— Нечего извиняться. — Стефания выпрямилась, стараясь выглядеть как можно более независимо. — Это выглядит неестественно, — резко сказала она.
— Что ж, тем проще. — Гарри наклонился над столиком с напитками и налил себе рюмку вина. — Тебе налить? — спросил он, указывая на бутылку с шардоне.
— Нет, спасибо, — торопливо ответила она.
— Вижу, ты становишься мудрее. Она вскинула брови.
— А ты хочешь, чтобы я напилась?
— В этом нет необходимости. Но иногда излишняя трезвость может быть помехой.
Гарри прошел в глубь комнаты. Она внутренне сжалась, но он не сделал попытки присоединиться к ней, а сел в кресло по другую сторону камина. Помимо воли она вынуждена была отметить ловкость его движений и ладность фигуры. Даже когда он был мальчишкой, ему была несвойственна подростковая неуклюжесть. Теперь они уже давно не дети. Передо мной хищник, преследующий добычу, напомнила она себе.
Широко распахнутый ворот его рубашки голубого цвета из плотного хлопка открывал шелковистые волосы на груди, воспоминание о прикосновении к ним вызвало дрожь в ее пальцах. Рукава были небрежно закатаны, обнажая загорелые руки, а ноги, обтянутые плотными джинсами, казались бесконечно длинными. Она рассматривала его, откинувшись на спинку софы, незаметно для себя любуясь отблесками огня на его белокурых, еще слегка влажных волосах.
Он, явно чувствует здесь себя как дома, подумала она, подавляя раздражение из-за собственной слабости — его привлекательный облик неудержимо притягивал ее взгляд. — Самозванец. Узурпатор!.. — Она внутренне захлебнулась от ярости. В это время он вкрадчиво произнес:
— Итак, ты — здесь.
— А ты в этом сомневался?
— Я не был до конца уверен. — Улыбка заиграла в уголках его губ. — В этом и заключается одна из составляющих твоего непередаваемого шарма — умение удивлять меня, Стеффи.
— В таком случае, мне надо стать более предсказуемой, — отрезала она.
— Не сомневаюсь в твоем успехе. Ты умеешь делать хорошо то, за что берешься. — Он допил вино и посмотрел по сторонам. — Дом выглядит прекрасно. Спасибо тебе.
— Это нетрудно было сделать. — Стефания пожала плечами. — У меня хорошая память.
— Хотя и избирательная, — тихо сказал он.
— Тебе все время нужны воспоминания, — продолжила она, сознательно игнорируя его реплику. — Что, хочешь восстановить все до мелочей? — Она язвительно рассмеялась. — Ты, наверное, выслеживал Армандо долгие месяцы.
— Мне не нужно этим заниматься. — Он поднял вновь наполненную рюмку, изучая ее содержимое. — Я знал, что он собирается делать, и был знаком с приемами, которыми он действует. Остальное было несложно.
— Легкая пожива, — каменным голосом сказала она. — Ты не оставил ему ни шанса.
Он отпил глоток вина.
— Я не держал его под дулом пистолета. — Вопреки ожиданию Стефании, Гарри оставался совершенно спокоен. — Он сам сделал свой выбор и решил продать поместье. Однако я удивлен: ты по- прежнему его защищаешь?
— Вовсе нет, — не согласилась она. — Я хочу понять, зачем ты выкупил всю мебель Льюиса? Что ты стараешься доказать?
— Ничего особенного. Просто я хотел, чтобы вещи стояли на своих местах. Мне кажется, если бы старик узнал, ему было бы приятно.
— Приятно узнать, что ты спас его вещи? После того, как он выгнал тебя из дома за воровство? — Она покачала головой. — Думаю, он перевернулся бы в гробу, узнав, что теперь ты здесь, да еще и претендуешь на роль хозяина дома.
— Значит, ты представляешь все именно так? — Их взгляды встретились. Сквозь ледяное выражение его серых глаз она прочитала еще какое-то глубокое, не вполне понятное ей чувство, от которого у нее забегали мурашки по коже, и первая отвела взгляд. — К счастью или несчастью, но хозяин здесь — я. Можешь не сомневаться, Стефания. — Он немного подождал, чтобы смысл его слов дошел до нее. — А теперь, — холодно продолжил он, — пойдем ужинать. Или ты собираешься устроить голодную забастовку? Мне выпал чертовски тяжелый день, да и вся эта поездка в целом была нелегкой.
Он допил вино и встал. В какое-то мгновение ей дико захотелось убежать к себе в комнату и запереться там на ключ. Но здравый смысл подсказывал: бесполезно! Если Гарри Блейк захочет, он достанет ее и там. Тогда, все может обернуться для нее чем-либо еще более ужасным, чего она не забудет до конца жизни.
Она встала, гордо выпрямилась, всячески стараясь не выказать охватившую ее панику, и молча последовала за ним в столовую.
Стол был прекрасно сервирован, а зажженные свечи придавали происходящему особую интимность. Миссис Стюарт — весьма изобретательная женщина! — без тени юмора подумала Стефания. — Либо… либо она выполняет чью-то волю.
Гарри предложил ей стул, а сам уселся напротив.
— Расстояние меньше, чем два клинка, — сухо заметил он, — но, тем не менее, можешь чувствовать себя в безопасности.
Стефания принялась сосредоточенно разворачивать салфетку. «Безопасность» — словечко менее всего уместное в данном случае. Хотя, не забывай, это всего лишь деловое соглашение, мрачно напомнила она себе, повторяя в уме мантру, которую упорно нашептывала всю эту неделю: «Ничто не длится вечно…».
Миссис Стюарт приготовила изумительный ужин — паштет из гусиной печенки, утку в вишневом соусе, на десерт — крем-брюле. К своему удивлению, Стефания уплетала эти деликатесы за обе щеки и с наслаждением запивала еду ароматным бордо. Странно, что именно сегодня ко мне вернулся привычный аппетит, подумала она.
Это не был ужин молчальников. Правда, разговор всякий раз начинал Гарри — он непринужденно рассказывал о поездке в Брюссель и о нравах бельгийской бюрократии. В другой ситуации Стефания встрепенулась бы и засыпала собеседника кучей вопросов, но сегодня у нее было иное настроение.
А ведь когда-то мы непринужденно и весело болтали друг с другом, с внезапной болью подумала она. Но лишь потому, что я была ребенком и доверяла ему. Пока все не переменилось…
А как бы она чувствовала себя, встреться они сейчас впервые в жизни? Если бы она сидела здесь по своей воле и между ними не лежала тень прошлого? А впрочем, не следует размышлять о таком. Это глупо — и… опасно, подумала она, чувствуя, как ее начинает знобить.
— Ты замерзла? — От него не ускользала ни одна мелочь.
— Нет… Я в полном порядке. — Она привычно солгала ему, и на самом деле испытала огромное облегчение, когда миссис Стюарт появилась, чтобы унести посуду, и тем самым прервала допрос, который мог устроить Гарри.
Экономка вновь ненадолго ушла, потом вернулась с кофе и коньяком и, пожелав спокойной ночи, удалилась.
— Какой сдержанный человек миссис Стюарт, — после короткой паузы заметила Стефания. — Мне кажется, у нее колоссальный опыт.
Гарри вздохнул.
— Что ты хотела от меня услышать? — спросил он устало. — Что, я вел монашеский образ жизни все эти годы? Так это была бы неправда.
— Ну да, ты ведь у нас воплощенная честность, — ожесточенно сказала она.
