знакомства с ней, я не относился к ней иначе. Я не только не испытываю, как вы, похоже, думаете tendre к ней, я считаю, что трудно придумать худшую судьбу, чем быть женатым на девушке, которая не только годится мне в дочери, но и, как я подозреваю, имеет неискоренимую привычку бросаться в объятия военных. Я предлагаю вам, если вы считаете, будто ее доброе имя запятнано в глазах ваших соседей, не терять времени в отправке ее за границу. Несомненно, капитан Кендал будет счастлив помочь вам в достижении этой цели.
– Спасибо, помогу! – отрывисто произнес капитан.
– Ничего не вынудит меня… – начал генерал.
– Позвольте мне все же сказать, сэр, будьте любезны! – прервал капитан Кендал. – До сих пор я не протестовал против вашего решения не позволить Аманде стать моей женой, пока она еще так молода. Нашей привязанности уже очень много лет, но сила ваших возражений была мне абсолютно понятной. Я не буду распространяться на эту тему, потому что выходка, ею совершенная, заставила меня передумать. Мне совершенно очевидно, сэр, что ни вы, ни мисс Саммеркорт ни в малейшей мере не можете совладать с ней, и если я не приберу ее сейчас к рукам, она будет совершенно погублена. Со мной она таких штучек не выделывает, поэтому вы не должны беспокоиться, что она попадет в беду, когда я возьму ее в Испанию: я об этом позабочусь! И вы можете не беспокоиться также, что она не будет счастлива, потому что об этом я тоже позабочусь! Я бы хотел жениться на ней по специальному разрешению, с вашего согласия. Если вы продолжаете не соглашаться, я буду вынужден отложить церемонию, пока мы не прибудем в Лиссабон. Это все, что я хотел сказать, сэр! – Он различил свою невесту проходящую среди деревьев, и позвал. – Сюда Аманда, ты мне нужна!
– Знаете, генерал, я совсем, совсем уверена, что капитан Кендал – тот мужчина, который ей нужен – убедительно произнесла Эстер. Он застонал.
– Пропасть за Нейлом Кендалом! Не этого я для нее хотел!
– Пропасть? – сказал сэр Гарет. – Дорогой сэр этому молодому человеку явно суждено стать маршалом!
– Молодому Нейлу? – произнес генерал, словно такая идея была для него новой.
– Конечно! На вашем месте я бы красиво сдался. Если вы заточите ее, пока Кендал не оставит страну, я бы удивился, не узнав, что она пробралась без билета на судно, отправляющееся в Испанию. Генерал вздрогнул. Его внучка, очень любезно информированная своим умным возлюбленным что если она будет умницей и сделает, как ей велят, он в конеченом счете женится на ней и возьмет в Испанию, сначала лихорадочно обняла его, потом обхватила руками шею генерала и закончила тем что изрядно пообнимала как леди Эстер, так и сэра Гарета.
Прошел целый час, прежде чем гостиница «Бык» снова погрузилась в привычную тишину. Первой отправилась компания генерала, и если он не примирился ни в коей мере с помолвкой внучки, предложение его будущего зятя сопровождать молодоженов в Лиссабон несомненно понравилось ему. Лорд Видмор задержался, то приказывая сестре, то умоляя ее немедленно вернуться домой. Священник присоединился к этим увещеваниям. Леди Эстер терпеливо их слушала, но хотя и сказала, будто сожалеет, что сердит брата, оставалась в спокойной решимости не покидать своего пациента. Тогда лорд Видмор воскликнул, что поскольку она совершеннолетняя, то может поступать, как хочет, но со своей стороны он умывает руки.
– О, правда? – сказала она. – Я так рада, ведь именно об этом я так давно мечтала! Умоляю, передай привет Алмерии! А теперь я должна принести Гарету лекарство: простите меня, пожалуйста! Сэр Гарет, оставшись один в саду, чтобы прийти в себя после утомительного воздействия своих гостей, наблюдал, как она шла к нему, неся лекарство.
– Я рад, что вы не бросили меня на произвол судьбы, – заметил он.
– О нет! Какая ерунда! Вот это скверно пахнущее лекарство, которое доктор Чантри велел вам принимать.
– Спасибо, – сказал он, принимая от нее стакан и выливая его содержимое на траву.
– Гарет!
– Хватит с меня снадобий доктора Чантри. Поверьте, вкус у них еще хуже, чем запах! Эстер, этот ваш брат слаб на голову.
– О да, я знаю! – согласилась она.
– Я говорил, что думал, знаете ли. Я не считаю, что обязан предложить вам защиту в виде моей фамилии. Вы слышали когда-нибудь такую напыщенную речь? Клянусь, я никогда! Потому что предположение, будто я скомпрометировал вас, так же нелепо, как и тошнотворно.
– Конечно. Давайте не будем об этом говорить! Это было так глупо!
– Впредь никогда не будем даже упоминать об этом, если вы заверите меня, что у вас нет сомнений на этот счет. Посмотрите на меня! Она повиновалась, чуть улыбнувшись.
– Гарет, это так глупо! Как вы можете спрашивать меня об этом?
– Для меня была бы невыносимой мысль, любовь моя, что вы можете согласиться выйти за меня замуж по такой причине, как эта! – сдержанно сказал он.
– Нет, – ответила она. – Или для меня, что вы можете сделать мне предложение по такой причине, как эта.
– Можете быть совершенно уверены, не могу. Я не в первый раз прошу вас выйти за меня замуж, Эстер.
– Не в первый, но сейчас все иначе, по-моему, – сказала она застенчиво.
– Совершенно иначе. Когда я спрашивал вас в Бранкастере, я был к вам привязан, уважал вас, но считал, что никогда больше не полюблю. Я был не прав. Вы выйдете за меня замуж, моя дорогая и последняя любовь? Она взяла его лицо в свои руки и посмотрела ему в глаза. Вздох, словно при избавлении от тяжелой ноши, вырвался из ее груди.
– Да, Гарет, – сказала она. – О да, конечно, выйду!
Примечания
1
нежность (фр.) – прим. перев.
