то. Немая сцена из 'Ревизора'.
– Всемогущий, что за шутки? Прекрати сейчас же!
– Боюсь, что граница фаз сместилась. Мы вкраплены в твердую.
Мы вкраплены! Мы - изюминки в пироге, мы - камешки, вмерзшие в лед, мы гравий в цементе, мухи в янтаре. Сначала смешно, потом неудобно и страшно.
Я - изваяние, изваян с руками на коленях. Сколько можно так стоять? А вдруг навеки?
– Всемогущий, придумай что-нибудь!
– Что тут придумаешь? Дежурные увидят, догадаются отключить.
– А когда они догадаются?
Пауза. У всех самые мрачные мысли.
И тут мы разом проваливаемся. Летим всей связкой, дергая и толкая друг друга.
Потом оказалось, что мы всего две минуты изображали памятники. А показалось - часа два.
– Ну и как вы оценили наш полигон? - спросил меня мой толмач, прощаясь на следующий день. - Нам говорили, что вы потеряли способность удивляться. Мы очень старались вас излечить.
– Я оценил ваши старания, - ответил я в тон. -Безусловно, я удивился, когда вы впаяли меня в пустоту. И даже накануне удивился, когда висел на макушке дерева, растущего корнями вверх, как бы на потолке. Оценил старания. Но еще не очень оценил полигон… с точки зрения житейской. Будет ли правильно, если я запишу: 'Величайшим достижением передовых звездных физиков является умение вклеивать живых людей в вакуум, как мошку в смолу'?
– Иронию понял! - воскликнул мой переводчик. - Ясненько. Вы жалкий утилитарист, вы хотели бы сделать науку прислужницей поваров и портних. Вы равнодушны к поискам истины и даже не прикрываетесь хотя бы легким смущением. Но боги физики всемогущи. Они способны ублажить и астрономов и гастрономов. Во всяком случае, когда вам понадобится мост для доставки хлеба с вашей Земли на вашу Луну, мы пришлем консультанта. Не спи, вечножующий, я за тебя обязательство даю.
– Ну и зачем все это?
– То есть?
– Зачем ускорять время и замедлять время? Зачем увеличивать тяготение и уменьшать тяготение, зачем сносить и возводить горы, зачем ввинчиваться в зафон и летать там на пять порядков быстрее света? Зачем вы, Граве, явились на Землю и зачем привезли меня оттуда? Что вы ищете в космосе, что вам дома не сидится?
Почему только сейчас я задал этот наиважнейший, в сущности, вопрос? Может быть, оттого, что, задумываться было некогда. Набивал голову сведениями, блокнот - пометками, собирал, запоминал, записывал, формулировал информацию, всасывал замечательное, ожидал сверхзамечательное. Ну вот свозили меня на генополигон, на биополигон, на галактический полигон, вклеили в пустоту как муху. Какое осталось впечатление? Физики забавляются. Пробуют так и этак, какая комбинация смешнее. Но стоит ли дергать время и мять пространство только для того, чтобы потешиться своим всесилием? Вот я и спросил:
– Ну зачем все это?
– Нам нужен космос. У нас там полно забот.
– Заботы? Какие еще заботы? Летаете на любую планету, молодость возвращаете, мертвых оживляете. Еще что?
– Вот теперь наконец-то начинается серьезный разговор, - сказал Граве. Закажи-ка нам, Гилик, запись Диспута о Вселенских Заботах.
Зал Межзвездной Федерации на планете Оо. Зал как зал, на сцене селектор, ложи амфитеатром, над каждой название планеты. Но вместо наушников анаподы, вместо кресел в ложах прозрачные цистерны с обилием шлангов и кранов. Цистерны можно наполнить любыми газами - кислородом, азотом, аммиаком, метаном, даже фтором по вкусу делегата, или же водой - пресной, соленой, подкисленной, щелочной, хлорированной - для делегатов подводных.
Спрашиваю: 'Зачем такие ухищрения? Все равно анаподы, все равно смотрят на селектор, слушают через микрофоны. Почему же не договариваться по радио, сидя у себя дома?'
Оказывается, все дело в расстояниях. С отдаленных звезд, даже за фоном, сигнал идет несколько суток (по нашему счету). От вопроса до ответа - две недели. Допустим, председатель спрашивает: 'Кто хочет высказаться?' Через две недели: 'Прошу слова'. Еще через две недели: 'Мы слушаем вас'.
Удивительный парадокс. Планетных конференций не бывает, дела одной планеты можно обсудить и по радио. А межзвездные съезды традиционно собираются в одном зале.
Докладчик тоже сидит в своем баке, на селекторе только его лицо. Ну и кто там рассуждает? Поспешно натягиваю анапод. Ба! Знакомая физиономия. Это Физик. Их-Физик, конечно, моложавый, коротко стриженный, в очках, лопоухий. Почти неотличим от земного… Почти! Анапод несколько карикатурит: здешний физик не просто моложавый, он почти мальчишка, и уши торчат действительно как лопухи. Видимо, мысленно мы рисуем шаржи на наших знакомых в собственном мозгу.
Ну и что же доказывает этот звездный Физик?
– Мы живем в эпоху всесилия точных наук, - говорит он снисходительно-наставительным тоном лектора, уверенного, что мало кто способен его понять до конца. - Ученые проникли в глубь вещества до семьдесят девятой ступени (электрон на девятой по их счету. - К.К.) и в зафон на 144 слоя. Мы освоили сигналопроводящий слой пятого порядка, при необходимости можем посетить любую планету Галактики и Магеллановых облаков. Я слишком долго занимал бы внимание уважаемого собрания, если бы перечислял все достижения математики, физики и технологии. Скажу коротко: мы - представители точных наук - в состоянии решить любую задачу, которую поставит, перед нами Звездный Шар в этом или в будущем веке.
Выступавший передо мной представитель Академии Прогноза как раз и сформулировал очередную вселенскую задачу. Он говорил, что сфера нашего обитания уже охватывает около миллиона солнц со спутниками и что нормальный рост населения, продолжительности жизни, энергетики и новых потребностей диктует расширение этой сферы на один процент ежегодно, иначе говоря, требуется освоение десяти тысяч новых солнечных систем в год.
'Ого! - подумал я. - Десять тысяч солнечных систем ежегодно! Пожалуй, такое можно назвать полновесными заботами'.
– Осваивать мы умеем, - продолжал Физик. - Но вот проблема: куда направить усилия? Резервных звезд в нашем Шаре почти нет. Мы уже в прошлом веке вышли за пределы нашего скопления и заселяем разрозненные миры, распыляя расы по космическим островкам, практически выключая их из единого русла цивилизации. И прогнозисты говорят, что хорошо бы пресечь это стихийное распыление, направить поток эмиграции на один компактный объект, например, на ближайший звездный шар ОГ (М-92 по земным каталогам. - К. К.). Выбор общеизвестный, логичный и общепризнанный. Помнится, еще в школе в детских книжках я читал о приключениях покорителей шара ОГ. Но романисты, увлеченные героизмом первопоселенцев, упускали из виду важное обстоятельство.
ОГ не больше, даже несколько меньше нашего родного Шара. Отсюда следует, что, сохраняя однопроцентный прирост, мы и ОГ исчерпаем поколения за три. Тогда встанет вопрос о следующем объекте. Очередной известен - это скопление ОЗ, за ним последуют ОХ и Отх. Всего в Галактике около четырехсот шаров, есть возможность выбрать и наметить продолжение. Однако - и подчеркиваю, тут моя главная мысль: принимая на века самый принцип расселения по шарам, мы молчаливо соглашаемся с тем, чтобы культура наших потомков топталась на месте, все время дробясь, умножаясь количественно, но не качественно. От шара до шара десятки тысяч световых лет, передавать энергию и материалы на такое расстояние бессмысленно. Обмениваться можно только информацией, но даже и в таком обмене не будет особенной нужды: ведь на всех шарах пойдет одинаковая деятельность налаживание жизни в пределах одного шара. Шары будут разорваны экономически и ограничены экономически: все дойдут до некоторого потолка, приблизительно до сегодняшнего уровня науки, а потом опять и опять начнут сначала повторять историю освоения очередного шара. Согласившись на такой вариант развития, мы на многие века
