то и ныряли вновь во дворы. Бой переместился сперва куда-то вправо от нас. Немного затих. Я с облегчением перевел дух. Однако зря. Бой внезапно возобновился, совсем рядом. По улице пробежали фонтанчики от пуль. Неподалеку от нашего убежища начали грохать разрывы от подствольных гранат. Пришлось чуть высунутся и наблюдать через бинокль за дальним концом улицы, где разгорался с новой силой огневой контакт. Ага, вот заметил!
Приближенные диоптриями бинокля фигурки бойцов перебегающие и палящие из автоматов внутрь дворов и по домам. Сзади на небольшом удалении виден БТР - 'восьмидесятка'. Интересно, кто же здесь ведёт наступление, какая из частей федеральных сил. Почему 'Янтарь' не выходит на связь, может он, смог бы прояснить ситуацию и сориентировать меня в сложившейся обстановке. Только я подумал, про пехотного майора, как меня начал дергать за штанину связист и совать мне в руки наушники с тангентой.
На связи был пункт управления разведкой. Связь была архихреновая просто никудышная.
Кто со мной говорит, я так и не понял. Корреспондент попытался мне передать какие-то сведения, постоянно пропадая с частоты. И пока я разбирался, что к чему заработал КПВТ боевиков. Сунув готовую к применению гранату в руки фельдшеру, я схватил гранатомёт и, привстав, поймал цель в прицел. Чуть задержав дыхание, открыл рот и нажал спуск.
Бббаах. Граната ушла и проскользнув между деревьев грохнула прямо в башню, разметав набросанные на неё ветки. Еще не отойдя от хлопка выстрела, я быстро присел на колено и заорал фельдшеру:
— Вторую давай хуле рот открыл!!
Боец испуганно встал на колени и начал запихивать выстрел в ствол. Всё шпенек на гранате вошёл в паз. Готово. Я снова подскочил. Ещё выстрел. Еле успел упасть. В кирпичный парапет крыши застучали пулемётные и автоматные очереди. Кирпичная крошка запорошила мне глаза. Там где стоял БТР, что-то грохнуло, и в небо пополз столб чёрного жирного дыма. Надо отдать должное боевики быстро сообразили, откуда был подбит их бронеобъект, и начали интенсивный обстрел дома с различных точек. Высунуться наружу и отвечать своим огнём не было никакой возможности. В кирпичный парапет прилетела пара гранатомётных выстрелов. Один из участков парапета снесло. Связиста присыпало кирпичами и цементной крошкой. Он привстал на колени и начал бешено махать головой, держась за уши. Наверняка контузило. Надо смываться с этой крыши иначе нас тут закидают гранатами из подствольников и добьют из одноразовых 'Мух'. Ползком схвати за ремень радиостанцию и напялив на себя наушники я подобрался к выходу и сполз на лестницу. Бросив радиостанцию подоспевшему Паше, я снова выбрался на крышу помогать фельдшеру, затащить потерявшего сознание связиста. Только мы втащили его на лестницу и отдышались в крышу снова, что-то грохнуло, и лестница под нами проломилась. Я даже рот не успел открыть, как вместе с деревянной лестницей грохнулся на второй этаж. Сверху на меня одновременно грохнулись фельдшер со связистом. В глазах закрутились звездочки, в голове неприятно загудело. Вдогонку мне на голову приземлился какой-то деревянный обломок. Чуть было не отключился, однако сдержался и потихоньку начал приходить в себя. На спину больно давило чье-то колено. Пришлось, перекрикивая грохот и шум взрывов, обматерить бойцов, взгромоздившихся на мою многострадальную спину. Подскочивший Паша раскидал обломки лестницы, и помог всем троим перебраться в комнату. Связиста положили в уголок. У меня носом пошла кровь и пришлось утереться рукавом горки. Фельдшер в мгновение ока вытащил из сумки какой-то ватный шарик и попытался засунуть мне его в нос. Так как кровь не унималась, пришлось подчиниться и дышать сквозь цементную пыль одной ноздрёй. Оставив фельдшера заниматься со связистом, я подполз к окну, выходившему на улицу. Выглянуть удалось одним глазом и сразу же нырнуть под защиту кирпичного парапета. Меня обстреляли с нескольких сторон, если бы я разевал рот ещё минуты две, то меня бы продырявило с нескольких направлений. Снова пришлось пожалеть о отсутствии такого простейшего прибора наблюдения как Труба Разведчика. Высунул и наблюдай себе спокойно, не беспокоясь о сохранности своей собственной головы.
Как удалось заметить, стреляли по нам уж не столь и прицельно, просто создавалась высокая плотность огня по объекту, то есть по нашему домику. Плотный огонь вёлся еще минут пять. Потом стал постепенно стихать и перемещаться в глубь дворов. На этот раз на окопы возле нашей 'базы' никто не покушался. Боевики отходили куда-то в глубь улиц.
Как только боевики прекратили обстрел, на улицах послышались бессвязные крики и матершина. Где- то совсем поблизости, ревела боевая техника. Подошло какое-то подразделение федеральных войск. Высовываться и показываться на глаза своим, пока не имело никакого смысла. Наши могли в горячке боя, приняв нас за боевиков просто перестрелять, особо не заботясь о том, кто мы такие.
Связист благодаря стараниям фельдшера пришёл в себя и тихонько блевал в уголку, покряхтывая и непрерывно стеная. Фельдшер, подполз ко мне и не обращая на меня внимания запихнул мне в ухо ватный тампон смоченный какой-то вонючей жидкостью.
По лестнице заполз очумевший Паша и помотал из стороны в сторону головой, обрызгав меня каплями крови. Моему заместителю рассекло осколком бровь и досталось кирпичной крошкой по глазам.
— Нормально, на низу всё, - прокричал он мне на ухо, - в подвале вообще всё тихо стены непробиваемые, но на первом этаже планировочка нарушена!!
Паша поморщился и попытался зажать пальцами рассеченную бровь. Подскочил фельдшер и несмотря на словесные угрозы, довольно ловко смахнул куском ватного тампона кровь и зажав голову старшего сержанта под мышкой из какого-то тюбика выдавил бесцветную жидкость, заклеил рану и получив чувствительный удар в фанеру откатился в сторону.
Теперь предстояло показаться на глаза своим и дать себя опознать. Иначе через некоторое время начнется зачистка и нам может не поздоровится.
Проблему решили просто, мои бойцы, пошептавшись между собой, начали ни с того ни с сего громко орать 'Спартак Чемпион, Спартак Чемпион'.
На улице неизвестные федералы для проформы постреляли по сторонам, не понимая откуда идут крики, потом криками предложили нам выйти наружу и показаться.
Самому идти ужас как не хотелось. Но пришлось, пересиливая себя встать и спуститься на первый этаж. Поставив задачу наблюдать за мной и всеми моими передвижениями, я повесил свой РПК-С на грудь и, задрав руки вверх, заорал:
— Идууууу, смотрите идуууу…
Выйдя из дома я перепрыгивая груды мусора и окопы побрёл к сетчатому забору, слегка задрав руки вверх, крича во всё горло и ожидая пули, то ли от своих, то ли от боевиков.
Возле закопчённого БТРа - 'восьмидесятки' стояла группка бойцов в касках и чёрных бронежилетах. Увидев меня и услышав, все дружно повернули стволы в мою сторону. Кто-то очень нервный с перепугу выстрелил в мою сторону. Пули вспахали землю буквально в нескольких сантиметрах справа от меня. Пришлось остановиться и заорать:
— Идиоты, а если я тоже перенервничаю и начну по вам палить?
— Бля, ты кто такой грозный, - заорали мне в ответ.
— Свой, я лошадь недавно в овраге доел к вам пришёл.
Возле закопчённого БТРа - 'восьмидесятки' стояла группка бойцов в касках и чёрных бронежилетах. Увидев меня и услышав, все дружно повернули стволы в мою сторону. Кто-то очень нервный с перепугу выстрелил в мою сторону. Пули вспахали землю буквально в нескольких сантиметрах справа от меня. Пришлось остановиться и заорать:
— Идиоты, а если я тоже перенервничаю и начну по вам палить?
— Бля, ты кто такой грозный, - заорали мне в ответ.
— Свой, я лошадь недавно в овраге доел к вам пришёл.
Неизвестные бойцы заржали и мне позволили подойти. Неизвестные оказались бойцами из какой-то части Внутренних Войск. Командовал ими моложавый капитан в камуфляже без бронежилета и в каске-'сфере'. Узнав кто мы такие он взял с собой пять человек бойцов двинулся со мной осмотреть наше убежище и удостовериться в том. Что я его не обманываю.
Осмотрев нашу 'базу' и выслушав мой краткий рассказ, капитан поухмылялся, недоверчиво посмотрел на гражданских мужиков и сказал, что здесь рядышком на перекрёстке улиц они выставят блок-пост, и поэтому мы можем в случае чего обращаться к ним.
Минут через двадцать мои бойцы уже вовсю общались с ВВшниками, делились сигаретами и
