– Какая досада! Почему же ты мне об этом раньше не сказал? А какие у тебя дела в Лондоне?
– Пегги… Это не имеет отношения к журналу, а следовательно, не должно тебя заботить. Кроме «Мачо», у меня много других деловых интересов, я уже тебе говорил об этом! – Он искоса взглянул на нее. – А если ты думаешь, что здесь замешана какая-то другая женщина, – забудь об этом!
– Я не ревнива, Марк! – вспыхнула Пегги. И, помолчав, задумчиво добавила: – Впрочем, я и сама точно этого не знаю, потому что никогда раньше не была в таких отношениях с мужчиной.
Марк поспешил придать голосу примирительную интонацию:
– Я думал, все женщины склонны ревновать.
– Это еще одно чисто мужское заблуждение. Наступила эра открытых отношений между мужчиной и женщиной. Никаких привязанностей. Разве ты об этом не знаешь? За это ведь женщины и боролись, верно? – Она вздохнула и взяла его за руку. – Боюсь, что я все же немного старомодна. Черт побери, при мысли о том, что ты можешь держать в объятиях другую женщину, я закипаю! Хотя я делаю непростительную глупость, говоря тебе об этом.
Глава 13
Марк отсутствовал десять дней.
Эти десять дней были самыми ужасными в его жизни. Пегги не выходила у него из головы. Мысль о том, чтобы сделать их отношения постоянными, не отпускала его, но всякий раз, поразмыслив, он находил множество причин, по которым не следует делать этого.
Если уж Марк старался докопаться до мотивов тех или иных своих поступков, то смело смотрел в глаза. Вот и сейчас он сознавал, что просто боится устанавливать с кем бы то ни было прочную эмоциональную связь. Возможно, эта боязнь была иррациональной, но от этого она не становилась менее реальной.
Нет, нельзя, чтобы это продолжалось. Он допустил ошибку, когда нарушил свое правило и сошелся с собственной сотрудницей. Если бы Пегги у него не работала, все было бы намного проще.
Когда Марк уверял Пегги, что в Лондоне у него срочное дело, он просто пытался от нее убежать. Тем не менее серьезный деловой интерес у него в Англии был. Марк уже давно собирался открыть «кантины» в тех странах, где законом разрешены азартные игры. В «раскрученном» казино можно было недурно заработать. Однако для того чтобы открыть даже небольшое казино в Лас-Вегасе или Рено, требовались немалые деньги. Кроме того, в обоих этих городах Марку пришлось бы столкнуться с жесточайшей конкуренцией. Нет, единственным вариантом был Лондон или какой-нибудь город на островах, возможно, Багамских.
И еще одна идея не давала Марку покоя. Почему бы ему не создать сеть отелей или приличных мотелей? Существует немало вполне благополучных гостиничных сетей, типа «Холидэй иннз» или «Шератон», так почему бы не появиться сети «Мачо иннз», возможно, с «кантинами» в каждой гостинице?
Итак, Марк потратил десять дней на то, чтобы попытаться забыть о Пегги, одновременно обкатывая возможные варианты размещения казино в Лондоне и на Багамах и изучая перспективы строительства отелей системы «Мачо иннз» во Флориде и других южных штатах.
Но безуспешно – занятый мыслями о Пегги, он просто не мог сосредоточиться на деловых вопросах.
Вот и еще один повод порвать с Пегги, пока отношения не зашли слишком далеко.
Естественно, за эти десять дней Марк имел несколько сексуальных связей. Однако, какой бы соблазнительной ни была женщина, с которой он ложился в постель, мысли Марка в самый неподходящий момент упорно возвращались к Пегги и к уик-энду, который они провели в Монтерее. Дважды он оказывался несостоятельным, и ему пришлось прикрываться, на его взгляд, убедительной ложью о внезапном расстройстве желудка.
Второй раз это случилось в Атланте, на десятый день его путешествия, и Марк понял, что ему пора возвращаться.
Нэн, разумеется, все время знала, где он находится, и могла связаться с ним по радиотелефону даже на борту самолета. Два дня назад она действительно позвонила.
– Босс, когда вы собираетесь возвращаться?
– Скоро. А что случилось?
– Есть пара вопросов, которые требуют вашего внимания. Звонил этот парень с киностудии, Вестон. Он сказал, что предварительный прогон картины получил плохие отзывы. Он предлагает внести некоторые изменения перед выпуском в прокат. Говорит, может быть, стоит поступиться принципами и сделать новый конец.
Марк присвистнул:
– Это влетит в копеечку!
– Ну, в общем, он настаивает на срочном решении.
– Вы упомянули о двух вопросах, Нэн.
– Есть данные о тираже. В этом месяце мы опять упали на несколько пунктов. Алекс говорит, те два журнала отбирают у нас читателей. – За последний год в продаже появились два новых журнала, сделанных по образцу «Мачо». Оба имели хорошее финансирование и по своему оформлению и содержанию были гораздо непристойнее «Мачо». – Вы же знаете Алекса, он, как всегда, говорит, что мы выживем, но мне кажется, что он немного обеспокоен.
– Я приеду дня через два, Нэн, – сказал Марк и отключил связь.
Он прилетел в Нью-Йорк поздно ночью, никого заранее не предупредив. Но, едва появившись на следующее утро в офисе, Нэн уже знала о его приезде. Очевидно, кто-то из обслуги ей об этом доносил. Марк был полон решимости беспощадно наказать предателя, но пока так и не смог его выявить.
Нэн дала ему поспать до десяти, а потом позвонила. Зная, кто его беспокоит, Марк нажал на кнопку:
– Да, Нэн. Дайте мне полчаса на то, чтобы привести себя в порядок, и я подойду.
