ее просил ничего не забывать. Она счастливо улыбалась. Нет, она никогда не забудет Уайатта, но в тот вечер она была счастлива, потому что верила в верность короля и его намерение жениться на ней. Он сделал ее маркизой, взял с собой во Францию. Он не стал бы этого делать, если бы не был полон решимости, как и два года назад, сделать ее королевой Англии. Она чувствовала себя сильной, способной привязать его к себе и удержать навечно. Она была счастлива, потому что ее окружала любовь. Джордж был ее другом, Уайатт утверждал, что никогда не забудет ее. Бедный Уайатт! И король, хотя вполне мог потерять трон, был готов противостоять недовольству своего народа, только чтобы не отказаться от нее.
Глаза ее горели все ярче, щеки пылали. Она была одета в костюм маркизы: парчовое платье, а сверху малиновый атласный плащ, украшенный серебром и золотом. Все фрейлины были одеты таким же образом. Им предстояло спуститься в зал в масках, чтобы никто не мог их узнать, а потом, после танцев, Генрих сам должен был снять с них маски и представить их всем присутствующим на балу с гордостью, достойной их красоты.
Вошла графиня Дерби и сообщила, что пришло время спуститься вниз. Позвали четырех фрейлин в шелковых малиновых одеждах, которые должны были возглавлять процессию, и они стали спускаться с лестницы.
В зале сгорали от нетерпения их увидеть. Гости затихли. Зал был пышно украшен по этому случаю, ибо Генрих не пожалел денег. Повсюду висели позолоченные и посеребренные занавески, украшенные по швам серебром, жемчугом и драгоценными камнями.
Леди в масках выбирали себе партнеров для танцев. Анна выбрала короля Франции.
С момента их последней встречи Франциск сильно изменился. Лицо его покрылось морщинами, под глазами появились мешки. О нем рассказывали ужасные истории – Анна слышала их, когда была во Франции. Рассказывали о дочери одного мэра, в доме которого Франциск останавливался во время очередной кампании. Девушка ему нравилась. Зная о его репутации и не желая ему подчиниться, она обезобразила себе лицо кислотой.
Франциск заявил, что нельзя было придумать ничего более удачного, чем устроить после ужина, по предложению короля Англии, этот бал-маскарад с участием прекрасных леди.
– Не могу дождаться того момента, когда маски будут сняты, – признался он. Он пытался заглянуть под маску своей партнерши, но она уклонилась и сказала, что удивлена его нетерпению.
– Нетерпение вызвано предвкушением неожиданностей, – объяснил он ей. – Даже искушенные люди бывают глубоко тронуты шедеврами, мадам!
– Наш лорд, король, назвал бы это ваше высказывание лестью, в которой так сильны вы, французы.
– Но это тем не менее правда, которая также присуща французам.
Генрих ревниво следил за ними, прекрасно зная репутацию французского короля, не доверяя ему и возмущаясь тем, как он беседует с Анной.
– Действительно, невероятно интересно для всех присутствие на вечере леди Анны. Я с нетерпением жду того момента, когда наконец увижу женщину, которая так очаровывает моего брата, короля Англии.
– Скоро вы сможете удовлетворить ваше любопытство.
– Я знал ее когда-то, – сказал Франциск, делая вид, что не догадывается, что танцует именно с ней.
– Вероятно, это было очень давно.
– С тех пор прошло несколько лет. Но, уверяю вас, мадам, такую леди забыть невозможно.
– Вы можете говорить по-французски, если хотите. Я владею им.
Он стал говорить по-французски, что было для него значительно легче. Он уверял ее, что она прекрасно владеет французским, и заявил, что у него нет сомнений, что она гораздо красивее, чем сама леди Анна. Он никогда не видел такой гибкой и изящной фигурки, не слышал такого мелодичного голоса, а лицо ее, он уверен, самое прекрасное из всех девичьих лиц Англии и Франции вместе взятых. Если это не так, он будет глубоко разочарован!
Анна, видя, что Генрих следит за ней, была довольна.
Он король, великий король, этот Франциск, но она не смогла бы его любить, даже если бы за ним стояли все королевства мира.
Генриху надоело за ней следить, и он решил, что наступил момент снять маски. Первым делом он подошел к Анне.
– Ваше Величество танцевал с маркизой Пемброк, – сказал он Франциску, который притворно выразил удивление и восхищение.
Генрих отошел, оставив Анну с Франциском.
– Так что же это я говорил о моей давней маленькой подружке, Анне Болейн? – спросил он ее.
Анна засмеялась.
– Ваше Величество прекрасно знал, что танцуете со мной.
– Конечно, я должен был знать, что такая грациозная леди, которую приятно слушать и на которую приятно смотреть, не кто иная, как та, кто, я надеюсь, в ближайшее время станет моей английской сестрой. Поэтому я очень рад, что она выбрала в партнеры по танцам именно меня.
– Как Вашему Величеству прекрасно известно, этого требовал этикет.
– Вы не очень добры ко мне, красавица. И я запомню это.
– Расскажите мне о вашей сестре.
Они долго беседовали, и время от времени Анна громко смеялась. Они вспоминали о французском дворе
