельнуться. Все это было как во сне. Ара тем временем повернулась к следующему рабу. Ростом он казался чуть повыше Ящерки, у него были каштановые волосы, широкий крупный нос и ярко-зеленые глаза. Красивый парень, единственный из всей их группы, у кого имелось кое-какое личное имущество — небольшой вещевой мешок.
— Джерен Дрю, — произнесла матушка Ара, — именем Ирфан Квасад, основательницы нашего ордена и нашей всеобщей матери, я освобождаю тебя.
Наручники юноши тоже упали рядом с наручниками Ящерки. Надежда, слабо теплившаяся в душе, разгорелась теперь в полную силу. Это правда. Все, от начала до конца. Он смотрел, как Ара освободила девочку по имени Уилла Макрей и мальчика, который заявил, что его зовут просто Кайт. Уилла была болезненно худой, с безжизненными, прямыми словно палки тусклыми волосами и длинным носом. Коротышка Кайт с черными как ночь волосами и такими же темными глазами изумленно и с явным недоверием взирал на валявшиеся на полу кандалы.
— Это все на самом деле? — прошептала Уилла едва слышно. — Мы теперь свободны?
— Совершенно свободны. — Ара ногой, словно кучу мусора, отодвинула в сторону их кандалы. — Пойдемте теперь со мной, и я объясню вам все поподробнее.
И в этот момент Ящерку озарило.
— Госпо… то есть матушка, подождите минуту. Так вы покупаете Немых рабов?
Ара кивнула.
— И это тоже.
— Там моя мама, — воскликнул Ящерка. — Ради всего живого, там моя мама! — Он стал торопливо, едва не захлебываясь от волнения, объяснять: — Она тоже Немая, ее продали кому-то другому, как раз перед тем, как вы меня купили. С тех пор прошел час, может быть, два. Может быть, они все еще на станции, или, может быть, их корабль еще не успел улететь слишком далеко… — Мальчик с трудом перевел дух. Сердце напряженно стучало, кровь с силой билась в висках. На счету была каждая секунда, потому что корабль уносил их все дальше и дальше. — Прошу вас, пожалуйста, может быть, вы сумеете ее найти…
Ара резко повернулась и, не произнося ни слова, удалилась. Ящерка и остальные молча смотрели ей вслед. Первым опомнился Джерен.
— Пошли! — крикнул он и бросился следом за Арой. Ящерка и остальные побежали за ним. Перед ними открылся коридор с окрашенными в бежевый цвет стенами.
— Шан, свяжись с рубкой, — на ходу распоряжалась матушка Ара. — Тора, настройся на частоту станции. Мне надо срочно поговорить с их главным менеджером. Анна Кей, стоп машина. Как далеко мы находимся от станции?
Их шаги гулко отдавались в выложенном керамической плиткой коридоре. Перед ними время от времени мелькали какие-то двери, коридоры и лестницы, но как следует ребята ничего рассмотреть не успевали. Ара не сбавляла скорость, и Ящерка удивлялся тому, как быстро она может передвигаться.
«Менее чем в двух тысячах кликов», — раздался голос — по-видимому, Анны Кей.
«Ара, что происходит?» — это был голос Майкла.
