Ножевые раны были самым очевидным ее повреждением, но Джейсон не ошибся по поводу переломов.
И это после того, как она взяла у Джейсона кровь.
'Ничего не говори',- проворчала она.
'Он застал меня врасплох.
Я...
такая...
дура.
Как Эрик?'
'С ним будет все нормально'
Помочь тебе подняться?'
'Нет,'-сказала она резко.
Я и дальше предпочитаю волочиться по деревянному полу'.
'Сучка,' сказала я, наклоняясь помочь ей.
Это было нелегко, но поскольку Джейсон дал Пэм так много крови, я не хотела просить его о помощи.
Шатаясь, мы зашли в гостиную.
'Кто бы подумал, что Алексей может нанести столько вреда? Он такой маленький, а ты великий боец.
'
'Лесть,'- сказала она, ее голос дрожал,-'неуместна в данной ситуации.
Это была моя вина.
Маленький засранец гонялся за Бобби, и я видела, что он взял на кухне нож.
Я пыталась загнать его в угол, чтобы Бобби мог выбраться из дома.
И чтобы Оцелла мог успокоить мальчика.
Но он набросился на меня.
Он быстр как змея'.
Я начала сомневаться в том, что смогу довести Пэм до кушетки.
Эрик неуверенно поднялся и обхватил ее рукой.
Поддерживая с двух сторон, мы оттащили ее на кушетку, которую освободил Эрик.
'Тебе нужна моя кровь?'- он спросил ее.
'Я благодарен тебе за то, что ты изо всех сил пыталась его остановить'.
'Он и моя семья тоже',- сказала Пэм, облокатившись на подушку с явным облегчением.
'Через тебя, я связана с этим маленьким убийцей'.
Эрик жестом предложил свое запястье.
'Нет, тебе понадобится вся твоя кровь, если ты собираешься за ним.
Я уже исцеляюсь'.
'Потому что ты выпила литр моей',- слабо сказал Джейсон, с намеком на его обычное самодовольство.
'Хорошая кровь.
Спасибо, пума', сказала она, и, кажется, мой брат немного ухмыльнулся; но сразу после этого зазвонил его сотовый.
Я знала мелодию; из песни, которую он любил - “We Are the Champions' группы Queen.
'Джейсон выудил телефон из кармана и открыл.
'Привет',- сказал он, а потом стал слушать.
- Ты в порядке? - спросил он.
Послушал еще немного.
'Хорошо. Спасибо, милая.Сиди в доме, закрой двери и не отвечай им пока не услышишь мой голос.
Подожди, подожди! Пока не услышишь мой сотовый! Поняла?'
Джейсон захлопнул телефон.
'Это Мишель',- сказал он.
'Алексей только что был у моего дома, разыскивая меня.
Она подошла к двери, но когда увидела, что он нежить, не пригласила его внутрь.
Он сказал ей, что хочет согреться в моей жизни, что бы это ни значило.
Он выследил меня по запаху от твоего дома.
Джейсон выглядел смущенным, как будто боялся, что забыл воспользоваться дезодорантом.
'Старший пришел вместе с ним?'- спросила я.
Я оперлась на ближайшую стену.
Я начинала чувствовать себя совсем разбитой.
'Ага, через минуту'.
'Что им сказала Мишель?'
'Сказала вернуться в твой дом.
Она подумала, раз они вампиры, то это твои проблемы'.
В духе Мишель, хорошо.
Мой сотовый остался в грузовике Джейсона.
Я позвонила с его телефона домой. Ответил Клод.
'Что ты там делаешь?'- сказала я.
'Мы не работаем по понедельникам', ответил он.
'Зачем звонишь, если думала, что меня нет?'
'Клод, очень плохой вампир направляется в дом.
И он может войти, он уже был в доме',- сказала я.
'Тебе надо сматываться.
Садись в машину и сваливай'.
Алексей с его психозом плюс Клод с его фейрийской притягательностью для вампиров: смертельная комбинация.
Ночь, очевидно, не собиралась заканчиваться.
Интересно, она когда-нибудь закончится.
На какое-то страшное мгновение я представила перед собой бесконечный кошмар, где движешься от проблемы к проблеме, и всегда остаешься на шаг позади.
'Дай мне свои ключи, Джейсон,' сказала я.
'Ты отдал много крови и не в форме, чтобы вести машину, а Эрик еще не излечился.
Не хочу ехать на его машине.'
Мой брат выудил ключи из кармана и передал мне, и я была благодарна за то, что хоть кто-то не спорит со мной.
'Я еду,' сказал Эрик и снова поднялся на ноги.
Пэм закрыла глаза, но когда осознала, что мы уезжаем, они широко раскрылись.
'Хорошо,' сказала я, готовая принять любую помощь.
Даже слабый, Эрик был сильнее многих.
Я сообщила Джейсону о том, что должна приехать клининговая служба, затем мы вышли из дома и погрузились в грузовик, не смотря на протесты Пэм, все еще заявлявшей, что если мы перенесем ее в машину, она подлечится по дороге.
Я вела, и вела быстро.
Не было смысла просить Эрика лететь, чтобы добраться туда быстрее, ведь я знала, что он не может.
В дороге мы с Эриком не разговаривали.
Сказать надо было слишком многое, а может, и не о чем было говорить.
Когда мы были в четырех минутах от дома, Эрик согнулся пополам от боли.
Но это была не его боль.
