случай, если у нас еще останется время, я получила разрешение от Боба вывести всех на игровую площадку раньше срока, так как полагала, что дополнительных удовольствий мои подопечные не вынесут и впадут в буйство.
Билли предложил играть в «волчок», который принес из дома. Игра прошла на удивление весело и гладко. Все много смеялись, и хотя я обещала, что мы сыграем один раз, но согласилась на второй.
Конечно, Винус не участвовала в игре. Раза два она крутила волчок, но в остальное время только наблюдала. Роза, не желая, чтобы Винус оставалась в стороне, подошла к ней:
– Ты могла бы сделать себе хорошенькую розовую шляпку, она подойдет к твоей розовой кофточке. Взгляните на нашу красавицу, Тори. Розовый цвет тебе к лицу. Пойдем, моя красавица, ты мне поможешь.
Она подкатила Винус к столу, где лежал материал для шляп.
Мы стали снова играть в «волчок». Мальчики и Алиса играли с большим увлечением. Они немного пихались и толкались, но все это не выходило за рамки игры.
Когда мы почти закончили, ко мне подошла Роза.
– Винус плачет, – сказала она. – Она заплакала, когда я повезла ее к столу. Я спросила: «Что случилось?» – но она ничего не говорит. Только плачет. Я подумала, что лучше вам к ней подойти.
Я кивнула.
– Закончите игру вместо меня?
Отдав ей волчок, я направилась к Винус.
Она и впрямь плакала – уголки губ опустились, по щекам текли слезы, – но беззвучно. Я опустилась на колени у ее кресла:
– Что происходит, моя хорошая? Она молча плакала.
Сняв с полки пакет с бумажными носовыми платками, я вынула один и вытерла Винус слезы. Но она заплакала еще сильнее. Я погладила ее по голове:
– Что случилось, Винус?
Она редко плакала. В последний раз это случилось перед тем, как она попала в больницу, и меня до сих мучила мысль, что, если бы тогда это больше меня насторожило, трагедии могло и не быть.
Винус молчала. Вскоре игра в «волчок» закончилась и прибежали другие ребята, требуя внимания.
Я поднялась на ноги.
– Можете за ними последить? – спросила я Розу.
Я и без того слишком часто прибегала к помощи Розы, но мне не хотелось оставлять Винус одну.
– Конечно, милая, – сказала она. – А вы пока займитесь этой бедняжкой.
Я выкатила Винус в коридор. Больше нам некуда было деться. Встала на колени за креслом и дотронулась до ее лица. Она все еще плакала, тихо и безутешно.
Прошло несколько минут, я сидела, скорчившись, на полу возле нее. Мне было неудобно. Надо было либо оставаться на полу, но оттуда неудобно было утешать Винус, либо встать. Наконец я встала.
– Вот что мы сделаем, – сказала я, поставив инвалидное кресло на тормоз. Потом взяла ее на руки и села в кресло сама.
Посадила ее к себе на колени и крепко обняла. Она прижалась лицом к моей рубашке и продолжала плакать.
За дверью звучали детские голоса. То тише, то громче. В них слышалось возбуждение, но ничего не предвещало драки. Я поблагодарила судьбу за то, что она послала мне Розу.
Потом посмотрела на Винус. Она заливалась слезами. Я вытерла ей лицо платком.
– Ты можешь мне сказать, что с тобой? Она покачала головой.
– Тебе просто нужно поплакать? Она кивнула.
– Хорошо. Плачь. Иногда слезы помогают.
Она кивнула, взяла у меня платок и прижала к носу. Шли минуты. По радостным воплям за дверью я догадалась, что Роза принесла торт.
– Знаешь что? – сказала я. – Мне кажется, ты необыкновенная девочка. По-моему, я тебе этого не говорила. Иногда мы забываем говорить нужные слова. Особенно хорошие. Я думаю, ты необыкновенная. И всегда так думала. С самого первого дня. Помнишь тот день? Я помню. Ты сидела на стене. И я подумала, что ты красивая.
Вместо того чтобы успокоиться, Винус еще больше расплакалась.
– Что с тобой, детка?
– Я хочу домой.
– Почему? Разве тебе плохо?
– Я хочу домой.
– Хочешь, позвоним твоей приемной матери?
– Нет, – ответила она, выпрямилась и посмотрела прямо мне в лицо. – Нет. Я хочу домой, к себе домой. – И разрыдалась. Прижавшись ко мне, она громко всхлипывала.
