ним поделиться? Как может сказать, что неделями водил Маккалума за нос?
Поначалу это выглядело вполне надежной схемой. Ладлоу, не желавший расставаться с дневником, согласился ежедневно загружать его маленькими частями в компьютер, с тем чтобы де Вриз мог получать их через Интернет. В обмен де Вриз согласился заплатить сколько-то денег агенту-антиквару и оплатить услуги Сабби, без которой Ладлоу не смог бы расшифровать самые необычные пассажи допотопного манускрипта.
Хотя сделка была более чем честная, в последнюю минуту Ладлоу настоял на жестком контроле. Воспользовавшись специальной охранной программой, профессор заверил де Вриза, что тот мало-помалу сможет знакомиться с очередными отрывками из дневника, но у него ничего не получится, если он вздумает составить полный документ или снять с него копию.
По крайней мере, старик верил в это. Не зная, что у де Вриза имелся способ обхода подобных программ, таких, например, с чьей помощью книготорговцы Сети защищались от ловкачей, норовящих бесплатно копировать содержание их товара. Дав команду компьютеру делать снимки, де Вриз получил возможность иметь фотографии всех страниц дневника и хранить их в виде файлов, которые потом можно было без помех распечатывать, скреплять и компилировать в любом порядке, какой только ему был угоден. Он позволил Ладлоу считать, что у того все находится под контролем. Это делало старика счастливым и, что еще лучше, обеспечивало в их отношениях тишь да гладь.
Таким образом, даже не имея на руках дневника, де Вриз постоянно мог снабжать Маккалума как переводами, так и копиями с оригинала, за которые тот платил ему огромные деньги.
Все шло бы прекрасно, если бы де Вриза не мучил страх, что Маккалум когда-нибудь захочет взглянуть и на сам документ. Когда этот день наступит… ну, де Вриз боялся себе даже представить, что тогда может произойти.
Когда ему сообщили о смерти Ладлоу, он испугался, что обман может раскрыться, однако боги хранили его. Полиция констатировала, что стенной сейф Ладлоу был вскрыт, но ничего не упомянула о кухонном сейфе. Поэтому у де Вриза были все основания полагать, что стражи порядка, а следовательно, и убийцы Ладлоу, ничего не знали о его существовании. Раз плита не тронута, значит, дневник еще там.
Так что вся та настойчивость, с какой он убеждал Ладлоу не говорить никому, кроме своего помощника Петерсона, о кухонном тайнике, окупилась… и даже с лихвой.
Еще де Вризу очень повезло в том, что Ладлоу всего лишь несколько дней назад, прямо перед своим путешествием в США для переговоров с компанией «Кибернет», успел загрузить компьютер копиями последних страниц документа.
Так что, как только все поутихнет немного, де Вриз отправится в Англию, получит доступ в квартиру, заставит Петерсона открыть сейф и приберет к рукам все, что там есть. Кусок пирога. А пока доказательством того, что дневник находится у него, послужат сделанные в Сети фотографии. Как ни крути, но документ все же там, куда его спрятал Ладлоу, а то, что об этом не знают в верхах БАСХ, ему, де Вризу, только на пользу.
– Значит, убийцы Ладлоу так и не смогли заполучить то, за чем они приходили? – снова повторил Маккалум.
– Откуда бы? – ответил де Вриз как можно более бодро.
– Хорошо, – заключил Маккалум, по-видимому удовлетворившись. – Кстати, – добавил он небрежно, – интересный поворот событий с этим Петерсоном, а?
Де Вриз похолодел.
– С каким Петерсоном?
– Так вы не знаете? Помощник Ладлоу исчез пару дней назад.
ГЛАВА 11
Такси остановилось на широкой округлой подъездной площадке. За огромными воротами тянулся бесконечный бульвар. До зданий, видневшихся вдалеке, казалось, была еще добрая миля.
– Не могли бы вы подъехать поближе? – попросил Гил. Хотя он вот уже часа три как приземлился, таможенный досмотр и дорожные пробки съели все это время. У него оставалось не более получаса, чтобы добраться до храма Книги и застать там де Вриза, прежде чем тот уйдет. Гил, конечно, мог бы позвонить и предупредить о задержке, если бы удосужился зарядить свой мобильник, но он почему-то не сделал этого, а потому и не мог позвонить.
– Это самое ближайшее место, куда можно подъехать, – ответил водитель. – Вы можете взять коляску для стариков у входа в справочный павильон, если хотите, – добавил он со смешком.
– Какая дельная мысль, – оскорбленно ответил Гил. – Не стоит подтрунивать над клиентом, пока не получены чаевые.
– Еще одна дельная мысль, – парировал водитель. – Не стоит думать, что чаевые не включены в стоимость поездки.
Отдельно стоящие здания, пешеходные дорожки и газоны с сочной травой входили в комплекс музея Израиля, располагавшегося на территории площадью более двадцати акров. Лабиринт, который вел к храму Книги, не подлежал расшифровке. Гил заблудился. Простая карта, которую дал ему у ворот охранник, была бесполезна. Попытавшись узнать дорогу у встречных, он получил пару-тройку противоречащих друг другу инструкций на heblish – невразумительной смеси иврита с английским.
Помощь пришла к нему в лице канадца, к которому он в конце концов обратился, тот взял Гила под локоть и прошел с ним мимо ранних построек музея туда, где можно было оглядеться получше.
Белая, похожая на шляпку гриба крыша, возвышавшаяся в отдалении, четко вырисовывалась на фоне безоблачного синего неба. Застывшие черные стены строения резко с ней контрастировали.
– Это храм Книги, – мягко произнес канадец. – Он прекрасен, не правда ли?
Просто шедевр, такой была первая реакция Гила. С каждым шагом он ощущал, как его покидает уверенность, и испытывал все больший трепет.
Схема, висевшая в вестибюле искомого здания с пояснениями на английском и иврите, указала ему путь к офисам музея. Толкнув тяжелую дверь, Гил ступил в прохладу темного коридора. Хотя там имелось какое- то освещение, прихотливая кладка стен делала его больше сходным с ответвлением некоего подземного лабиринта. Гил медленно прошел по нему до нужного поворота и с опаской вошел в залитый светом холл.
Секретарша приветствовала его дежурной улыбкой. Гил объяснил, что он уже опоздал, но был бы весьма благодарен, если бы о нем доложили доктору де Вризу.
Секретарша пожала плечами и вернулась к прерванному телефонному разговору.
– Да-да, я уже знаю, – громким шепотом зачастила она. – Какая трагедия! Он был таким славным, таким замечательным человеком. Всегда очень вежливый, мягкий.
«Боже, это может продлиться до вечера!»
– И они были такой любящей парой. Такой милой. Неделю не дожили до золотой свадьбы, – продолжала вздыхать секретарша.
Гил едва удерживался от того, чтобы не схватить ее за костлявые плечики и не заставить позвонить, куда просят. Люси обычно говорила, что он с трудом выносит тупиковые ситуации. Весьма сильное преуменьшение.
Он подскочил, услышав свое имя.
– Вас ожидают, – объявила секретарша. Она показала на дверь все еще зажатой в ее руке трубкой. – Постучите, прежде чем войти.
Гил сделал, как велено. Войти ему разрешили.
Дед Макс говаривал, что, глядя на спину человека, можно многое о нем узнать. Эта часть тела труднее всего поддается контролю.
Спина, приветствовавшая Гила, была облачена в прекрасно сшитый костюм и увенчивалась гривой волос, скорее искусно уложенных, чем стриженых. Ее обладатель остался стоять, глядя в окно, затем подал голос:
– Я не хотел, чтобы вы занимались этим проектом.
Гил заколебался.
