— Он был с человеком. Или, по крайней мере, разговаривал с ним, — продолжила Рэйчел. На ней были синие джинсы и зеленый свитер, показавшийся мне невероятно теплым. Но вампирам нет дела до температуры окружающей среды. Она посмотрела на Стэна, потом на Билла, который жестом попросил ее вспоминать. — Человек с темными волосами, у него, кажется, усы. — Она всплеснула руками. — Они же все так похожи!
Когда Рэйчел вышла, Билл спросил, есть ли в доме компьютер. Стэн ответил, что есть, и с интересом посмотрел на Билла, когда тот попросил разрешения его использовать, извинившись за то, что не имеет при себе ноутбука. Стэн кивнул. Перед тем, как покинуть комнату, Билл остановился и посмотрел на меня.
— С тобой все будет в порядке, Сьюки? — спросил он.
— Да, конечно, — как могла уверенно ответила я.
— Она будет в полном порядке, — добавил Стэн. — Есть еще люди, которых ей следует видеть.
Я кивнула, и Билл вышел. Я улыбнулась Стэну, что обычно делала в моменты напряжения. Не особенно веселой улыбкой, но это было все же лучше, чем кричать.
— Давно ли вы с Биллом вместе? — спросил Стэн.
— Несколько месяцев. — Чем меньше Стэн будет знать о нас, тем лучше.
— Тебе с ним хорошо?
— Да.
— Ты любишь его? — Голос Стэна звучал почти умиленно.
— Не ваше дело, — сказала я, оскалившись не хуже Рэйчел. — Вы, кажется, упоминали, что есть еще люди, которых мне следует проверить.
Следуя отработанной на Бетани процедуре, я подержала еще несколько рук и переворошила пачку скудных мозгов. Бетани оказалась самой наблюдательной во всем баре. Все эти люди — еще одна официантка, человек-бармен, завсегдатай бара, пришедший по своей воле — имели кучу скучных воспоминаний и очень ограниченную способность в них копаться. Я обнаружила, что бармен продавал на сторону ворованные продукты и посуду, и после того, как он ушел, порекомендовала Стэну заменить его, а то делом могла заинтересоваться полиция. К сожалению, это впечатлило Стэна больше, чем я надеялась. Мне не хотелось, чтобы он вошел во вкус использования моих способностей.
Билл вернулся как раз тогда, когда я заканчивала с последним работником бара, и выглядел очень довольным, из чего я заключила, что он что-то нашел. Билл вообще в последнее время проводил почти все ночные часы за компьютером, за что я на него неоднократно дулась.
— Татуированный вампир, — начал Билл, как только мы остались втроем в комнате, — носит имя Годрик, хотя в прошлом веке его знали как Годфри. Он ренегат. — Не знаю как Стэн, а я была поражена. Несколько минут за компьютером — и Билл сделал большую часть детективной работы.
У Стэна был совершенно потрясенный вид. Я, полагаю, тоже выглядела озадаченно.
— Годрик заключил союз с радикальной человеческой группировкой. Он собирается совершить самоубийство… Встретить солнце, — тихо сказал Билл, обращаясь ко мне, раз Стэн погрузился в раздумья. — Видимо, устал от существования.
— Так он что, хочет прихватить кого-нибудь с собой? — Годфри, похоже, решил утащить с собой Фаррела.
— Он предал нас Братству, — сказал Стэн.
Слово «предал» выглядит очень мелодраматично, но в том, как оно прозвучало, не было ни тени иронии. Я слышала о Братстве, но никогда не видела никого, кто заявил бы о принадлежности к нему. Братство Солнца стало для вампиров тем, чем был Ку-Клус-Клан для негров. Это был к тому же самый быстрорастущий культ в Штатах.
Снова я полезла в воду, не зная броду.
Глава 5
Имелось немало людей, кому жить в одном мире с вампирами не нравилось. И — зачастую бессознательно — едва смирившись с фактом существования вампиров, эти люди становились на путь непримиримой борьбы с ними. В своих методах они были не щепетильней вампиров-ренегатов.
Эти последние были ретроградной нежитью. Им казалось, что людям не следует знать о них больше, чем они сами захотят сообщить. Они принципиально не употребляли синтетической крови, которой питалось большинство вампиров в наши дни, и видели будущее вампиров только в возвращении к таинственности и невидимости. Зачастую сторонники традиций убивали людей просто для развлечения — то есть желая навлечь гонения на сородичей. Так, считали они, можно заставить «замиренных» вампиров вернуться к прежней форме существования. Кроме того, гонения были средством контроля популяции.
А теперь я узнала от Билла, что очень старых вампиров начинает порой угнетать не то раскаяние, не то внутренняя опустошенность, и тогда они нередко «встречают солнце» — совершают самоубийство, оставаясь на улице после рассвета.
В очередной раз инициатива любовника привела меня туда, куда мне и в голову бы не пришло попасть при иных обстоятельствах или по собственному выбору. Зачем бы мне все это знать? Мне ни во сне, ни в бреду никогда не приходили мысли об общении с давным-давно умершими. Если бы не телепатия… Среди человеческих парней я чувствовала себя изгнанницей, парией. Невозможно ведь встречаться с тем, чье сознание лежит перед тобой как на ладони. Встретив Билла, я наконец почувствовала себя счастливой. Но за те месяцы, что прошли с нашего знакомства, я попала в большее количество передряг, чем за все двадцать пять лет своей предыдущей жизни.
— Так вы полагаете, что Фаррел уже мертв? — спросила я, заставляя себя сосредоточиться на текущем кризисе. Я ненавидела задавать вопросы в таких ситуациях, но знать было нужно.
— Может быть, — после долгого молчания произнес Стэн.
— Возможно, они пока держат его где-то, — сказал Билл. — Они же обычно приглашают прессу на эти… церемонии.
Стэн долго смотрел куда-то в пустоту. Потом встал.
— Один и тот же человек был и в баре, и в аэропорту, — сказал он, ни к кому из нас не обращаясь. Стэн, этот косящий под психа верховный вампир Далласа, сейчас ходил по комнате из угла в угол. Его метания сводили меня с ума, но заикнуться об этом я, конечно, не посмела. Он был у себя в доме, и его «брат» пропал. Но я не могла долго терпеть давящее молчание. Я устала и хотела спать.
— То есть всех интересует, — сказала я насколько могла оживленно, — как они узнали, что я еду именно сюда?
Если есть что-то хуже уставившегося на тебя вампира, так это два вампира за тем же занятием.
— Чтобы враг узнал о твоем приезде заблаговременно… Нужен предатель, — сказал Стэн. Воздух в комнате почти уже потрескивал от напряжения.
Моя идея была несколько менее драматична. Я взяла со стола записную книжку и написала: «ВАС МОГУТ ПРОСЛУШИВАТЬ». Оба «собеседника» вновь уставились на меня, как будто я предложила им по гамбургеру. Вампиры с их очень сильными и разносторонними личными способностями как-то забывают о человеческих разработках. Вот и эти двое озадаченно смотрели друг на друга, но ни в одном из их взглядов не читалось ничего конструктивного.
Да ну их, право. Я видела это только в фильмах, но сообразила, что если кто-то действительно оставил в этой комнате «жучка», то сделал это в спешке и был напуган до смерти. Значит, «жучок» спрятан недалеко и едва ли тщательно. Я сняла жакет и туфли. Человеку нечего терять в глазах Стэна, так что я заползла под стол, обследуя его по всей длине. Не помню, в который раз я пожалела, что не в брюках.
Примерно в паре ярдов от места, во время общих собраний занимаемого Стэном, я заметила что-то странное. На светлом дереве резко выделялось темное пятно. Насколько я могла рассмотреть, это не была старая жевательная резинка.
Что делать с находкой, я не знала. Вся в пыли, я выползла на свет и обнаружила себя прямо у ног Стэна. Он протянул руку, и я неохотно взяла ее. Стэн осторожно — или так мне показалось — потянул, и внезапно я оказалась стоящей прямо перед ним. Он был не очень высоким, и я смотрела в его глаза чуть дольше, чем хотела. Затем поднесла палец к губам в предостерегающем жесте и показала под стол.
Билл молниеносно покинул комнату. Стэн стал еще белее, его глаза горели тревожным огнем. Я смотрела куда-то в сторону, лишь бы не глядеть на него. Мне очень не хотелось попадаться ему на глаза, пока он обдумывал тот факт, что кто-то поставил «жучка» в его комнате для аудиенций. Его действительно
