и когда Ким открыл книгу, он увидел подборку своих статей, написанных для «Сан». Том вышел в Париже в издательстве «Сайклопс пресс», адрес издателя – Третья улица Дю-Драгон. Ким никогда не слышал о «Сайклопс пресс» и впервые узнал, что его статьи были перепечатаны. Перепечатаны, черт возьми! На самом деле они были украдены. Кто-то протолкнул их без разрешения Кима, и он был в бешенстве. Кто-то задолжал ему не только деньги, по и извинения!
Он позаимствовал вышедшее издание у мисс Штейн и поехал на такси по указанному в книге адресу на Левый Берег рядом с Сен-Жермен-де-Пре. Первый этаж дома был занят нотариальной конторой; «Сайклопс пресс» располагался на втором, Ким поднялся по крутым ступенькам, освещенным лишь старинными газовыми лампами, открыл дверь с надписью «Сайклопс пресс», и очень молоденькая и хорошенькая служащая, оторвавшись от рукописи, которую она резала и склеивала, стала заинтересованно рассматривать его. Этот молодой человек был привлекательным, и явно не француз он. Датчанин? Американец? Немец?
– Мне нужно видеть босса. Американец.
– Это там, – сказала она и заметила, что симпатичный американец вошел в кабинет мистера Леггетта без стука. Обменявшись с ним парой слов, она поняла две вещи: он был рассержен, а значит, был писателем. Эти два условия шли рука об руку. Она еще не видела довольного писателя. Да и существовал ли такой странный тип вообще.
– Ким! Очень рад тебя видеть! – воскликнул Гюс– Как поживаешь, черт побери? Не видел тебя с той знаменитой пятисотдолларовой пирушки!
– К черту пирушку! Что ты на это скажешь? – Ким протянул ему «Париж на пути к миру».
– Прекрасное издание, – гордо произнес Гюс. – Только взгляни: натуральный кожаный переплет, ручная работа. Настоящая находка для коллекционера.
– Ты совсем стыд потерял? Ты заплатил мне за «Западный фронт», а не за сборник статей из газеты «Сан»!
– Успокойся, Ким! Успокойся! И сядь же, наконец, – Ким по-прежнему стоял, опершись о стол Гюса.
– Тебе нужен контракт, и у меня он есть, прямо здесь ждет тебя. Просто мы немного заработались и не успеваем их рассылать, – Гюс открыл ящик стола, пошарил в нем и вытащил страничку с печатным текстом, Вместе с ручкой он протянул ее через стол Киму.
– Господи, Гюс, ну и проходимец же ты! Прежде всего необходимо получить согласие автора!
– Просто немножко забежали вперед, старичок, – сказал Гюс безо всякого смущения. – Посмотри и подпиши его, и мы в деле.
Ким взглянул на контракт. Бланк был пустой.
– А я-то думал, что все гангстеры во главе с Аль-Капоне занялись торговлей дрянным самогоном, – сказал Ким. – Я не подписываю пустые контракты. Ты что, за дурака меня принимаешь?
– Ну, так я заполню его, – беззаботно проговорил Гюс. – Софи!
Девушка, худенькая, как все француженки, живущие на кофе с молоком и на сигаретах «Галуаз», появилась в маленьком кабинете. Гюс принялся диктовать ей имя Кима, по буквам, на французском, и его адрес.
– Гюс!
– Да? – Гюс перестал диктовать.
– Деньги, – сказал Ким. Гюс непонимающе посмотрел на него. – Д-Е-Н-Ь-Г-И, – Ким написал слово по буквам. – Я напишу и по-французски, если ты не понимаешь меня. Мне нужно двести пятьдесят долларов. Столько же, сколько ты заплатил мне за «Западный фронт».
Гюс Леггетт выглядел так, словно его ударили ножом.
– Я не шучу, Гюс.
Гюс снова приобрел обескураженный вид за рекордно короткое время. Ким не мог не восхититься этим плутом. Быстро же он оправился.
– Боже мой, Ким, неужели ты мог подумать, что я не заплачу тебе? – Гюс был мастером изображать рассерженную невинность. Ким подумал, не передается ли эта характерная черта генетически у банкиров и издателей.
– Я не уйду из этого кабинета, пока ты этого не сделаешь. – Он подумал о Максвелле Перкинсе – они разнились, как день и ночь, как белое и черное.
Гюс вытащил чековую книжку, начеркал что-то восемнадцатикратным золотым пером, оторвал чек и протянул его Киму.
– Теперь пойдем через дорогу в «Липп». Я закажу тебе ленч. Как насчет их фирменной капусты и бутылки сансерье?
В тот же день Ким отнес чек в банк. Чек был возвращен.
– Боже, просто удивительно, – сказал Гюс на следующее утро. – Послушай, Ким, попробуй снова. Наверное, в банке что-нибудь перепутали. На этот раз я даю тебе абсолютную гарантию.
Чек снова не приняли к оплате.
На следующий день шел сильный ливень, и Ким засел в баре напротив «Сайклопс пресс», стал ждать, когда появится Гюс Леггетт. В четыре пополудни Леггетт вышел из дверей дома на Третьей улице Дю- Драгон, ступил на тротуар, залитый потоками воды, и отчаянно попытался поймать такси. Все машины были заняты, и Гюс продолжал мокнуть под дождем; скоро его брюки прилипли к ногам, вода струилась с полей шляпы прямо за шиворот, а плащ стал таким мокрым, что плотно облегал его пиджак. Теперь, когда он по- настоящему страдал, когда его лицо приобрело свекольный оттенок от приступа раздражения, Ким поднялся и, перебежав через улицу, подошел к тому месту, где, ругаясь и кипя от злости, стоял Гюс.
– Гюс, – тихо произнес Ким.
