услышать.
- Даже не показывай мне его, - сказал он. - Это подарок моего сына своей возлюбленной. Он предназначался для человека. И должен остаться в человеческих руках.
- Но ты ведь очень-очень хочешь получить его.
- Да, и я слабо могу контролировать это желание.
- Ладно, не покажу.
Опасно. Я попыталась расслабиться, но так не просто любить и быть любимой могущественным принцем, даже не являющимся человеком. И этот почтенный возраст иногда заставляет его быть не совсем адекватным. Совсем немного. Время от времени.
- Что будет с фейри в моей гостиной?
- Я заберу их с собой, - сказал Найл. - Я позаботился о многих вещах, пока Клод был со мной. Я не давал ему понять, что всё про него знаю. Знаю, что случилось с Дермотом, и потому простил его.
Это было здорово.
- Ты закроешь страну фейри? Навсегда?
- Скоро, - снова прошептал он мне на ухо. - Ты так и не спросила, кто рассказал твоему любовнику, что у тебя есть… артефакт.
- Наверное, было бы неплохо выяснить.
- Ты должна знать, - его руки чересчур крепко обняли меня и я позволила себе расслабиться.
- Это был я, - сказал Найл еле слышно.
- Что? - дёрнулась я, словно меня ущипнули за задницу.
Сверкающие глаза сверлили меня.
- Ты должна была знать, - сказал он. - Знать, что случится, если он будет знать о твоей силе.
- Прошу, скажи, что не ты подстроил всё это с Аппиусом? - Этого было бы уже слишком.
- Нет, Эрику просто не повезло, что кто-то захотел посадить его на цепь, в данном случае его собственный создатель. Римлянин хотел сохранить контроль над своим созданием даже после собственной смерти, которая стала намного более вероятной после того, как он обратил то дитя. Такое неуравновешенное. Аппиус Ливиус Оцелла всю свою долгую жизнь только и совершал ошибки. Возможно, обращение Эрика было его звёздным часом. Он создал первоклассного вампира. Единственная слабость Эрика - это ты.
- Но, - я никак не могла заставить себя продолжить.
- Конечно, мне трудно это понять, милая. Ты единственное хорошее побуждение в нём за более чем пятьсот лет. Ну, может быть, ещё Пэм. Но даже дитя Эрика не может конкурировать со своим создателем.
- Спасибо, - я настолько оцепенела, что не понимала половины слов. - Значит, ты знал Аппиуса?
- Встречались. Он был вонючим римским засранцем.
- Точно.
- Я рад, что он погиб. На твоей лужайке, верно?
- Да.
- Земля вокруг твоего дома пропитана кровью. Это прибавляет ей магии и плодородия.
- Что теперь будет? - я не знала, что ещё сказать.
Он поднял меня на руки и вынес из спальни, словно ребёнка. Это было не похоже на действия Эрика, когда он носит меня на руках во время плотских утех.
Это было невероятно нежно и (как и всё, что делает мой дед) довольно жутко.
Он опустил меня на диван, как будто я была хрупкой как яйцо.
- Вот что будет, - сказал он мне и повернулся к всё ещё стоящим на коленях фейри.
Клод перестал шевелиться и покорно поднял глаза на Найла. В этот момент Найла мало интересовал правнук.
- Вы все хотите домой? - обратился он к ним.
- Да, Принц, - сказал Дирк. - И, прошу, с нашими родственниками из клуба Клода. Это возможно? Вы сможете?
- С твоего благословения, отец, я останусь здесь, - сказал Дермот.
На мгновение все недоверчиво посмотрели в сторону Дермота, словно он заявил, что собирается родить кенгуру.
Найл повернулся к нему. Я могла видеть лицо Дермота, на нём были восторг и ужас; всё то, что испытывала я в объятиях Найла.
- Ты не сможешь быть больше фейри, - сказал Найл. - Все американские фейри уходят. Решай.
Было больно смотреть на терзания на лице Дермота.
- Соки, - сказал он, - а кто закончит ремонт на чердаке?
