приоткрыл дверь и заглянул внутрь. В подъезде тихо, где-то слышны разговоры, и, что кричать на весь подъезд Аслаааан? Да ни за, что на свете, нам пока везёт, и нарываться на неприятности не хочется с другой стороны вернуться обратно? Кто нам поверит, что мы были в обозначенном месте? Никто и я бы не поверил, подумал бы, что разведчики отсиделись на пожарке и вернулись обратно побоявшись идти в город.
Так потихоньку подъезд за подъездом мы уже в наглую и не таясь обошли весь дом, заглядывая во внутрь. Рядышком совсем неподалеку раздались вы стрелы и крики, какая-то толпа людей шла в нашу сторону. Пришлось нырнуть в один из подъездов, Еж обнаружил под лестницей вход в подвал и мы, торопясь и бренча патронами в барабанах, юркнули вниз. Фонарика не было, и первым пошел Ежов ощупывая стены руками. Какие-то деревянные двери, мусор, битые кирпичи, мешки с щебенкой, вонь как в любом среднестатистическом российском подвале. Котел, навалившись плечом, вынес одну из хлипких дверей и начал ощупывать внутренности убогой комнатушки.
— Банки с закруткой. Картошка, лук, - сообщил он, - ничего интересного.
Ежов добрел до вентиляционного отверстия крохотного окошка выходившего наружу. Взглянул в него и от неожиданности присел и замахал мне рукой. Я крадучись проковылял к нему и осторожно выглянул в окошко. Прямо напротив нас человек десять бородачей казнили каких-то людей. То, что это казнь я понял сразу. Приговорённые человек четыре стояли на коленях в снегу и понуро смотрели вниз. Один из боевиков, по всей видимости, командир, ходил вокруг них и, что-то в полголоса говорил, потом пнул кого-то ногой в лицо и отошел в сторону. Приговоренных, тот час же, расстреляли прямо в упор с криками и завываниями. Кто это такие были, за, что их расстреляли, мне было по барабану. Да и сама казнь впечатления не произвела абсолютно никакого, я посмотрел на Ежова и примостившегося рядом Котельского. Бойцы смотрели отчужденно как будто видеофильм, испуга или страха я на их лицах не заметил.
— Командир, а, что они друг, друга стреляют? - шепотом переспросил Ёж.
— Я, то почём знаю, может оппозиционеры какие из автурхановских, а они их казнят, хрен пойми.
Тем временем боевики, что переговорив между собой обошли дом и скрылись из глаз.
Владимир Петрович описывая мне связников сказал, что один будет в куртке типа 'Аляска' с меховым капюшоном. Мне или показалось или действительно так и было, но один из четверых казненных был именно в такой куртке. Или всё-таки бред? Я всматривался, но в темноте ни хрена ничего не было видно. Надо идти и досматривать.
Тихими мышками выбрались наружу и чуть ли не ползком поползли, обдирая локти, по бетонному поребрику вдоль дома. Выползли за угол вроде все спокойно. Встали крадучись пошли. Теперь, когда мы подойдём к трупам, нас будет видно с окон, плевать.
Отряхнулись и оглядываясь по сторонам подошли к трупам. Все мужчины приблизительно от тридцати до сорока лет, один как раз тот самый который был в куртке с меховым капюшоном подходил под описание, данное Петровичем. Неужто, повезло?
Бойцы споро стали обыскивать трупы, а я стащил с еще теплого и податливого тела куртку и накинул её поверх горки, просунув руки в рукава. На улице значительно похолодало, а под горками на нас были только свитера и нательное белье.
Бойцы, увидев меня в 'обновке', поступили аналогично, один из трупов лишился пуховика вполне сносного, и лишь немного испачканного в крови с другого Ежов стащил длинную кожаную куртку и напялил на себя высокую шапку формовку под 'норку', в результате стал похож на боевика укутавшегося от холода. Документов и еще чего-либо ценного в карманах убиённых не оказалось. Надо двигать обратно, Паша, скорее всего уже весь издергался, из того района, где располагалась основная часть группы пока стрельбы не слышно, значит всё нормально. В городе на окраинах нарастала стрельба, откуда-то из центра по группировке начала бить артиллерия, совсем неподалеку снова ухнул танк.
Надо сваливать, хотя если честно то в подвале было намного спокойней чем снаружи.
Неспешным прогулочным шагом, покачивая пулеметами, повешенными на шею, мы прогулочным шагом двигались к месту перехода через дорогу. Вот они гаражи, вот она глухая стена, на фоне которой нас прекрасно видно со стороны железнодорожной насыпи.
Я встал чуть ли не в центре стены и подняв пулемет над головой помахал им слева направо. Должны заметить. Всё пошли через дорогу, прошли и бросились за насыпь. И тут мне чуть не поплохело, группы на месте не было.
Твою мать! Куда они делись? Паша не дурак и просто так группу бы не увёл, что же могло случиться?
Слава Богу, все были на месте просто я сослепу не заметил своих разведчиков которых мой замок растянул в боевую линию. Он тут накомандовал, а меня командира чуть кондрашка не хватила. Вскоре мной многомудрый заместитель подполз по месиву из земли и снега, оставляя за собой широкий след, и начал рассказывать прямо на ухо, что они тут наблюдали за время нашего отсутствия. Ничего особенного изредка передвижение людей, шараханье отдельных личностей, выстрелы в глубине квартала вот в принципе и всё. Первая самостоятельная вылазка прошла удачно, если не считать, что вместо связников мы несем только окровавленную куртку. Да и ладно хотя бы это и то хлеб. Сходили нормально, бойцы себя показали даже лучше, чем я рассчитывал, одно плохо, связи так и не было. Связист, экономя аккумулятор, работал только на приём, однако нас никто не вызывал. По моему возвращению, я лично понажимал кнопку настройки антенны, послушал жужжание повызывал Центр, бесполезно нам никто не отвечал. Поразмышляв, я понял, что мы снова стали жертвой то ли разгильдяйства, то ли тупости, в том числе и своей.
Скоро, может быть даже через несколько часов, колонны десантуры и мотострелков войдут в город с восточного направления. Соответственно частоты начали менять, а нам дали старую переговорную таблицу вот и все.
И вообще пора отсюда сваливать, отходим в ранее обозначенном порядке. Котёл и Еж, провожаемые завистливыми взглядами, начали спускаться вниз по насыпи. Через несколько минут, когда мы уже были возле здания пожарки, по нам открыли бешенный огонь. Ладно бы со стороны города, а то со стороны водокачки. Пришлось плюхнуться носом в грязный снег и лежать, боясь оторвать голову.
— Считаееемся, - заорал я, - Голвняк начаааааллл!
— Первый, второй, - проорала пара головного дозора, и все начали выкрикивать, считаясь по номерам. Все живы никого не зацепила ни одна шальная пуля ни один осколок.
Когда же по нам прекратят стрелять, свои же? Кричать, что-либо бесполезно, поэтому остаётся только валяться и молчать в тряпочку, ожидая пока федералам надоест это бесполезное занятие. Упираясь носом в ствольную коробку пулемёта, я почти, что с нежностью подумал о тёплом кузове КАМАЗА и о своём закутке. Лежали мы так минут пятнадцать, беспорядочная стрельба начала перемещаться в сторону от нас. Стреляющие запустили несколько ракет и опять не в нашу сторону.
— Рвёёём, - заорал я благим матом и, подавая пример первым, поднялся и рванул в сторону зданий. Какие там боевые порядки, какая к чёрту усталость, я наверно так на стометровках не бегал. И все равно меня обогнал резвый Котельский и нырнул первым в ворота сразу же скользнув в сторону, свалился за груду кирпичей. Я отпрыгнув в право упал возле дыры в полуразрушенном заборе. Последним в группе, как положено, бежал заместитель. Попятам за Пашей буквально в нескольких сантиметрах проследовали фонтанчики от пуль. Старший сержант рыбкой нырнул в дыру, в которую я наблюдал, чуть не сбив меня с ног, перекатился, громко ругаясь матом. Сразу же кирпичная стена начала крошиться на мелкие осколки от впившихся в нее пуль. Наше передвижение заметили и с удовольствием продолжили обстрел. Я лихорадочно вспоминал опознавательные знаки, сколько там ракет и каких надо пускать? Вроде две красные и одна зеленая. Хотя сейчас в преддверии наступления или просто так могли поменять, а будь, что будет. Я достал из подсумка одну красную одну зеленую и запустил их поочередно. Может мне и показалось, но стрельба утихла. По крайней мере, стреляли по нам уже не так интенсивно. Потом стрельба вообще смолкла. Через пару минут со стороны водокачки запустили красную и зеленую. Я ответил оставшейся зелёной. Стали ждать развития событий. Минут через пятнадцать к нам выдвинулись две БМП, за ними перебежками двигалась пехота. Не доезжая метров сто до укрытия моей группы, броня остановилась, пехота залегла. Нам начали орать какую-то чушь, спрашивая пароль и всякую другую хрень. Пришлось проорать им про майора инженера на водокачке, и, что мы разведчики, которых вчера вечером привозили на БТРе. Потребовали, чтобы вышел командир с высоко поднятыми руками. Пришлось, сняв куртку убитого связника и оставив автомат Ежову, выйти за ворота и поднять руки вверх. Меня осветили и заорали, чтобы
