— Всем здравствуйте! И чего тут слышно? — поприветствовал я собравшихся.
— И вам не болеть, — ответил мне моложавый, крепко сбитый и подтянутый мужчина средних лет, среднего роста и средней внешности.
— Похоже, не знают здесь толком, куда нас приткнуть. Нас тут почти половина — офицеры запаса, от лейтенанта до капитана, — Он вздохнул и добавил. — Самое печальное, что время обеда уже миновало и до вечера, похоже, нас тут кормить никто не собирается.
Я глянул на часы. Да-а, уже начало четвертого. Я покачал головой, сел прямо на посыпанный битым кирпичом плац, расстегнул рюкзак и громко произнес:
— Мужики! Кто пообедать не успел — налетайте, перекусим, чем Бог послал.
Кроме моих консервов, у нескольких человек тоже нашлось кое-что. Главное, что почти не было хлеба, да и воды на всех наскребли всего две полуторалитровых бутылки и одну пол-литровую. Но с горем пополам по два-три глоточка каждому досталось. Управившись с трапезой, вновь приступили к прежнему занятию — ждали, куда нас решат приткнуть. Разговоры крутились в основном вокруг того, что случилось, и что будет делать наше правительство. Наиболее горячие головы полагали, что надо пустить в ход ядрен- батон — и дело с концом. Другие возражали, что наши правители будут то и дело оглядываться на международное право, права человека и прочую лабуду, пока поздно не станет. Третьи довольно резонно замечали, что с современными вооружениями тот, прежний вермахт можно растрепать за милую душу. Четвертые парировали, что кроме вооружений, надо еще иметь желание и умение воевать. А у нас и с тем, и с другим не густо.
За этим трепом не заметили, как к нам подошел офицер в майорских погонах, сопровождаемый сержантом:
— Так, все за мной! — приказал он. Мы нестройной толпой проследовали за ним в казарму. Там он провел нас в нечто вроде актового зала, и когда мы расселись по стульям, собрал наши предписания и отдал их сержанту, который начал составлять сводный список. Пока сержант был занят этим делом, майор представился:
— Майор Ярославцев, зам. начальника штаба полка, — и тут же задал вопрос: — Кто из вас имеет боевой опыт?
Поднялись две руки. Майор кивнул, и первый поднявший руку встал с места:
— Старший лейтенант запаса Тюрин. На срочной три месяца провел на первой чеченской башенным стрелком БТР.
— А что так мало? — поинтересовался майор.
— При подрыве БТР получил ранение, а после госпиталя уже туда не послали, — пожал плечами Тюрин.
— Вольно, садитесь, — скомандовал наш опекун. Затем майор повернул голову ко второму:
— Ну, а вы?
— Капитан Баскаков! Служил срочную на погранзаставе в Таджикистане! — молодцевато вскочив и встав по стойке 'смирно', отрапортовал тот самый средней внешности крепыш, который первым заговорил со мной.
— А почему капитан? — поинтересовался замначштаба.
— Шесть лет назад привлекался в качестве переводчика при составлении контрактов на поставку военного снаряжения в Таджикистан. Ну, и кто-то из начальства написал представление, — разъяснил недоумение Баскаков.
— Так, — обвел глазами присутствующих майор. — Офицерских должностей для вас у нас практически нет. Своих, калининградских, не знаем, куда пристроить. Рядовых вот не хватает. Поэтому формируем из вас сводную роту' — отрубил он.
— Капитан Баскаков!
— Я!
— Назначаетесь командиром сводной роты 1-го батальона.
— Есть!
— Командиром первого взвода у вас утверждаю старшего лейтенанта Тюрина. Остальных назначьте сами и представьте мне на утверждение.
— Есть! — снова отозвался Баскаков.
— А сейчас — постановка на довольствие, получение оружия и амуниции, размещение в казарме. К ужину жду ваших комвзводов и старшину роты на утверждение.
Так мы стали сводной ротой. К немалому моему облегчению, взвода мне не досталось, но вот от должности командира отделения отвертеться не удалось. Впрочем, в первый день это еще не особенно напрягало. Все время мы потратили на бюрократические формальности, получение оружия и экипировки. Стрелковку получили почти по штату (по древнему, еще советскому) — не слишком новые АКМ каждому, по одному РПК и РПГ-7 — в каждое отделение. Чей-то вопрос — 'А пристрелять?' — повис в воздухе, оставшись без ответа. Потом, наконец, за ужином удалось поесть по-человечески нормальную горячую пищу. После ужина на скорую руку познакомился со своим отделением. А перед самым отбоем Баскаков собрал в отведенной ему комнате всех командиров взводов и командиров отделений только что испеченной роты. Только тут я узнал, что всего у нас личного состава 44 человека, разбитых на три взвода аж по 14 человек, и, соответственно, по два отделения во взводе. Оказалось, что на всю роту нам дают всего три БМП-1 и два БТР-60ПБ с консервации (я уж думал, что это старье все списали давно). А экипажи к ним обещали завтра.
— Так, мужики, — начал новый комроты, — Что делать-то будем?
— В каком смысле? — подал голос мой комвзвода Тюрин.
— А ты еще не допер, что в нашу роту завтра сольют все, от чего кадровые командиры отпихнутся руками и ногами? А технику и вооружение дадут старье, и того в обрез? Но вот расходовать нас будут безо всякого сожаления.
— На то оно и начальство, чтобы за нас решать — как нам жить и как нам умирать, — философски заметил кто-то.
— Надо умереть — умрем, — голос Баскакова стал жестким. — Но вот по дури отдавать жизнь неохота.
— Первым делом, — решился подать голос я, — Надо из глотки у них вырвать больше машин, чтобы отделения по разным коробочкам не делить.
— Говорил уже, — вздохнул капитан. — Майор этот, Ярославцев, ответил так — если добавится людей, то и коробочки добавим
— А что до остального, — продолжил я. — Тот факт, что они нас за черную кость держат, мы пока отменить не в состоянии. Вот как покажем себя в бою, так и будут к нам дальше относиться. Другого пути я не вижу.
— Мыслишь в правильном направлении, — одобрил меня Баскаков. — А шанс нормально показать себя в бою у нас только один: держаться друг за друга, оставить все понты в прошлой жизни, и работать в бою так, как если бы мы два года вместе в этой роте отслужили, из одного котла хлебали, в одних окопах ночевали. И если еще кого нам подкинут, вбить им в голову ту же мысль.
На том и закончилось наше совещание. Устроившись на своей койке, я думал, что не засну — столько мыслей сразу ворочалось у меня в башке. Но сон подкрался внезапно, и я заснул глубоко, без сновидений — видимо, прошедший день достаточно вымотал меня.
Оренбургская область. Виталий Сергиив. Юрист районной администрации.
Утро вторника 26 октября 2010 года, я помню смутно. Просидел до 5 утра в интернете, а в отпуске торопиться некуда. В восемь жена разбудила уходя на работу, жаловалась, что интернет стал виснуть. Ей на это всегда везет. Встал только к обеду. Поел и 'уткнулся' в интернет. Все же с ним были какие то проблемы. Гуглевский Хроме вис по страшному, пришлось пытать Эксплорер, с ним пошло лучше, хоть что-то стало открываться. На майле 4 письма — 3 рассылка, одно от друга сидящего в Одессе на проекте, наверно про турпоездку в Египет… Что за хрень! 'Нас бомбят! Сообщи моим…' и телефоны… Шутник блин. А что в новостных лентах… Вчерашнее. Пойдем в ЖЖ — виснет… Черт. Когда это я лимит исчерпал? Полмесяца
