Уже стало традицией, когда один или несколько джентльменов появлялись утром, чтобы помочь девушкам развести огонь, или вечером, принося им подстреленного кролика на ужин, или в течение дня, чтобы пригласить на прогулку верхом для передышки и разнообразия после утомительной ходьбы.
Хотя пары девушек довольно часто отправлялись на эти прогулки с несколькими удачливыми парнями и возвращались спустя какое-то время раскрасневшиеся и еще более растрепанные, Мэтт заметил, что Джейд не принимала таких предложений. К тому же, насколько Мэтт мог определить, ни одна из женщин не занималась развлечением мужчин ночью в своей палатке. Конечно, это могло быть результатом длительных и утомительных дневных переходов. Эти хрупкие тростинки не привыкли подниматься до восхода солнца, проходить пешком по десять — пятнадцать километров в день и управлять упрямыми волами. Возможно, они, как и большинство других эмигрантов, настолько обессилевали к концу дня, что с трудом добравшись до своих матрасов, до самого утра проваливались в глубокий сон. Хотя, вполне возможно, они занимались своими тайными делами глубокой ночью, дождавшись, пока их соседи крепко заснут и не заметят распутной деятельности прямо под самым носом.
После третьего, казавшегося бесконечным дня пути Мэтт сильно устал. С помощью Айка он распряг буйволов, поставил палатку и разложил костер. Потом он приготовил ужин.
И сейчас, когда всей его голодной семье полагалось сидеть за едой, их нигде не было видно.
Все детишки таинственно исчезли, и он был почти абсолютно уверен, где сможет найти их.
Мэтт решительно направился к соседнему фургону, который путешественники окрестили «кошачьим ящиком» из-за шести «крашеных кошек», передвигающихся в нем. И они действительно были там. Все пять сирот сгрудились вокруг Джейд, глядя на нее с обожанием, отразившимся на их маленьких личиках. Даже Айк казался зачарованным рассказом Джейд, а малютка Зак мирно посапывал у нее на коленях. Остальных «леди» не было видно.
Напоминая самому себе, что произошло в последний раз, когда он отправился на поиски Эмили, Мэтт решил переждать немного, чтобы успокоиться, прежде чем подойти к этой группе. Однако ему было трудно сдержать раздражение. Он мог только воображать, что рассказывала Джейд этим невинным созданиям.
Какой же развращенной она была, чтобы смущать эти живые и пытливые умы! Какая грязь могла коснуться их нежных ушей!
Они еще не успели заметить его, и Мэтт решил, что, может быть, лучше пока не вмешиваться. Оставаясь в тени, он подошел к ним поближе. Когда ее голос стал хорошо слышен, он остановился и прислушался — и едва не прикусил язык от изумления!
Легкий вечерний ветерок отчетливо доносил до него слова, произносимые Джейд:
— И тогда королева эльфов сказала:
— Пожалуйста, господин гном, научите меня танцевать. Я умею летать и парить очень высоко, кружиться и порхать вместе с ветерком, но я совершенно не умею танцевать.
Я скоро собираюсь выйти замуж, и я должна буду танцевать на своей свадьбе.
— А что ты дашь мне за это? — спросил гном с лукавой искоркой в глазах.
— Большой кусок золота, — щедро предложила королева эльфов.
— Нет, — ответил маленький гном. — Их можно найти под любой старой радугой. У меня их и так гораздо больше, чем я могу потратить.
— Тогда, может быть, мешочек с бриллиантовой пылью? — спросила она.
Гном снова покачал головой.
— Этого совершенно недостаточно.
— Что же ты хочешь тогда?
— Твои крылья, королева эльфов. Я хочу твои крылья.
Дети замерли в ожидании, широко распахнув глаза, Джейд понимающе кивнула и продолжала сказку:
— Я не могу отдать тебе свои крылья, господин, ведь без них я не смогу летать.
И тогда мои подданные улетят к другой королеве, а вместе с ними и моя единственная любовь.
Гном продолжал упорствовать.
— Крылья или ничего, королева. Цена урока танцев слишком высока, а я очень хочу летать.
Однако говорить таким грубым и требовательным тоном с королевой эльфов было очень опасно, и невежественный маленький гном должен был быть наказан. И королева собралась дать хороший урок этому упрямцу.
Она ответила ему мягким голосом:
— Ладно, ты будешь летать, но только не на моих крыльях. Но сначала научи меня танцевать, и тогда я подарю тебе крылья, которые станут твоими собственными.
Гном был доволен сделкой и быстро научил королеву эльфов танцевать. Потом он сердито потребовал.
— Я хочу сейчас же получить свои крылья.
Фея быстро взмахнула своей волшебной палочкой, и гном превратился в крошечного маленького комара, размером не больше бородавки на коже лягушки.
— Вот теперь у тебя есть свои крылья, — засмеялась королева эльфов. — Навсегда! Теперь убирайся, пока я не наступила на тебя!
А когда мы встретимся в следующий раз, будь повежливей.
— Мораль этой истории двойная, — пояснила Джейд своим внимательным слушателям. — Во-первых, жадность может довести вас до беды, так что будьте осмотрительны, когда просите что-нибудь. И второе, следите за своими манерами, особенно когда разговариваете с королевой эльфов.
Сделав это последнее пояснение, Джейд подняла голову и посмотрела прямо туда, где в тени стоял Мэтт. Он понял, что она уже давно знает о его присутствии, и теперь она молча бросала ему вызов.
Шагнув вперед, он прямо встретил ее вызывающий взгляд. Потом знакомый жар снова наполнил его, когда ее глаза, казалось, смотрели на него с еще более сильным чувственным пылом. Между ними не было сказано ни слова, но он чувствовал себя так, словно она оказывала на него какое-то магическое, волшебное воздействие, точно она была не просто продажная женщина, а ирландская чародейка, похожая на королеву эльфов из сказки, которую она только что рассказывала детям.
С трудом он отвел взгляд и посмотрел на детей.
— Ужин ждет, — спокойно сообщил он им. — Пойдемте, надо умыться.
Бет взяла ребенка у Джейд, и малыши прошли мимо него, бросая на него долгие виноватые взгляды. Мэтт повернулся, чтобы уйти.
Его остановил голос Джейд.
— Вы не накажете их, нет?
Он снова повернулся к ней.
— Они намеренно ослушались меня, — твердо произнес он. — За это им нужно будет сделать замечание.
— Как?
— Я еще не знаю, но, мне кажется, хорошего нравоучения будет достаточно, не так ли?
— За то, что они приходили ко мне?
— За то, что они ушли далеко от фургона и даже не сказали мне, куда отправились.
— Вы не будете их бить? — нахмурившись, продолжала настаивать она. — И не отправите их спать без ужина? И не заставите их молиться и раскаиваться в грехах, которые они и не думали совершать?
Мэтт был ошеломлен ее предположениями.
— Господи, женщина! — возмутился он. — За кого же ты меня принимаешь?
— Не думаю, что вам хотелось бы это узнать, — сухо ответила она. — Мне просто нужно знать, что вы не накажете этих малышей.
Мэтт не мог поверить в то, что слышал, так же, как чуть раньше не ожидал услышать, что Джейд рассказывала сказку его маленьким питомцам.
— Я никогда и пальцем не тронул ни одного из этих малышей, и я не собираюсь начинать это делать сейчас.
Она все еще была не вполне убеждена.
