Они что-то бормотали. Каждая мечтала о великолепной драгоценной вещи, которую сможет получить. Сделать себе состояние всего за одну ночь! И одновременно защитить доброе имя королевы Катарины.
– Что происходит? – спрашивали вновь прибывшие.
– Нэн Бален! – кричала толпа. – Идем к Нэн Бален! Наша королева – Катарина!
Толпа все увеличивалась, становилась шире и длиннее. Она двигалась вперед, эта мрачная, угрожающая толпа.
Анна, ужинавшая в доме на берегу реки, увидела в небе зарево и услышала шум толпы.
– Что там такое? Что они кричат? Кажется, они направляются сюда.
Анна с друзьями вышла на берег реки в сад и стала прислушиваться. Казалось, кричит многотысячная толпа.
– Нэн Бален! Нэн Бален! Мы разделаемся с королевской шлюхой!
Ее затошнило от страха. Она уже слышала подобные высказывания, но не при таких обстоятельствах и не такие зловещие.
– Они видели, как вы сюда приехали, – зашептала ей на ухо одна из гостей, задрожав от страха при мысли о том, что может сделать эта ужасная толпа с друзьями Анны.
– Чего они хотят?
– Они выкрикивают ваше имя. Слышите? Она прислушалась.
– Долой Нэн Бален! Наша королева – Катарина! Она всегда будет нашей королевой!
Гости побледнели, переглядываясь и вздрагивая. Внешне спокойная, но внутренне удрученная, Анна сказала:
– Думаю, мне следует вас оставить, друзья мои. Если они не найдут меня здесь, то успокоятся и уйдут.
С достоинством королевы, не торопясь, она позвала Анну Савиль и спустилась с ней по лестнице к барже. Едва дождавшись, пока баржа отчалит от берега, оглянулась и увидела совсем близко лес факелов, а за ним черную массу людей. Чтобы с ней случилось, если бы она попала к ним в руки?..
Баржа тихонько плыла вниз по реке в сторону Гринвича. Анна Савиль была бледна и плакала, но Анна Рочфорд выглядела спокойной.
Она не могла забыть этих злобных выкриков, и ей было очень грустно. Она представляла себя королевой, ехавшей по Лондону в окружении ликующей толпы. Королева Анна! Наша добрая королева Анна! – раздавались отовсюду голоса. Ей хотелось уважения и восхищения.
– Нэн Бален – шлюха! На троне Англии не будет сидеть шлюха! Трон навсегда принадлежит королеве Катарине!
– Я заслужу уважение, – поклялась она себе. – Я должна… должна! Придет день, и они полюбят меня.
Баржа двигалась быстро. Анна была без сил, когда прибыла в замок. Лицо ее было бледным, застывшим, еще более надменным, более властным, чем когда она отправлялась на ужин с друзьями. Это было лицо королевы.
В Хоршеме в спальне проходило празднество. Девушки хихикали весь день.
– Я слышала, – шепнула одна из них Катерине Ховард, – что в этот вечер с тобой произойдет что-то особенное. Тебе приготовлен сюрприз.
Катерина слушала, широко раскрыв глаза. Что за сюрприз? Изабел таинственно улыбалась. Они все участвовали в этой затее, кроме Катерины.
В тот день у нее был урок музыки, но Мэнокс был менее любезен, чем обычно. Герцогиня дремала, постукивала ногой, журила Катерину, так как та часто ошибалась. Мэнокс сидел рядом, выпрямив спину, вел он себя, как учитель, а не как восхищающийся ею страстный друг. Катерина же с нетерпением ждала этих уроков.
Она шепнула ему на ухо:
– Я обидела тебя?
– Меня? Обидела? Вовсе нет. Ты не можешь меня обидеть. Ты доставляешь мне радость.
– Мне показалось, что ты о чем-то думаешь.
– Я только твой учитель музыки, – шепнул он ей на ухо. – Я понял, что если герцогиня узнает, что мы друзья, она возмутится. Она может даже прекратить наши занятия. Ты будешь рада, если так случится, Катерина? Думаю, ты расстроишься.
– Конечно, расстроюсь, – сказала она простодушно. – Больше всего на свете я люблю музыку.
– И учитель тебе тоже нравится?
– Ты же знаешь, что да.
– Давай играй. Герцогиня просыпается, она может услышать, что мы болтаем.
Катерина играла, герцогиня постукивала в такт музыке ногой, затем постукивание стало замедляться и вскоре вовсе прекратилось.
– Я все время думаю о тебе, – сказал Мэнокс. – Но очень боюсь.
– Боишься?
– Боюсь, что что-то может случиться и уроки прекратятся.
