— Бери что хочешь, но велосипед не дам. — сразу запротестовал Кыш-Пыш.
— Это нужно для того, чтобы Найденыш выздоровел. — твердо заявила Грызольда.
Кыш-Пышу ничего не оставалось, как согласиться.
Пока Ворчун ходил в лес за корой и ветками, они начали приготовления. Кыш-Пыш набрал в камине целое ведро сажи и отыскал в норе простыню, которая лишь когда-то могла гордо называться 'белой'.
— А ты, уверенна, что это именно то, что нужно? — спросил он.
— Уверенна, уверенна. — подтвердила Грызольда. — А теперь, тащи сюда свой велосипед. Тебе придется прокатиться на нем.
— Грызольдочка, но как это может помочь малышу? — взмолился Кыш-Пыш.
Когда-то, Кыш-Пыш имел неосторожность похвастаться перед друзьями тем, что превосходно умеет кататься на велосипеде. Конечно, это было, мягко сказать, преувеличением. Одна только мысль о том, чтобы самому испытать диковинное изобретение людей, вызывала в нем настоящий страх. Велосипед он считал реликвией и хранил с большой осторожностью. Он и садился то на велосипед всего раза три от силы. Признаться в этом Грызольде сейчас, Кыш-Пыш посчитал опасным делом. К тому же, он должен был помочь малышу, пусть даже рискуя разбитым носом или шишкой на голове.
Вскоре, велосипед уже стоял рядом с камином. В это время, как раз вернулся Ворчун, с охапкой веток и дубовой корой под мышкой.
— Отлично, можем начинать. — объявила Грызольда.
Чтобы присутствовать на процесс изгнания болезни, свое убежище покинул даже Пуговичный человечек. Грызольда вдохновенно принялась за работу. На Ворчуна она надела белую простыню, поверх которой сажей изобразила страшную рожицу. В руки она дала ему сковородку и поварешку, чтобы он громко стучал. Кыш-Пыша усадила на велосипед, предварительно украсив его ветками и дубовой корой. Получилось что-то, вроде, передвижного куста на двух колесах. Не забыла Грызольда и про Пуговичного человека. Ему достались — глиняный кувшин с отбитой ручкой и деревянная ложка.
Придирчиво оглядев их, как генерал своих солдат перед боем, Грызольда торжественно произнесла напутствующие слова.
— Все, что вам нужно, чтобы как следует испугать болезнь, это бегать вокруг кровати и производить как можно больше шума. Думаю, болезнь обязательно отступит, как только увидит вас.
— А как мы об этом узнаем? — спросил Ворчун.
Грызольда вздохнула.
— Ах, Ворчун, но почему я все должна думать за вас?
Она залезла на кресло качалку и дала команду начинать.
Процессия приблизилась к кровати малыша. Найденыш слабо постанывал, жар никак не спадал и ему срочно нужна была помощь. Кыш-Пыш очень надеялся, что им удастся испугать болезнь, ведь, другого способа, излечить малыша он не знал.
Вскоре, над кроватью больного закружились в непредсказуемо диком танце три тени. При этом, они издавали гремящие и устрашающе звуки. Первым было приведение, чья угольная рожица съехала на бок, а следом развивалась грязно-белая простыня. За ним несся сумасшедший куст на колесах. Кыш-Пыш изо всех сил старался удержаться на велосипеде и не упасть. Позади всех, поспевал глиняный кувшин с двумя короткими ножками. Подобная картина могла испугать до полусмерти кого угодно. Вероятно, даже болезнь. К счастью, малыш находился в таком состоянии, что не мог, видит или слышать, происходящее вокруг.
Примерно на третьем или четвертом круге, Ворчун окончательно запутался в простыне. Ее край намотался на колесо велосипеда. Кыш-Пыш заметил опасность слишком поздно, чтобы затормозить. К тому же, простыня, намотавшаяся на колесо, мешала сделать это. Ворчун изо всех сил пытался убежать от настигавшего на него велосипеда.
— Кыш-Пыш, тормози! — выкрикнула Грызольда и в ужасе схватилась за голову.
Но было уже поздно. Ворчун попытался свернуть в сторону. За ним как приклеенный несся велосипед и окаменевший на руле Кыш-Пыш. Раздался грохот, протяжный вопль и над местом катастрофы поднялись густые клубы пыли. Последним в общую кашу свалился Пуговичный человек. От грохота разбившегося кувшина, малыш пришел в себя и слабым голосом попросил.
— Пить… воды!
— Я сейчас, я быстро…. А-а-ап-чхи!
Кыш-Пыш с трудом выбрался из груды обломков. Отбросив руль разбитого велосипеда, он подбежал к чайнику, налил воды и принес малышу.
— Малыш, тебе уже лучше?
Не смотря, на произошедшую катастрофу и падение Кыш-Пыш был рад, что им удалось напугать болезнь. Но стоило ему коснуться лба ребенка, как он сразу же, отдернул руку. Малыш был горячее огненной саламандры.
— Жар не прошел. — с безысходностью сообщил Кыш-Пыш Грызольде, когда та подошла ближе.
Грызольда сама потрогала лоб ребенка и озабоченно сказала:
— Ты знаешь, Кыш-Пыш, боюсь, наше лечение не помогло ему.
Кыш-Пыш со вздохом посмотрел на груду обломков, в которые превратились его вещи и велосипед. Ворчун все еще воевал с остатками простыне. Шкура вместе с Пуговичным человеком подметали осколки разбитого кувшина. Ему было бы не так жалко этих вещей, если бы малыш выздоровел. Отчаянье захлестнуло Кыш-Пыша. Ему стало невообразимо горько внутри.
Может быть, есть еще что-нибудь, чего мы не сделали? Можно обратиться за помощью к лешему или пойти к старейшину Вию? Лишь бы спасти малыша.
Грызольда размышляла над тем же самым. Прежние неудачи ее нисколько не смутили. Грызольда, вообще была на редкость рассудительным и здравомыслящим гоблином. Немного поразмыслив, она сказала:
— Остается последнее.
Глядя на нее, Кыш-Пыш предположил самое страшное:
— Неужели, идти за доктором?
Грызольда округлила на него глаза.
— Нет, конечно. И откуда, только, у тебя берутся такие мысли? Привести к тебе в нору доктора, да это, полное безумие. Нет, мы пойдем не к доктору, а к госпоже Ведьме.
Кыш-Пыш как стоял, так и сел на месте, с открытым ртом. Даже Ворчун, который тянул простыню в одну сторону, а Шкура в другую, замер от удивления.
— Ты сказала — ведьма? Тоесть г-г-госпожа Ведьма? — Кыш-Пыш всегда заикался, когда сильно чего-то пугался.
Грызольда сохраняла полное спокойствие, как будто речь шла, всего лишь, о прогулке в лес.
— Конечно, я сказала ведьма. Не думал же, ты, что я предложу тебе обратиться за помощью к Лешему или к старейшину Вию?
Кыш-Пыш едва не проронил 'Именно об этом я и подумал', но благоразумно покачал головой. Сказать по правде, обращаться за помощью к ведьме, Кыш-Пышу, казалось, еще более безумным, чем искать в городе доктора. Но он, конечно же, промолчал и об это. Если уж Грызольда решает помогать, то ее навряд ли, возможно остановить.
— Моя троюродная бабушка рассказывала мне, по секрету, что одно время, работала служанкой в доме у госпожи Ведьмы с Лысой горы. — сказала Грызольда.
— Так вот, откуда твоя бабушка имела советы на все случаи жизни — сердито подчеркнул Ворчун, вставая с пола и потирая ушибленные места.
Грызольда посмотрела на него, весьма, не доброжелательно, но ничего не сказала и продолжила:
— …От нее я узнала, где в городе живет госпожа ведьма.
— И что, мы постучим к ней в дверь и она, так запросто, поможет нам исцелить Найденыша? — спросил Кыш-Пыш.
— Разумеется, нет! Мы, просто, украдем у нее лекарства для малыша.
Ворчун, неожиданно, дико расхохотался. К веселью не было никакого повода, учитывая то серьезное дело, которое они обсуждали.
