обе сразу — это было действительно тяжелое испытание. — Он покачал головой. — За такой красивой внешностью кроется настоящий дьявол, это просто грех. Этого дьявола в них могли бы заметить и не только такие, как мы.
— Ну, если бы он проявился в виде большой волосатой бородавки, — пробормотала Алтея и порадовалась, услышав смех Яго. — А зачем они сюда явились?
— Не хотел бы показаться тебе хвастуном, но Маргарита желает меня.
— Ах, конечно, и она не из тех женщин, которым, нравится, когда их отвергают или отодвигают в сторону. На мгновение я даже испугалась, уж не знают ли они что-то о нас.
— Нет, иначе они не стали бы рисковать и приближаться к нам.
— Ты прав. Как ты думаешь, Маргарита опасна для тебя?
— Она злится — значит, опасна, и я сознаю, какую угрозу она представляет и для меня, и для других. Алтея, мы должны во всем этом разобраться до конца. И ты знаешь это не хуже меня. Ты сказала об этом еще раньше, чем я. От тебя этого требуют твои видения, а меня заставляет поступать так то, что я узнал об этих двух дамах. Зачем человеку такой дар, если он не может использовать его на благое дело?
— А воспользоваться им против врагов страны — дело достойное. Я понимаю. Просто я не думала, что опасность, грозящая лорду Редгрейву, может коснуться тебя. И меня.
— Ты тоже рискуешь, вот это мне и не нравится. Но я постараюсь сделать все возможное, чтобы риск был минимальным. Полагаю, нас обоих будут хорошо охранять. Несмотря на все сомнения, эти лорды поверили нам, и у них хватит ума понять, что мы, и в частности наши таланты, могут быть им полезны. — Яго встал. — Скоро появятся наши тайные союзники. Я хочу показать им список, составленный мною вчера вечером.
— Какой список?
— Известных мне джентльменов, которые были любовниками Маргариты или Клодетты. Думаю, такая информация у них уже есть, но мой список им не помешает.
Не успела Алтея спросить, откуда Яго раздобыл такие сведения, как тот уже ушел. Она вздохнула и устало опустилась в кресло. Наивно было думать, что достаточно ей предупредить лорда Редгрейва, а ему — внимательно ее выслушать, и миссия на этом будет выполнена. Ее дядя, кажется, доволен своим участием в тайной войне с врагами Англии, но сама Алтея сильно сожалела о том, что втянула его в эту неразбериху.
Если уж быть честной с собой, то и она испытывает некоторое удовольствие, даже восторг, от возможности помочь своей стране. И от возможности приблизиться к маркизу Редгрейву. Однако тут может случиться и другое: он может стать для нее опаснее, чем французские шпионы.
Впервые увидев во плоти мужчину, который долгие годы являлся ей в снах, Алтея была очарована. Если бы не важность того, ради чего она явилась в Лондон, она принялась бы крутить перед ним хвостом, словно девчонка-школьница. Чем больше она думала о своей реакции на Редгрейва, тем больше начинала опасаться, что все эти годы видений и снов не просто вели ее к этому важному предостережению. Она была так долго связана с Хартли, так привязана к нему — хотя никогда его не видела и ничего о нем не знала, — и возможно, это именно потому, что он тот, кто предназначен ей судьбой.
— И если так, это недобрый поворот судьбы, — пробормотала Алтея, садясь и потирая виски, чтобы прогнать начинающуюся головную боль.
Маркиз — птица слишком высокого полета. Слишком тощие женщины с плохими фигурами, с волосами цвета воронова крыла и странными глазами не привлекают внимания мужчин вроде лорда Редгрейва. О, груди у нее достаточно полные, такие нравятся мужчинам, и бедра округлые, но все-таки она слишком тощая. Такие, как Хартли, предназначены для всяких Клодетт, для красивых светских львиц. К тому же он повеса, опытный соблазнитель. А она не имеет ни малейшего понятия, как играть в такую игру, даже если бы каким-то чудом он захотел поиграть с ней. Если бы Хартли проявил интерес к Алтее, то часть ее готова прямо сейчас, отбросив осторожность, последовать за ним по пути наслаждений. Неувязка только в том, что вместе с телом последовало бы и ее сердце, и когда он покинул бы ее, а мужчина вроде него так и поступает, он унес бы с собой и ее сердце.
Но опять же, размышляла Алтея, если судьба выбрала для нее Редгрейва, то что она может поделать? Постарается не оказаться в дураках, вот и все, что она сможет. Так безропотно подчиняться судьбе — это проявление слабости, решила Алтея. Она заметила на полу кружевной носовой платок. Но вряд ли кто-нибудь может не подчиниться судьбе. Судьба — слишком мощная сила, чтобы с ней бороться.
Отставив на мгновение эту тему, Алтея потянулась к платку. «Не трогай», — шепнул ей разум, но любопытство оказалось сильнее. Коснувшись дорогого платка, она сразу пожалела, что не послушалась голоса разума. Она закричала, очутившись в водовороте пугающих образов, мрачных видений и ненависти. Не в состоянии освободиться от них, Алтея позвала на помощь дядю, а потом оказалась пленницей собственного дара.
Яго вошел в холл, как раз когда дворецкий впустил туда лордов Хартли, Олдуса и Джиффорда. «Какая точность, — улыбнулся он, приветствуя гостей. Ему было трудно сдержать улыбку при виде мрачного Хартли. — И одному из них так не хочется быть здесь».
— Добро пожаловать, милорды, — сказал он, а потом спокойно велел дворецкому принести в гостиную прохладительные напитки. — Мы вам рады, — продолжил он, когда дворецкий отправился выполнять его приказ, — хотя и не знаю, чем еще мы сможем вам помочь.
— Я тоже, — проворчал Хартли, не обращая внимания на недовольные взгляды своих друзей.
— У нас сегодня были очень интересные посетители, — начал Яго.
— Яго!
От этого вопля у Хартли похолодела спина. Инстинкт подсказал ему, что кричит Алтея. Его удивило, как быстро отреагировал Яго. Не колеблясь он повернулся и побежал по холлу. Хартли и его друзья поспешили следом. Маркиз услышал быстрые шаги и догадался, что вскоре им придется иметь дело с испуганными слугами.
Хартли застыл на месте, когда ворвался в комнату, его друзья застыли рядом. Алтея стояла на коленях, покачиваясь взад и вперед. В руке она сжимала кружевной платок. Лицо у нее было серое, по щекам текли слезы. Она смотрела на что-то сильно пугающее ее, на что-то, чего Хартли видеть не мог. Как только Яго ухватился за платок в руках Алтеи, в комнату влетели пышная служанка, дворецкий и еще один слуга, очень похожий на дворецкого.
— Нет, милорд! — закричала служанка. — Не трогайте! — Она подбежала к Алтее и опустилась на колени рядом с ней.
— Но, Кейт, это ведь и есть причина, — сказал Яго.
— Вижу, но она сейчас под властью прозрения. Может, плохо так быстро вытаскивать ее оттуда. — Кейт ласково погладила Алтею по голове. — Лучше подождем, пока она не подаст знак, что видит нас.
Слуга, так похожий на дворецкого, нагнулся над Алтеей. Хартли услышал шум в дверях, оглянулся и, убедившись, что никого нет, закрыл дверь, чтобы любопытные слуги не заглядывали в комнату. Потом снова посмотрел на Алтею: Кейт осторожно вытирала ей слезы своим передником и что-то ласково шептала на ухо. Хартли видел полное понимание на лицах слуг, ухаживающих за Алтеей. По их действиям было понятно, что они к этому привыкли.
Это происходит в реальности, подумал он, глядя на худенькую Алтею, погруженную в какой-то кошмар. Это не игра, не трюк, не представление. Никто не смог бы сыграть так правдоподобно. Хартли был уверен в этом. И если у Алтеи случилось прозрение, как называет это служанка, значит, лорд Яго Вон видел призраков. Хартли только удивлялся, во что он впутался. Это было слишком странно. Это было вне его понимания. Это заставляло его чувствовать себя неуверенно, неловко. Словом, Хартли был уверен только в одном — ему это все не нравится.
— Кейт, — прошептала Алтея, когда видение ослабело.
— Я здесь, миледи, — сказала Кейт. — Вам еще нужен платок?
— Нет. Забери его. Пожалуйста.
Яго выхватил кружевной платок из ее рук. Алтея обмякла, но Альфред сильной рукой поддержал ее, не дал упасть на пол. На лице Яго появилось странное выражение, и Алтея попыталась сказать ему, чтобы
