завтрашнего утра. К тому времени… зная вашу сестрицу и мать, можно быть уверенным, что они всю вину свалят на вас и ваше недостойное поведение. Ваша репутация будет настолько опорочена, что ни одна душа в городе не захочет принять вас. Но это все, мадам,
будет приписано и на мой счет! И я говорю вам прямо – я не собираюсь быть виновником вашего позора, потому что чаша всеобщего терпения на этот раз будет переполнена. Мисс Чалонер прижала ладонь ко лбу.
– Я должна выйти за вас, чтобы спасти свою репутацию или вашу?
– Обе, – был ответ маркиза. Она с сомнением посмотрела на него и вздохнула.
– Милорд, боюсь, я настолько устала, что не могу ни о чем больше думать, тем более что-то решать.
– Вам лучше пойти к себе и хорошо выспаться. – Маркиз вдруг взял ее за плечи и повернул к себе. Она спокойно и выжидающе встретила его взгляд. – Не надо так расстраиваться, дорогая Мэри. Произошла дьявольская неразбериха, но я вытащу вас из нее. Спокойной ночи.
У мисс Чалонер от неожиданности на глаза навернулись слезы. Она поспешно отступила назад и присела, низко склонив голову.
Глава 8
Несмотря на потрясения и страшную усталость, мисс Чалонер долго не могла уснуть. Она лежала без сна, думая о своем отчаянном положении и испытывая сильное душевное смятение.
Ей было стыдно признаться самой себе, что в тот момент, когда прозвучало предложение маркиза, она вообще не вспомнила о Софии, зато живо представила себя рядом с маркизом – они стоят на коленях перед алтарем… Итак, моя милая, сурово говорила себе мисс Чалонер, все это правда – ты влюблена в него и давно это знала!
Но она любила не всем известного похождениями красавца, скандалиста и волокиту. Мэри сумела разглядеть под оболочкой ветреного распутника необузданного дикого юношу, мрачного и неотразимого, именно такого, каким предстал перед нею маркиз во время их последнего разговора.
«Я могла бы с ним справиться!» Но она не позволила себе даже мечтать об этом. Брак с маркизом был абсолютно исключен. Ее нельзя принудить выйти за него, просто щелкнув повелительно пальцами. Он не любит ее и должен жениться, когда придет время, на скромной девушке из высшего света. А София? Что скажет она, узнав, что сестра увела из-под носа столь желанного жениха?
И, таким образом покончив с мыслями о браке, она начала думать о своем незавидном будущем. Вайдел прав – нельзя возвращаться на Блумсбери-стрит и совершенно невозможно искать спасения у деда. Она решительно вытерла слезы и начала искать выход.
Через два часа она нашла решение, приложив к этому всю изобретательность своего ума. Итак, самое разумное – это остаться во Франции, взять другое имя и поступить на службу гувернанткой в какую-нибудь порядочную, уважаемую семью.
Она начала мысленно сочинять письмо матери, но на середине фразы мысли начали – странно путаться, и мисс Чалонер неожиданно уснула.
Наутро, без аппетита позавтракав у себя в комнате кофе с булочкой, она через некоторое время спустилась в гостиную и застала там верного Флетчера, который сообщил ей не без суровости, с неодобрительной ноткой в голосе, что ночью у его светлости опять открылось кровотечение. Рана сегодня выглядела очень плохо. Его светлость все еще в кровати, но имеет намерение сегодня же отправиться дальше.
– Вы послали за доктором? – спросила мисс Чалонер, чувствуя себя убийцей.
– Нет, мадам.
– Так отправляйтесь и найдите его, – коротко приказала мисс Чалонер. Флетчер покачал головой:
– Я не могу принять на себя такую ответственность, мадам.
– Я и не прошу вас об этом. Просто делайте то, что вам приказывают.
– Прошу прощения, мадам, но в случае, если его светлость захотят узнать, кто послал за доктором…
– Вы, разумеется, скажете правду, – ответила мисс Чалонер. – Где находится спальня маркиза?
Флетчер взглянул на нее с возрастающим уважением.
– Если соблаговолите следовать за мной, мадам, – и повел мисс Чалонер наверх, в спальню маркиза.
Флетчер вошел первым, и мисс Чалонер слышала, как Вайдел сказал:
– О, пусть скорей войдет!
И она не стала ждать дальнейшего приглашения. Когда дверь за Флетчером закрылась, подошла к огромной, стоявшей на четырех столбиках кровати и произнесла покаянно:
– Это из-за меня вы страдаете, я ранила вас и очень сожалею, милорд.
Вайдел полусидел в кровати, опершись на подложенные под спину подушки, глаза у него лихорадочно блестели, лицо раскраснелось.
– Не извиняйтесь. Для новичка вы неплохо справились. Сожалею, что приходится так принимать вас. Надеюсь, вы поспали и отдохнули, так что мы сможем выехать отсюда в полдень. Как вы относитесь к этому?
– Боюсь, это невозможно, – ответила она, – мы останемся на сегодня здесь. – Она подняла подушку с пола и осторожно подложила ему под раненую руку. – Так удобнее, не правда ли?
– Замечательно, благодарю. Не имеет значения, готовы вы или нет, мы сегодня же выезжаем в Париж.
Она нежно улыбнулась ему:
– Моя очередь играть роль тирана, сэр. Вы останетесь в постели.
– Вы ошибаетесь. Я этого не сделаю.
Голос его зазвучал сердито, а ей захотелось взять его лицо в свои ладони и поцелуем разогнать хмурые складочки на лбу.
– Нет, сэр, вы останетесь в постели.
– Могу я узнать, мадам, каким образом вы собираетесь удержать меня в постели?
– Это очень просто – стоит лишь приказать вас раздеть.
– Это уже действия жены.
Она слабо вздрогнула, но тон ее остался твердым:
– Я послала вашего слугу за доктором. Прошу вас, не ругайте его.
– Какого дьявола, кто вас просил! Я не собираюсь умирать, к вашему сведению.
– Конечно нет, – согласилась мисс Чалонер, – но вы вчера слишком много выпили, и, мне кажется, ваша лихорадка вызвана именно этим, так же как и воспаление раны. Я думаю, вам надо пустить кровь.
Маркиз долго молча рассматривал ее. Подвинув стул ближе к постели, она села рядом.
– Вы можете поговорить со мной несколько минут, сэр? Если ваше самочувствие позволяет вам разговаривать.
– Разумеется, могу. О чем вы хотите поговорить?
– О моей дальнейшей судьбе, разумеется. Он нахмурился:
– Это теперь мое дело, мадам. Она покачала головой:
– Вы очень добры, милорд. Но я не стремлюсь стать вашей женой. Я хорошо все обдумала и теперь знаю, что будет для меня лучше всего. Сказать вам, что я решила?
Он произнес с искоркой юмора:
– Сегодня утром вы приняли очень много решений. Тем не менее давайте выкладывайте.
Она сложила руки на коленях, и он вдруг подумал, что эта девушка, как никто до нее, действует на него успокаивающе.
– Вы вчера сказали истинную правду, милорд, – я не могу теперь вернуться домой. Но вы не должны считать, что это меня очень огорчает. Я никогда не была там счастлива. У меня есть план, кажется, очень разумный. Я знаю теперь, как лучше поступить. Если вы меня отвезете в Париж, я буду вам благодарна. В Париже я подыщу себе место гувернантки в каком-нибудь приличном доме. И поскольку, без сомнения, у вас в Париже обширные связи, может быть, вы поможете мне устроиться на работу. Маркиз прервал ее:
– Мое дорогое дитя, вы считаете, что я порекомендую вас в какой-нибудь аристократический дом?
