Хороший, плохой, неживой

– И как мне делать свою работу, если мне не дают ее делать?

– Это уже не твоя работа, – ответил Эдден, и намек на злость заставил меня поднять голову. Я проследила за его взглядом – он смотрел, как детеныши пикси съезжают по колокольне на квадратиках из вощеной бумаги, которые я им вчера нарезала. Не поворачивая шеи, Эдден наклонился на сиденье вынуть из заднего кармана бумажник. Раскрыв его, он протянул мне несколько банкнот. – Мне было сказано расплатиться с тобой наличными. Не указывай в налоговой декларации, – сказал он тем же ровным голосом.

Я сжала губы, взяла бумажки, пересчитала. Уплатить мне наличными? Из капитанского кармана? Кто-то глубоко вошел в режим «прикрыть себе задницу». У меня живот стянуло судорогой, когда я увидела, что здесь куда меньше, чем мы договаривались. Я же занималась этим почти целую неделю.

– А остаток я получу потом? – спросила я, засовывая деньги в сумочку.

– За отмененные занятия у доктора Андерс руководство тебе не заплатит, – ответил он, не глядя на меня.

Опять надули. Не думая, как я скажу Айви, что у меня опять нет денег на плату за жилье, я открыла дверцу и вышла. Если бы я не знала, то решила бы, что пианино играет в церкви.

– Вот что я вам скажу, Эдден. – Я с шумом захлопнула дверь. – Больше меня никогда не зовите.

– Пора тебе повзрослеть, Рэйчел! – сказал он, заставив меня обернуться. Круглое лицо напряглось – он наклонился на сиденье, к моему окну. – Будь моля воля, я бы тебя арестовал и передал в ОВ, пусть бы они с тобой разбирались. Тебе было велено ждать, а ты преступила его власть. Снова я поддернула сумку выше на плечо, и хмурое выражение стало задумчивым. С этой точки зрения я об этом не подумала.

– Послушай, – заговорил он, увидев мое неожиданное понимание. – Я не хочу портить наши рабочие отношения. Давай, когда пыль осядет, попробуем снова. И я тебе как-нибудь попытаюсь отдать остальные деньги.

– Ага, конечно.

Я выпрямилась. Моя убежденность в идиотской и трусливой реакции высшего начальства окрепла, но Гленн… перед ним я, наверное, должна извиниться.

– Рэйчел?

Да, должна. Я обернулась к Эддену, и вздох печали, досады и безнадежности вырвался из моей груди.

– Передайте Глённу, что я приношу свои извинения, – буркнула я.

Не давая ему возможности ответить, я застучала каблуками по растресканному тротуару к широким каменным ступеням. На миг стало тихо, только взвыл мотор, когда Эдден сдал назад и уехал. Музыка доносилась изнутри. Все еще расстроенная отсутствием денег за жилье, я с усилием распахнула тяжелую дверь и вошла.

Айви, наверное, дома. Раздражение от разговора с Эдденом улеглось из-за представившегося случая все-таки с ней поговорить. Я хотела сказать, что ничего не изменилось, что она по-прежнему мой друг – если она этого хочет. Отвергнуть предложение стать ее наследником – не может ли это в мире вампиров быть непростительным оскорблением? Но вряд ли: как ни мало сейчас проявлялась Айви, но проявляла она вину, а не гнев.

– Айви? – осторожно позвала я. Пианино замолчало посреди аккорда.

– Рэйчел? – отозвалась Айви из святилища. И в ее голосе звучал беспокойный оттенок тревоги. Черт, значит, ей надо убегать… и туту меня брови приподнялись. Это не запись была. У нас есть пианино?

Стянув с себя жакет, я повесила его и вошла в святилище, мигая от неожиданного света. Это было даже не пианино. Это был красивый, черный маленький рояль, поблескивающий в янтарно-золотых и зеленых лучах из витражей. Крышка была поднята, внутренности видны – блеск проволочных струн и гладкий бархат глушителей.

– Когда ты купила рояль? – спросила я, видя, что она уже убегает.

Черт побери и еще раз черт побери! Будь у нее хотя бы время послушать…

Я слегка расправила плечи, когда она взяла кусок замши и стала протирать полированное дерево. Айви была в джинсах и в топе, и я себе показалась в своем деловом костюме одетой чересчур изысканно.

– Сегодня, – ответила она, вытирая дерево, на котором не было ни пылинки.

Может, если я не буду говорить о том, что случилось, мы вернемся к тому, как было. Игнорировать проблему – вполне приемлемый способ с нею справиться. Если оба участника согласятся никогда ее не поднимать.

– Нет-нет, твоя игра мне не мешает, – сказала я, чтобы что-нибудь сказать до того, как она нашла предлог уйти.

Она обошла рояль, протирая его сзади, а я подошла и нажала «до» первой октавы.

Айви выпрямилась, закрыв глаза и остановив руку с тряпкой.

– «До» первой октавы, – сказала она, и лицо ее стало умиротворенным.

Я нажала другую клавишу, придержала, чтобы послушать раскаты звука под стропилами. В просторном зале с твердыми стенами звук был прекрасен. Тем более что спортивных матов уже не было.

– «Фа-диез», – шепнула она, и я нажала две клавиши сразу. – «До» и «ре-диез», – ответила она, открывая глаза. – Ужасное сочетание.

Я улыбнулась, радуясь, что она не избегает моего взгляда.

– Не знала, что ты умеешь играть, – сказала я, подтягивая сумку повыше.