— Беспокоишься? Это на тебя не похоже. Он рассмеялся.
— Просто пекусь о своих интересах в твоем лице, дорогая. Я совершенно не заинтересован в том, чтобы ты умерла голодной смертью прежде, чем мы совершим нашу сделку. — Гарри немного помолчал. — Скажи, пожалуйста, ты звонила в отель именно в этом состоянии?
— Не знаю, на что ты намекаешь. Я в совершенно нормальном состоянии.
— Ну что ж, — улыбнулся Гарри. — А не продолжить ли нам нашу дружескую беседу за чашечкой кофе? Я полагаю, кухня здесь рядом?
Стефания поплелась за ним следом, молча, наблюдая, как он включает плиту и насыпает растворимый кофе в чашки. Потом запоздало произнесла издевательским тоном:
— Распоряжайся по-хозяйски, будь как дома.
— Спасибо. — Он слегка улыбнулся, бросив взгляд в ее сторону.
— Что тебе, собственно, здесь нужно? — решительно потребовала ясности Стефания.
— Я понял, что нам нужно обсудить кое-какие важные детали. Но это станет возможным, когда ты придешь в нормальное состояние.
— Я не пьяна, — запротестовала она.
— Нет-нет. Только немного спотыкаешься на ровном месте. Я бы предпочел, чтобы ты ходила прямо.
— И твое желание, конечно, превыше всего!
— Рад, что ты с этим уже примирилась. — Он протянул ей чашку с дымящимся кофе. — А у тебя есть в доме яйца?
— Нет, — ответила она. — Ты забыл, что я жила в Корнуэлл-Хаусе?
— Как же я мог забыть! — протянул Гарри. — Ну, ничего, я сейчас позвоню во французский ресторан на Маркет-стрит, они пришлют нам чего-нибудь перекусить.
— Если ты имеешь в виду ресторан Мейсона, то там не дают еду на вынос, — сказала Стефания.
— Не волнуйся, я с ними договорюсь. Первый глоток крепкого кофе сразу освежил ее голову, а второй окончательно привел в чувство. Она приободрилась.
— Тебе не пришла в голову мысль, что я могу не захотеть с тобой ужинать?
— Приходила. Но я решил проигнорировать этот вариант. Ведь нам надо когда-то сделать первый шаг. А чем скорее, тем лучше.
Она поставила чашку на стол.
— Ты сказал «первый шаг». Что это значит?
— Я имею в виду ужин, — ответил он. — И больше ничего. В других обстоятельствах это можно было бы назвать свиданием.
Стефания гордо вздернула подбородок.
— Если не считать, что я, ни за что не согласилась бы пойти на свидание с тобой ни при каких обстоятельствах.
— Именно поэтому я никогда не приглашал тебя. — Он усмехнулся. — Чтобы не нанести ущерб своей гордости.
Она вскипела.
— А та роль, которую ты мне отвел, то, что ты покупаешь меня, зная, что я люблю другого, это не оскорбляет твою гордость?
— Ты думаешь, что я сейчас посыплю голову пеплом и молча исчезну? — Гарри широко улыбнулся. — Можешь не надеяться, дорогая.
— Неужели ты не чувствуешь никаких угрызений совести?
Он неопределенно пожал плечами.
— До сих пор я прекрасно обходился без них. Кстати, не думаю, что твой несостоявшийся жених сейчас предается душевным страданиям.
— Не смей так говорить об Армандо! По крайней мере, он-то не насильник.
— Значит, по-твоему, я — насильник? — В его глазах мелькнула насмешка. — Перестань говорить глупости. Лучше давай закажем ужин. Как насчет курицы в лимонном соусе? Я слышал, это у них фирменное блюдо.
— Не хочу никакой курицы.
— Может быть, ты предпочитаешь рыбу?
— Нет! — почти прокричала она. — Неужели тебя не волнует, что я все еще люблю Армандо?
— Что говорит всего лишь о слабости твоего критического мышления. Впрочем, это скорее похоже на детскую болезнь, вроде кори. Ничего, скоро пройдет.
— А может, я не хочу, чтобы эта «болезнь» проходила? — возмущенно бросила она, пытаясь собрать последние силы для сопротивления.
— Не будь смешной! Он довел тебя до крайнего состояния. Впрочем, если ты на самом деле чувствуешь то, о чем говоришь, зачем тогда позвала меня?
— Ты не оставил мне другого выбора. — Она пожала плечами. — Я не готова потерять все, что создала. И, кроме того, от меня зависят другие люди, которые доверились мне. Впрочем, все это не означает, что мне нравится выход из западни, так любезно предоставленный тобою.
— «Нравится» — слишком бледное словечко. Я бы предпочел слово «наслаждаться». — Гарри улыбнулся.
— Никогда! — вырвалось у нее. — Ни за что на свете!
Он спокойно посмотрел на нее.
— Я советую тебе всего лишь попробовать. Тогда тебе станет значительно легче выполнить все, что ты взяла на себя. — Он немного помолчал. — Как бы там ни было, я не уверен, что ты сама знаешь, чего хочешь.
Сердце Стефании бешено заколотилось.
— Что ты имеешь в виду?
— Думаю, пока ты не сможешь этого понять, — сухим тоном ответил он. — Давай, надевай пальто. Будет лучше, если мы поужинаем в ресторане.
— Не хочу никуда идти, — вызывающе сказала она.
Ледяной взгляд словно просверлил ее насквозь.
— Потребность, поскорее уложить тебя в постель и дать несколько совершенно необходимых тебе уроков, становится для меня воистину неодолимой. — Он удовлетворенно понаблюдал, как ее щеки заливает алая краска смущения, и добавил: — К тому же, в твоих обстоятельствах очень полезно показаться со мной на публике. Кредиторы сразу же посмотрят на тебя по-другому.
Стефания дрожала всем телом и ненавидела себя за слабость. Но, ей ничего не оставалось, кроме как согласиться. С усилием, проглотив глоток кофе, она спросила:
— Мы обязательно должны пойти в ресторан Мейсона?
— А тебе там не нравится?
— Я слишком часто там бывала. Он тяжело вздохнул.
— С Армандо?
— Ну да, естественно.
— А теперь ты пойдешь туда со мной. В этом нет ничего особенного.
— На площади есть неплохой итальянский ресторанчик…
— Стеффи, — жестко сказал Гарри, — я не собираюсь терять время, избегая мест, где ты бывала со своим экс-любовником. Жизнь слишком коротка. Одевайся поскорее.
— Слушаюсь и подчиняюсь, ваше превосходительство, — с горечью ответила Стефания.
— Наконец до тебя дошло, как надо себя вести. — Он рассмеялся. — Пожалуйста, поторопись.
Она, оглядела свои помятые юбку и блузку:
— Мне надо переодеться.
— Я подожду тебя здесь.
— Ты хочешь сказать, что не собираешься наблюдать за этим интимным процессом? — В ее взгляде сквозили неприкрытое презрение и вызов.
— Почему бы и нет. — Он зевнул. — Но только тогда, когда сочту это нужным. Не забывай, здесь я
