– Вы можете посторониться и дать мне пройти.
Седло все сильнее тянуло Дэни к земле, солнце поднималось по небосклону, время шло, и Дэни начинала терять терпение.
– Послушайте. – Он шагнул к ней. – Позвольте мне понести его.
Грейди потянулся к ее седлу, но Дэни отступила на шаг.
– Не подходите ко мне. Я сама его донесу.
Прямо позади нее раздался низкий голос с легким акцентом. Она лишь один раз слышала его, но узнала сразу. Он принадлежал Трою Фонтейну.
– Оставь ее в покое, Грейди.
Дэни никак не прореагировала на его слова, и он добавил:
– Единственный способ завоевать доверие дикого животного – это оставить его в покое.
Она резко повернулась к нему и была застигнута врасплох живым проницательным взглядом его глаз. Хотя он не сказал ни слова, неведомая сила потянула Дэни к нему, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы остаться на месте. Его иссиня-черные волосы и темные глаза создавали вокруг него ауру темноты, которую не мог развеять даже его насмешливый взгляд. Солнце высветило сетку крохотных морщин и складок возле уголков его глаз. В окружении широких скул и темных бровей глаза его казались глубоко посаженными и затененными. Дэни отметила, что его прямой заостренный нос хорошо гармонирует с остальными чертами лица.
Губы его казались строгими, возможно, потому, что он плотно сжимал зубы, словно сдерживая улыбку. Его длинные суженные к низу пальцы лежали на рукоятке пистолета, заткнутого за пояс. Одет он был так же, как и накануне ночью – в оленью кожу. Черная шляпа висела на тонком кожаном ремне у него за плечами. Поза Фонтейна свидетельствовала о напряженном ожидании. Он был из тех мужчин, которые всегда начеку.
Это был человек, с которым она могла бы иметь дело. В отличие от своего друга, он не был чужаком в этом диком суровом мире, к которому она привыкла. Как и она, Трой Фонтейн знал, как в нем выжить.
Она вдруг обнаружила, что смотрит ему прямо в глаза, слишком удивленная своей реакцией на его неотразимую внешность, чтобы сдвинуться с места. До того момента, как он вышел на поляну, Дэни думала, что никогда не видела такого красивого мужчину, как его друг. Но сейчас, когда она глядела в бездонные глаза Фонтейна и вела себя так, словно совершенно лишилась воли, она поняла, что на самом деле означает слово «красивый».
– Где… где индейцы? – наконец смогла выговорить Дэни, пытаясь рассеять чары.
– Ушли. Они ушли на рассвете. – Легкий акцент и улыбка, появившаяся в уголках его рта, смягчили эти отрывистые слова.
– Я тоже сейчас уеду, – сказала она.
По тому, как ее тянуло к Фонтейну, она поняла, что ей ради собственной безопасности нужно уехать подальше от этого человека. Она была уверена, что Джейк посоветовал бы ей сделать то же самое. Дэни взялась за седло получше и пошла к своей лошади.
– Я отправлюсь, как только вы освободите мой кофейник и котелок.
– Но… вы не можете уехать одна! – сказал Грейди испуганным голосом. Он все еще стоял на месте, не зная, что предпринять. – Трой, поговори с ней. Мы просто не можем позволить девушке уехать одной, правда?
Девушке! Услышав это слово, Дэни бросила седло на землю возле своего пони и резко повернулась к мужчинам. Руки ее сжались в кулаки, глаза остановились на Грейди Маддоксе. Черт бы подрал этого мужчину и его язык! Она перевела взгляд на Фонтейна, не обнаруживающего никакого беспокойства по поводу ее отъезда. Он налил горячий кофе в две оловянные кружки, а остаток вылил на землю.
– Она как-то приехала сюда, значит, сможет сама вернуться.
Кофейник и котелок звенели, ударяясь друг о друга, пока он нес их ей через всю поляну. Он остановился перед Дэни на расстоянии вытянутой руки. Он ничего не говорил, просто стоял и смотрел на нее сверху вниз. Гневные слова и угрозы, которые она собиралась произнести, так и остались невысказанными. Язык ей не повиновался. Дэни могла читать даже самые слабые следы, оставленные на земле дикими зверями, но не могла прочитать мысли в его темных зорких глазах. Ей показалось, что взгляд Фонтейна проник ей в душу; напряженное выражение его глаз заставило ее отвести свои.
Она понимала, что своей робостью похожа на молоденького жеребенка, но ничего не могла с собой поделать. Досадуя на себя за свой страх перед Фонтейном, она взглянула на Грейди Маддокса и увидела, что он тоже внимательно смотрит на нее. Дэни почувствовала, что ладони ее вспотели, и провела ими по своей кожаной куртке. Раньше такого с ней не случалось. Она была уверена, что если сейчас же не покинет этих двоих, то заболеет какой-то необычной болезнью. Чувства, переполнявшие ее, казались ей очень странными.
Фонтейн пошевелился, она вздрогнула и почувствовала, что щеки ее заливаются краской от смущения. Он молча протянул ей кофейник и котелок. Дэни взяла их, стараясь не дотронуться до его рук, повернулась к нему спиной, развязала самый большой узел и положила в него посуду. Ей потребовалась минута, чтобы затянуть кожаные ремни, и затем она начала седлать свою лошадь.
Судя по тому, как Трой Фонтейн легко отпускал ее, было ясно, что его мало волнует, куда она едет и что с ней станет. Но Грейди Маддокс не хотел уступать и еще раз попытался убедить ее остаться с ними.
– Послушайте, мисс, позвольте нам хотя бы проводить вас к вашим родителям. Вам следует сидеть дома! – Он подошел к ней, когда она взяла поводья и приготовилась сесть на лошадь. – У меня дома четыре сестры, и мне очень не хотелось бы, чтобы хоть одна из них ехала верхом неизвестно куда в одиночку. Вам нечего меня бояться.
– Вы правы. Я вас не боюсь. Потому что уезжаю.
Дэни вставила одну ногу в стремя, другую перекинула через седло и села. Она дернула веревку, к которой были привязаны мул и лошадь Джейка, и ударом руки пустила рыжего пони шагом. Чувствуя, что
