Зачем он ехал во Францию? Может быть, хотел там найти новую жену для короля, которая заменила бы ту, что принадлежала ему по закону, их любимую королеву Катарину? Они еще больше полюбили свою всегда спокойную королеву, ибо считали ее бедной обиженной женщиной. Народ Лондона был сентиментален и всегда готов защитить невинно обиженного. В народе распевали песенку, которую сочинил хитрец Скелтон. Это была простая песенка, и в ней весьма прозрачно намекали на кардинала:
Его ненавидели, как могут ненавидеть человека, добившегося успеха, те, кому это не удалось. А кардинал достиг своей должности, будучи выходцем из скромной семьи, и это усиливало ненависть к нему. Он такой же, как и мы, и если бы мне повезло, я тоже мог бы достичь высот, рассуждал простолюдин. Кардинал знал об этом и исходил злобой. Его в народе не любили и кардинал размышлял об этом, направляясь к дому сэра Ричарда в Уилшайре, где он должен был провести ночь.
Он думал о тайном деле, заботившем короля. Ему было необходимо решить его с наименьшими потерями и как можно скорее. Он должен это сделать – столько раз ему удавалось провести государственный корабль сквозь рифы в бурном море. Да, он согласен с Его Величеством в том, что успех брака королей зависит от того, рождается ли у них наследник-мальчик или нет. А что же происходит сейчас? За многие годы совместной жизни королевской семье удалось вырастить одну-единственную дочь! Кардинал по-настоящему верил только в государственность и очень часто забывал, что он кардинал и должен быть верен клятве, данной церкви. Когда он узнал о страстной любви короля к Анне Болейн, он стал устраивать многочисленные празднества в своих пышных резиденциях, чтобы король имел возможность встретиться с предметом своей страсти. В глазах святой церкви супружеская измена была грехом, однако Томас Уолси, будучи либералом, не придерживался такого мнения. Супружеская неверность для короля это те же поединки и турниры, которые он сам устраивал, стремясь развлечь его. И хотя он всегда был готов предоставить королю возможность встретиться с его любимой леди, он почти не думал о королевских любовных развлечениях. Он считал, что и эта любовная история – одна из целой серии ей подобных. Она занимала внимание Его Величества, устраивала его и вообще была неизбежным делом. И что потом? Когда мысль о разводе, пришедшая на ум королю, была доведена до сведения кардинала, перед его глазами возникли многочисленные возможности удовлетворить интересы Англии с помощью выгодной женитьбы короля.
Если Англия решит объединиться с Францией в ее борьбе против Карла, прекрасным основанием для такого союза могла бы стать новая женитьба короля. Он стал забрасывать удочки насчет вдовой сестры французского короля Франциска, Маргариты Алансонской, но ее брат не был уверен в Генрихе, который еще не развелся со своей первой женой, теткой императора Карла, а потому уклонился от переговоров и женил свою сестру на короле Наварры. Была, однако, еще одна невеста – Рене, сестра покойной королевы Клавдии – и Уолси надеялся женить короля на ней. Разве Клавдия не народила Франциску кучу детей? Значит, и Рене сможет родить Генриху сыновей! А чтобы сговор был успешным, почему не предложить дочь Генриха, Марию, в невесты сыну Франциска, герцогу Орлеанскому? Уолси беседовал обо всем этом с королем, и король внимательно отнесся к этим предложениям кардинала. Но, обдумывая их, Генрих не переставал тайно мечтать об Анне Болейн. Он прекрасно знал своего канцлера – коварного, умелого, димломатичного. Пусть Уолси позаботится о разводе, употребит для его достижения весь свой государственный ум. Если он будет думать, будто все его усилия направлены лишь на то, чтобы удовлетворить страстное желание его короля овладеть скромной придворной девушкой, которая упорно отказывается стать его любовницей, станет ли кардинал стараться? Конечно нет. Поэтому он слушал планы, разработанные Уолси, с притворным интересом и одобрением, но тайно от кардинала направил своего посланца к Папе. Он жаждал, чтобы его любовь к Анне Болейн переросла в близость между ними. А потому, он считал, нет ничего страшного в том, если его секретарю не удастся добиться от Папы согласия на развод.
По дороге в Дартфорд кардинал усиленно думал, что ему предпринять. У него были опасения в отношении стоявшей перед ним задачи. Он понимал, что дело о разводе очень деликатное и что он не особенно силен в делах подобного рода. Он был силен в дипломатии, в делах государственного толка, домашние же дела его мало интересовали. Об Анне Болейн он почти не думал. Он считал, что эта любовь короля к простой и глупой девчонке не имеет ничего общего с его разводом, а потому не стоит о ней думать. Ему казалось, что Анна – легкомысленная особа, такая же, как и ее сестра, но только моложе, что она только разыгрывает из себя недотрогу. Однако при встрече с ней он улыбался. Не придавая особого значения фавориткам короля, чье влияние не было постоянным, он все же не хотел восстанавливать их против себя. Он помнил, что у Анны был роман с Перси, хотя подробности ускользнули из его памяти. Он не придавал всему этому никакого значения. Ведь король не может быть верен своей любви слишком долго!
Он посмотрел на свою кардинальскую шапку, которую несли впереди, на символ своей власти – большую государственную печать Англии. Он был очень озабочен, потому что последние события сильно осложнили дело с разводом. Он думал о трех влиятельных людях в Европе – Генрихе, Карле и Франциске. Франциск, будучи в какой-то степени ослабленным в тот период времени, играл завидную роль постороннего наблюдателя, действовавшего хитро и тайно и выжидавшего удобного момента, чтобы добиться для себя преимуществ. Генрих и Карл вынуждены были играть более активную роль в этой драме, потому что жена Генриха была тетушкой Карла, а потому вряд ли Карл будет спокойно наблюдать за тем, как Генрих унижает Испанию своим пренебрежительным отношением к жене. Находясь между этими двумя людьми, Папа, по своему характеру человек нерешительный, был в замешательстве. Он не хотел обижать Генриха и не хотел обижать Карла. Он разрешил развод сестре Генриха Маргарите на основании ничтожнейшего предлога. Это было очень просто сделать – этот развод никоим образом не унижал могущественных людей. Генрих, шумный, постоянно возмущавшийся, желавший немедленно получить то, что, по его мнению, заговорщики пытались ему не дать, был очень опасным человеком. И на кого возлагать свои надежды, как не на Уолси? И ненависть его тоже будет направлена на Уолси, если эти надежды не будут осуществлены.
Это сложное положение еще более ухудшалось в связи с недавним событием, имевшим место в Европе, событием неожиданным, страшным и кощунственным, как считал кардинал, которое сильно усложняло дело о разводе. Это был захват и разграбление Рима силами герцога Бурбонского, действовавшего от имени Империи.
Последние несколько лет Уолси ловко жонглировал на арене европейской политики, и сейчас, направляясь в Дартфорд, он спрашивал себя, не его ли хитрости повлияли на ход событий в Европе? Уолси прекрасно знал о существующих разногласиях между Франциском и одним из могущественнейших дворян Франции герцогом Бурбонским. Этот человек, чтобы спасти свою жизнь, был вынужден бежать из страны, но, будучи очень гордым и мужественным джентльменом, не собирался оставаться в изгнании всю свою жизнь. Действительно, долгие годы перед своим побегом он поддерживал тайные отношения с императором Карлом, заклятым врагом Франции, и, оставив свою страну, предложил Карлу объявить войну королю Франции.
И тут Уолси решил, что если герцога тайно снабдить деньгами, он сможет создать армию из своих многочисленных сторонников и стать генералом под командованием короля Англии. При этом никто не должен знать, что Англия играет какую-то роль в этой войне. Таким образом, Англия будет находиться в тайном сговоре с Испанией, действовавшей против Франции. Генрих счел эту мысль гениальной, потому что ослабление Франции и захват этой страны были постоянной мечтой короля Англии. К императору Карлу тайно отправили посла, а король и Уолси с удовольствием обсуждали свой хитрый ход. Франциск, однако, узнал об этих планах и направил в Англию своего тайного посланца – он желал во что бы то ни стало договориться. Результатом этого было то, что небольшая армия герцога Бурбонского, разочарованная и усталая, напрасно ждала помощи от Англии. Просчитывая ситуацию, Уолси не учел отважный характер
