мое рваное ухо какой-то дурнопахнущей жидкостью. Ухо тут же запульсировало тупой болью под тремя болеутоляющими амулетами.
– Больше мне твою боль умерить нечем, – сказал старик. – Извини.
Я чуть было не запамятовала про свое ухо. Маталина перелетела на уровень моего взгляда, водя глазами с Кизли на меня и обратно.
– Со швами делу конец, – сказала она голосом фарфоровой куколки. – Если вы сможете сами все как следует закончить, мне бы хотелось… э-э… – В глазах Маталины читалось очаровательное рвение. Сущая ангелица, приносящая радостные известия. – Мне бы хотелось рассказать Дженксу о предложении насчет сдачи сада в субаренду.
Кизли кивнул.
– Можешь лететь спокойно, – сказал он. – Здесь почти ничего не осталось, кроме ее запястья.
– Спасибо, Маталина, – поблагодарила я очаровательную фейку. – Я даже ничего не почувствовала.
– Пожалуйста. – Крошечное существо метнулось к окну, затем вернулось обратно. – И вам спасибо, – прошептала Маталина, прежде чем наконец вылететь через окно в темный сад.
Гостиная совсем опустела, если не считать нас с Кизли. Стало так тихо, что мне было слышно, как на кипящих в кухне кастрюлях с водой подпрыгивают крышки. Кизли взял ножницы и срезал пропитанный кровью тампон с моего запястья. Как только тампон оторвался, в животе у меня мигом взбурлило. Мое запястье по-прежнему там было, но все в нем казалось не на месте. Неудивительно, что феечная пыльца Дженкса не смогла как следует остановить кровотечение. Кусочки белой плоти собрались в комки, и миниатюрные кратеры были полны крови. Если так выглядела кисть, на что же была похожа шея? Закрыв глаза, я целиком сосредоточилась на дыхании. Иначе мне было не миновать обморока. Это я точно знала.
– Ты только что приобрела себе сильного союзника, – негромко заметил Кизли.
– Маталину? – Я придержала дыхание, стараясь не делать его слишком учащенным. – Представить себе не могу, почему, – сказала я после того, как выдохнула. – Я постоянно подвергаю ее мужа и всю ее семью смертельному риску.
Кизли лишь хмыкнул. Затем поставил себе на колени Айвин тазик с водой и нежно опустил туда мою кисть. Я зашипела от укуса воды, а затем расслабилась, когда болеутоляющие амулеты подействовали.
– Хочешь небольшой совет? – спросил старик.
– Не-а.
– Очень хорошо. Тогда просто послушай. По-моему, ты здесь стала лидером. Смирись с этим. Пойми, что за это приходится платить. Народ будет делать для тебя всякую всячину. Не будь эгоистичной. Позволь им это делать.
– Я теперь Нику и Дженксу жизнью обязана, – сказала я, остро чувствуя, как мне это не по вкусу. – Что в этом такого замечательного?
– Ничем ты им не обязана. Благодаря тебе Нику больше не приходится убивать крыс, чтобы оставаться в живых, а средняя продолжительность жизни Дженкса почти удвоилась.
Я подалась назад, и на сей раз Кизли меня отпустил.
– Как вы это прикинули? – с подозрением в голосе спросила я.
С резким и гулким стуком тазик ударился о кофейный столик, когда Кизли отставил его в сторону. Затем он подсунул под мое запястье розовое полотенце, и я заставила себя туда посмотреть. Ткань уже вроде бы имела более нормальный вид. Кровь медленно поднималась из ран, скрывая причиненный ущерб, неопрятно стекая по влажной коже на полотенце.
– Ты сделала Дженкса своим партнером, – сказал Кизли, разрывая пакетик с марлевым тампоном и прома-кивая мне руку. – Теперь, когда он получил сад, Дженксу есть чем рисковать помимо работы. Сегодня вечером ты позволила ему владеть садом, сколько ему заблагорассудится. Никогда не слышал, чтобы какому-либо фейку сдавали в аренду собственность, но я так прикидываю, что человеческий или Внутриземный суд поддержит Дженкса, если другой клан бросит ему вызов. Ты гарантировала, что все его дети доживут до совершеннолетия, а не только лишь несколько первенцев. Думаю, для Дженкса это стоит куда больше целого дня игры в прятки в комнате, полной верзил вроде нас с тобой.
Я понаблюдала за тем, как старик продевает нитку в иголку, и затем усилием воли перевела взгляд на потолок. Начались медленные и ритмичные толчки и потягивания. Все знали, что феи и фейки соперничали друг с другом за славный клочок земли, но я понятия не имела, что причины заходили так глубоко. Тут я вспомнила рассказ Дженкса про то, как он рисковал жизнью и получил пчелиный укус из-за пары жалких цветочных клумб. Теперь у него был целый сад. Неудивительно, что Маталина была так суха и прозаична в связи с фейской атакой.
Кизли вошел в ритм типа «два шва, одно промакивание». Проклятое запястье не переставало кровоточить. Я категорически отказывалась на него смотреть. Мои глаза блуждали по всей серой гостиной, пока вдруг не остановились на столике в дальнем ее конце, где раньше лежали Айвины журналы. Я с трудом сглотнула, чувствуя подступающую к горлу тошноту.
– Послушайте, Кизли, вы ведь уже давно здесь живете, правда? – спросила я. – Когда Айви сюда переехала?
Старик оторвал взгляд от своей работы. На его темном, морщинистом лице ясно читалась озадаченность.
– Тогда же, когда и ты. Ведь вы уволились в один и тот же день, разве не так?
Я спохватилась прежде, чем успела кивнуть в знак согласия.
– Я могу понять, почему Дженкс рискует жизнью, чтобы мне помочь, но… – Я посмотрела в сторону двери в коридор. – Что от всего этого получает Айви? – прошептала я.
Кизли с отвращением посмотрел на мою шею.
