людям писать стоящие книги. Мэри послала бы вам свою любовь, но она принимает солнечную ванну. Думаю, я могу с уверенностью сделать это от ее имени.
Примите наши наилучшие пожелания.
ЭРНЕСТ
Дорогой Харви,
как дела, малыш, и как твое житье-бытье? Мы стали лагерем на границе Кении и Танганьики. Я здесь уже около семи недель. Меня сделали почетным инспектором по охране дичи и в связи с чрезвычайными обстоятельствами (восстанием «May-May»[39]) еще и объездчиком. Первоклассная жизнь. Проблемы днем и ночью. Вот вчера стадо слонов (двадцать один) вытоптало shamba (поле. — суахили), принадлежащее семье моей «невесты» из племени уакамба (народность в Восточной Африке. — В. П.). Они паслись неподалеку, и девять слонов прошли через кукурузу, которая после дождя поднялась почти до пятнадцати футов… Мы преследовали их, пока они не ушли в район холмов, и потом оставили проводника Арап Майна и еще одного человека, чтобы они отпугнули слонов, если им вздумается вернуться на поле ночью. Проверили стадо буйволов (82) — и с ними все в порядке. Нашли львицу, у которой накануне рождества появились детеныши; она тоже в порядке. Львица задрала самца из небольшого стада антилоп (11 голов). Он был моим приятелем с сентября, но в стаде подрастает шесть молодых самцов, и один из них станет вожаком. Все равно мне его жаль. Ложусь рано, встаю ночью и отправляюсь на прогулку с копьем. Изучаю звуки, разнообразные ночные голоса животных. Фонарем не пользуюсь и хожу один в мягких сапогах. Утром пьем чай — в 5.30 — и потом я и мисс Мэри отправляемся охотиться с ее ружьеносцем Чаро (ему должно быть под восемьдесят, и он ниже ее ростом) и моим ружьеносцем Нгуи (он сын М'Кола, который был моим ружьеносцем еще тогда, когда я писал «Зеленые холмы Африки»), Нгуи крепкий орешек, он семь лет прослужил в Королевских Африканских стрелках в Абиссинии, Бирме и т. д. В Абиссинии он немного выучился говорить по-итальянски. Нгуи и я влюблены в двух девушек из ближайшей деревни уакамба. Это очаровательная деревушка на берегу ручья с плантацией кукурузы — акров пятнадцать, и немного зерновых, и наши девушки — наследницы всего этого… Только наши — черные и очень красивые. Каждый день они приносят нам подарки — сладкую кукурузу и пиво собственного изготовления (очень хорошее), и сегодня я подарил им фунт топленого свиного жира и заднюю часть туши кабана, подстреленного мисс Мэри, а также немного соли и номер «Лайфа». Вчера познакомился с матерью, братом и двумя сестрами моей «невесты». Отец ее не очень знатного происхождения, но живет в достатке. Мать очень приятная женщина и недавно родила. Мисс Мэри ни во что не вмешивается, все понимает и вообще она молодец…
Я должен убивать хищников, нападающих на их скот или вытаптывающих посевы. Пока я с этим справляюсь, буду пользоваться у них некоторой популярностью.
Вешу 186 фунтов. Долгое время весил 190-192. Обрил голову, так моей «невесте» больше нравится. Ей нравится трогать все шрамы и рубцы у меня на голове. Я всегда думал, что их надо стыдиться. Но не здесь. Харви, африканские девушки, по крайней мере уакамба и масаи, действительно восхитительны, и вся эта чепуха о том, что они лишены чувства любви, — сплошное вранье. Просто они намного жизнерадостнее наших девушек. Пожалуй, хватит об этом, потому что я хочу написать о них по-настоящему…
С огромной любовью и с Новым Годом!
Папа
Дорогой Харви,
наконец наладил связь между правой рукой и головой, так что могу написать тебе собственноручно…
Для твоего сведения, падение второго самолета доставило мне некоторые неприятности[40]. Принято говорить «Врешь, не возьмешь», но я повредил почки или, возможно, только одну из них, печень, селезенку (или что-то в этом роде), каждую ночь моя подушка намокала от просачивавшейся мозговой жидкости, кожа на макушке сожжена напрочь и т. д. Кроме того, видишь, что можно получить от одной хорошей взбучки (пришлось немного подышать в огне, а это еще никому не было на пользу, за исключением, конечно, Жанны Д'Арк, перевоплотившейся (общепризнанный факт) в генерала Де Голля. Ослеп на левый глаз (впрочем, он и раньше никуда не годился).
Харви, эта встряска была похуже, чем весть о присуждении Нобелевской премии Фолкнеру.
Мисс Мэри молодцом, правда, немного нервничает. Она была очень храброй и очаровательной…
Всегда твой Папа ЭРНЕСТ
Дорогой Чинк,
мне очень совестно, что я не писал. Меня осаждали журналисты, фотографы и скучные и забавные психи. Работа над книгой была в самом разгаре, а это все равно, что тебя прервали в момент тайного свидания с любовницей…
Ты знаешь, я никогда не был мрачным субъектом, но этот шведский гонг не доставил мне ни радости, ни веселья[42]. Деньги неплохие, пригодятся для уплаты налогов, а так это только дает всем сомнительное право бесцеремонно вмешиваться в твою личную жизнь. Вчера разделывал и упаковывал для глубокой заморозки мясо черепахи и рыбу, пойманную во время морской прогулки, в которой мы спасались от телефона, и тут заявились представитель ныне покойного баскского правительства, а с ним португальский генеральный консул и его китайский коллега. Вода и электричество были отключены, так что я с удовольствием пожал им руки своей пропахшей черепашьим мясом ладонью и пожелал им «бог в помощь»…
Будь ты писателем, тебе бы это тоже не понравилось. Трусом меня не назовешь, и потому я всегда кажусь подозрительным. Все усматривают в этом либо браваду, либо бесчувственность. Можно подумать, что коль скоро ты не кричишь под пытками, то тебе уже все нипочем. Всего тебе наилучшего, Чинк.
ХЕМ…
