маслобойке. Мэдди знала, что это река Стронд, разбухшая от осенних дождей, ищущая, пробивающая себе дорогу между камней к Речному Котлу. Казалось, она полностью заполняет пропасть, но когда глаза девочки привыкли к более глубокому сумраку, она заметила пролом в скале на дальней стороне, как раз за разрывом.
Мэдди издала долгий, усталый вздох.
— Нам придется вернуться, — признала она, — и найти другую дорогу вниз.
Локи странно посмотрел на нее.
— Другой дороги нет, — возразил он. — Если ты, конечно, не хочешь разделить ее с парой тысяч гоблинов. Кроме того…
— Кроме того, — перебил Шепчущий, — за нами гонятся.
— Что? — удивилась Мэдди.
— Он знает.
— Что знает?
Локи глянул на оракула.
— Я заметил подпись около часа назад. Беспокоиться не о чем. Внизу оторвемся.
— Если Песья Звезда не оставляет какой-то след.
— След? — спросила Мэдди. — Но зачем ему это делать?
— Кто знает? — ответил Шепчущий. — Я же говорил, что от него одни неприятности.
Локи зашипел от злости.
— Неприятности? — повторил он. — Послушай, я рискую своей шкурой. Это довольно симпатичная шкура, и я не рвусь поскорее ее испортить. Так зачем же мне оставлять след? И зачем мне, Хель побери, нас тормозить?
Мэдди сконфуженно покачала головой.
— Просто сама мысль о том, чтобы повернуть назад…
Он снова озадаченно посмотрел на нее.
— А кто говорит о том, чтобы повернуть назад?
— Но я думала…
— Мэдди, — сказал Локи, — мне казалось, ты поняла. Кровь Хаоса со стороны матери, кровь асов со стороны отца. Ты правда считаешь, что вернуться назад — лучший способ?
Мэдди секунду поразмыслила над его словами.
— Но я не знаю никаких чар… — начала она.
— А тебе и не надо знать, — заверил ее Локи. — Чары — это часть тебя, как волосы, или глаза, или то, что ты левша. Один учил тебя бросать мысли-стрелы?
Хмурясь, Мэдди покачала головой, а потом вспомнила о соколином плаще Фрейи, и лицо ее прояснилось.
— Я могу надеть плащ Фрейи, — предложила она.
— Не годится. Никакая птица не удержит Шепчущего. К тому же… мне надоело разгуливать голышом.
— Ладно, а что ты предлагаешь? — спросила Мэдди и тут же поняла, что делать.
Нужна веревка или даже нить, сплетенная из рун и протянутая от вершины размыва до входа в пещеру.
Локи наблюдал за ней с весельем и нетерпением.
— Давай же, Мэдди, — подначивал он. — Это детская игра по сравнению с тем, что ты сделала у огненной ямы.
Она медленно кивнула, раскрыла руку и посмотрела на
Мэдди осторожно повисла на веревке. Та выдержала. На ощупь она напоминала головки одуванчиков. Так, теперь Шепчущий. Завернутый в куртку, он был тяжелым, но терпимо, и девочка обнаружила, что вполне способна перенести его, прижав к груди, изо всех сил схватившись за веревку и прыгнув в темноту.
Локи наблюдал с ней со странным, почти восхищенным выражением лица. По правде говоря, ему было очень не по себе. Конечно, заклятие простое, но Мэдди никто ему не учил, и все же она очень быстро поняла, что делать. Локи гадал, как скоро она обнаружит остальные свои умения и сколько именно силы хранит в своем с виду неистощимом источнике чар. Сам он становился слабее от попыток не дать Шепчущему залезть к себе в голову. Когда Локи в свою очередь схватился за веревку, то подумал, что впереди притаилась беда…
«С чего бы это?» — спросил голос в его голове.
Локи вздрогнул от его неожиданного появления. По мере спуска он замечал, что держать свои мысли при себе становится все труднее и труднее. Внизу бурлила и плескалась река, и он внезапно пожалел, что не сам несет Шепчущего. «Уж больно я беспомощен, — думал Локи, — подвешен в воздухе, точно бусина на нитке». Голос в мозгу уловил его смятение и усмехнулся.
«Вылезай из моей головы, старый шпион».
«Что так? Совесть нечиста?»
«Что-что нечисто?»
Оракул молча засмеялся. Его смех был сравним с тупыми ногтями, царапающими внутреннюю сторону черепа. Локи начал потеть. Мэдди уже на другой стороне реки, а он едва ли на середине, и руны начали слабеть. Руки болели, голова раскалывалась, и он слишком остро сознавал, как далеко придется падать. Шепчущий тоже об этом думал, весело и безжалостно глядя, как извивается Локи…
«Серьезно, Мимир. Я пытаюсь сосредоточиться».
«Серьезно, Песья Звезда, что ты замышляешь?»
Локи пытался поправить руны, но присутствие Шепчущего было слишком сильным, и он корчился, как червяк на леске.
«Что, больно?» — спросил оракул и еще сильнее сжал хватку.
И в тот миг, когда Шепчущий потянулся к нему в беспечной радости, Локи увидел кое-что, от чего у него перехватило дыхание. Когда сознания его и оракула соприкоснулись, он уловил проблеск чего-то большего, чего-то спрятанного в сознании Шепчущего так глубоко, что наружу торчала лишь тень.
«!»
И тут Шепчущий сбежал.
Потом он вернулся, но его игривость исчезла, Локи чувствовал лишь его смертоносную решимость. Зловещее копье боли пронзило тело Локи. Он изо всех сил боролся с Шепчущим, пока тот рылся в его голове в поисках того, что он уловил.
«Следишь за мной, ты, маленькая гнида?»
— Нет! Не надо! — крикнул Локи.
«Еще звук, и я порву тебя на кусочки».
Локи сжал изуродованные губы. Он видел под собой Мэдди, простершую руку над последней струей воды; руну
«Так-то лучше, — сказал оракул. — А теперь насчет плана…»
Еще мгновение хватка крепчала, выкручивая Локи, точно мокрую тряпку для посуды. Его пальцы свело судорогой, перед глазами все поплыло, одна рука отпустила распадающуюся веревку, чтобы бросить
