– Но вы могли бы где-нибудь про это посмотреть… – сказал он. – Разве нет какой-то особой книги для учителей?
Я снова улыбнулась:
– Нет, у нас у всех одни и те же возможности.
– Нет, должна быть такая книга. Что-то вроде огромного словаря, где есть ответы на все вопросы. – Он усмехнулся, потом повернулся ко мне. – Знаете, о чем я думаю? Не о том, каково быть мертвым, потому что, наверное, быть мертвым – это как быть живым, только по-другому. Я думаю о том, каково умирать. Что при этом чувствуешь. По-вашему, это страшно? Я думаю, что это наверняка страшно.
– Да, я боюсь умереть, – сказал Джесс.
– Я тоже, – сказала я. – Но мне кажется, что так природа заботится о том, чтобы мы старались остаться в живых как можно дольше. Иначе мы могли бы перестать о себе заботиться. Но я не думаю, что, когда умираешь, страшно. Если это случается со всеми людьми, значит, это естественно, как, например, расти. Поэтому мне кажется, что, когда настанет время умирать, мы будем к этому готовы.
По лицу Билли промелькнула довольная улыбка.
– Я понял! Да, вы, наверное, правы.
Джесса было не так легко успокоить.
– А как же маленькие дети? Как же с ними? Они не могут быть готовы к смерти.
Я посмотрела на него:
– Не знаю, Джесс.
– На многие вещи нет ответов, верно? – сказал Билли.
– Ты прав, – ответила я.
Джесс печально покачал головой:
– Это не должно случаться с маленькими детьми. Дети не должны умирать.
– Да, – вздохнул Билли. – С детьми многого не должно случаться. Не должно, и точка.
Глава десятая
Настали выходные. Мы все ждали известий о Винус, но полиция наложила ограничения на обсуждение вопроса, поэтому Социальная служба хранила молчание.
Чем бы я ни занималась, я постоянно возвращалась мыслями к Винус. Я никогда не сталкивалась с таким загадочным ребенком. Хотя мы провели вместе большую часть учебного года, я знала о ней немногим больше, чем в первые дни. И все же у меня не было чувства, что я потерпела неудачу с Винус. Я всегда ощущала, что между нами существует какая-то связь.
Вдобавок к всеобщему смятению в моем классе появилась новая ученица. Ее звали Алисой, ей было восемь, хотя она казалась гораздо младше своего возраста из-за того, что была совсем крошечной, словно еще ходила в детский сад. Ее длинные светлые волосы были зачесаны назад и скреплены лентой, как у Алисы в Стране чудес, на которую она была бы похожа как две капли воды, если бы не буйные кудри и огромные беспокойные карие глаза.
Она переехала с родителями в наш город месяца два назад. Раньше Алиса ходила в частную школу, где для детей не было общих требований, они учились как могли. В результате она намного отстала в учебе от детей ее возраста. Ее определили в обычный третий класс, но вскоре оказалось, что у нее проблемы не только с успеваемостью. Дело в том, что Алиса была очень странной девочкой. По-другому это не назовешь. Во-первых, она разговаривала со своей правой рукой. Она пристально на нее смотрела и, держа перед собой, беседовала с ней. У руки даже было имя – Мими, – и Алиса разговаривала с ней так, как маленькие дети говорят с воображаемым собеседником.
К тому же Алиса часто изрекала очень странные вещи, казалось бы, без всякой связи с происходящим, иногда даже поэтичные. К примеру, увидев меня впервые, она произнесла: «Никто не плачет. Слезами. Никто не ест. Глотками. Никто не просит. Мольбами».
– Хочешь повесить сюда свой свитер? – спросила я, показывая на нишу, где мы держали верхнюю одежду.
– Их пряжки остры, словно лезвие, – ответила она.
А иногда Алиса разговаривала вполне нормально. Здоровалась с мальчиками, когда они входили в класс. Спросила у Билли, где он купил свою куртку «адидас». И успешно справлялась с учебой. Хотя она, возможно, и отставала от среднего уровня восьмилетнего ребенка, но быстро выполняла задания, которые я ей давала. В чтении она не уступала Билли.
В тот же день к нам пришла новая помощница Роза Гутьеррес. Среднего возраста, склонная к полноте, с темными вьющимися волосами, собранными в пучок и повязанными ярким шарфом, Роза вошла к нам в класс, как к себе домой. Тепло поздоровалась со мной и похлопала Билли по спине.
– Какой славный мальчуган! Сколько тебе лет? – спросила она.
– Девять, – ответил Билли, слегка ошарашенный ее непосредственностью.
– Я новенькая, – сказала Алиса. – Я здесь первый день.
– Ну что ж, моя радость, я тоже новенькая и тоже здесь первый день.
– А где Джули? – спросил Шейн.
– Помнишь? – спросила я. – Мы говорили об этом вчера. Джули будет работать в другой школе. Теперь вместо нее будет Роза.
Шейн наморщил лоб. Похоже, он все забыл.
– Почему? – спросил Зейн.
