полотенцем и принял следующее решение: он не возьмет Шторм силой и отступит, если она окажет слишком уж яростное сопротивление.
Она его пленница, рассудил Тэвиш, а значит, он имеет право делать с ней все, что угодно. И все же он не хотел обижать девушку и мечтал лишь о том, чтобы она ответила ему взаимностью. Целуя Шторм, он ощутил слабый отклик, который придал ему уверенности. К тому же за неделю, проведенную в Карайдленде, она ни разу не выказала явной к нему неприязни. Нет, он больше не мог держать себя в руках.
Тэвиш зашел к себе в спальню за халатом. Увидев его, Кэтрин, лежавшая в постели, приподнялась. Он грубо выругался и, накинув халат, шагнул к кровати.
– Какого дьявола? Что ты здесь делаешь?! – взревел Тэвиш. Он пришел в ярость, увидев в своей постели обнаженную женщину с густыми черными волосами и пышной грудью.
– Я там, где мне положено быть. Здесь я спала каждый раз, когда приезжала в Карайдленд. – Кэтрин встала на колени и обвила руками шею Тэвиша. – Ложись. Позволь мне ублажить тебя так, как я всегда тебя ублажала. – Она принялась целовать его в шею. – Я так долго тебя ждала!
– Я не просил тебя об этом. – Тэвиш отстранил ее руки. – По-моему, сегодня в зале я ясно дал тебе понять, что не рад твоему приезду. Иди в свою спальню, Кейт.
Его ледяной тон и явное равнодушие казались столь оскорбительными, что Кэтрин мигом забыла о своем решении действовать лаской.
– Ах, значит, ты бросаешь меня ради этой тощей английской сучки? – взвыла она, замахнувшись на Тэвиша.
Он перехватил ее руку.
– Да, бросаю.
– Неужели ты можешь так со мной поступить? Ведь я отдала тебе целых два года жизни!
– Я не заставлял тебя это делать, и потом, я знаю, что эти годы принадлежали не мне одному. Нет, Кейт, ты сама прыгала ко мне в постель – так же как и сейчас.
Кэтрин принялась ловить свою одежду, которую ей бросал Тэвиш.
– Мои родичи позаботятся, чтобы ты заплатил за это оскорбление! – заорала она.
– Мужчина вправе выбирать себе любовницу. Они мне ничего не сделают, и ты это прекрасно знаешь.
– Ты обещал на мне жениться. Они ждут нашей свадьбы.
– Если так, значит, ты их обманула, Кейт. Я ничего тебе не обещал, кроме удовольствия, а это обещание выполнено сполна. Ты не была невинна и знала мужчину до меня. – Тэвиш усмехнулся. – Благодаря твоей неосмотрительности мне известно, кто это был. Твои родичи тоже все знают. Может, им и хочется, чтобы я на тебе женился, но вряд ли они на это очень рассчитывают. Я никогда не женюсь на женщине, с которой спал и которую бросил Александр Мак-Даб.
Кэтрин побледнела. Она не предполагала, что Тэвиш знал о ее связи с Александром.
– Это ложь! – воскликнула она, изображая негодование.
– Неужели? – Тэвиш пожал плечами. – Ложь или правда – мне все равно. – Кэтрин, одеваясь, путалась в своих юбках, но Тэвиш даже не попытался ей помочь. – Я не могу тебя прогнать, Кейт, потому что ты из Мак-Бротов, а Мак-Броты – всегда желанные гости в Карайдленде. И все-таки ты будешь спать в своей комнате. Между нами все кончено, и мы оба это знаем. Не надо ворошить остывшие угли. Найди себе другого. Может, тебе подвернется какой-нибудь дурак, который захочет взять тебя в жены, несмотря на твою кошачью натуру.
Задохнувшись от гнева, Кэтрин решительно направилась к двери. Она злилась еще и потому, что Тэвиш знал о ней больше, чем она предполагала. Да и с ребенком она просчиталась: если он выгоняет ее из своей постели, значит, о ребенке можно забыть. И все же Кэтрин не собиралась сдаваться. Все знали, что она любовница Тэвиша, и теперь едва ли найдется мужчина, который захочет на ней жениться. Нельзя упускать Тэвиша: как знать, может, это ее последний шанс выйти замуж?
– Ну что ж, беги к этой английской сучке! – прошипела Кэтрин, стоя в дверях. – Скоро она тебе надоест и ты захочешь настоящую женщину. Моли Бога, чтобы я тебя простила, когда это случится!
Кэтрин вышла, хлопнув дверью. Тэвиш поморщился. Ему не хотелось прощального скандала, но по- другому, пожалуй, и быть не могло. Шторм не единственная причина, по которой он расстался с Кейт. В последнее время эта женщина начала раздражать Тэвиша своим стремлением прибрать его к рукам. Он догадывался: она собирается забеременеть, – поэтому и хотел избавиться от нее побыстрее.
Нет, он не собирался весь свой век прожить холостяком. Тэвиш понимал, что скоро ему придется выбирать себе жену. И дело не в том, что он хотел жениться непременно на девственнице, хотя, конечно, лучше на девственнице… Но Кэтрин Тэвиша совершенно не устраивала. Он не взял бы ее даже в любовницы, если бы она сама не напросилась. Эта женщина была слишком расчетливой и хваткой. Она понятия не имела о супружеской верности, тогда как именно верность была той единственной добродетелью, которую Тэвиш ценил по-настоящему. Он не хотел стать жалким рогоносцем, который все время гадает, кто же истинный отец его детей?
Он направился к башне. Там в одной из комнат спала Шторм. Губы его кривились в усмешке. В свои двадцать шесть он пришел к выводу: не так-то просто найти жену, которой можно доверять. Только однажды он доверился женщине и в результате остался в дураках, а это тяжелое испытание для гордого человека.
При воспоминании о Мэри на него всегда накатывала волна гнева. Тэвиш так любил эту женщину – почти боготворил, считая безупречным образцом чистоты; когда же вдруг увидел своего ангела в объятиях Александра Мак-Даба, с задранными, как у шлюхи, юбками, он был поражен в самое сердце. С тех пор Тэвиш перестал доверять женщинам; он обращался с ними с грубой бесцеремонностью – так, как они, по его мнению, и заслуживали. С тех же самых пор у Тэвиша с Александром Мак-Дабом началось своего рода соперничество, которое, впрочем, никогда не переходило в открытую вражду. В душе Тэвиша не было ненависти к этому человеку, и все же он невольно связывал Мак-Даба со временем своего самого жестокого разочарования.
Тэвиш чувствовал: Шторм достойна доверия, она осталась такой же открытой и искренней, какой была
