– Странная пара, – заметил Йохан.
Или голландцы очень терпимы, или Йохан растерял словарный запас, глядя на невинные шалости Лайама и Фелисити. Откашлявшись, я сочла нужным внести ясность:
– Ну, они не пара, а просто…
– …заниматься сексом?
– Хм, да.
Голландцы! Такие прямодушные. Мы, британцы, ломаем себе головы, измышляя эвфемизмы: встречаться, заниматься любовью, миловаться… Помню, одна подруга рассказывала, как познакомилась с симпатичным молодым голландцем. После нескольких часов очаровательного трепа в кафе она пригласила его к себе на чашку кофе. На что малый ответил: «Выпить кофе? Хорошо. И еще, наверное, заняться сексом?» Моя подружка была настолько очарована подобной непосредственностью, столь редко встречающейся в людях, что полностью проигнорировала кофейный этап.
Я снова посмотрела на Фелисити и Лайама. Он был одет в своем стиле – нечто среднее между «потусуемся, братва» и «я такой кайфовый». В общем, на нем были широченные штаны, которые, несмотря на всю свою безразмерность, отлично подчеркивали его задницу, и футболка, сплошь исчерканная надписями. Лайам до предела закатал рукава, выставив напоказ как можно больше татуировок. Фелисити же…
Фелисити всегда была для меня загадкой. Я не знаю продюсера успешнее. Из ее рук выходили удачнейшие блокбастеры… насколько это слово применимо к кулинарным шоу. Фелисити – неутомимый завсегдатай всех теле – и рекламных тусовок. Остальные заглядывают туда лишь время от времени – по мере сил и возможностей. Но, несмотря на всю свою тягу к светской жизни, одевалась она так, будто последние десять лет безвылазно просидела на далеком шотландском островке, лишенная доступа к нормальным магазинам. Хватило бы самого завалящего журнальчика, чтобы наглядно продемонстрировать ей, что свитера с рукавом «летучая мышь», брюки-бананы и расклешенные юбки длиной до щиколотки давным-давным-давно канули в вечность. Где она их только раздобывала? Меня всегда интересовало, где некоторые женщины разживаются совершенно новыми с виду, но безнадежно устаревшими тряпками? Неужели существует сеть магазинов, специализирующаяся на антимодных вещах? Коричневые полусапожки Фелисити еще можно было как-то оправдать, хотя и они смотрелись чересчур наивно на ее лошадиных ногах.
– Боже!
Уловив напряжение в моем голосе, Йохан понял, что дела у парочки успешно продвигаются. Он оглянулся, и его вилка стукнула о тарелку. Фелисити откинулась на стуле, что, судя по всему, причиняло ей кучу неудобств, но, с другой стороны, компенсировалось удовольствием, которое она получала от своего занятия. Сняв сапожок, она закинула ногу на колени Лайама и увлеченно массировала ему промежность. Лайам что-то говорил по напряженному выражению его лица я догадалась, что он направляет процесс.
– Они развлекаться, – прокомментировал Йохан.
– Это уж точно.
Я откашлялась. Фелисити не жалела сил, орудуя между ног у Лайама. Надо сказать, орудовала вполне сексуально. Мне захотелось скинуть туфлю и проделать то же самое с Йоханом. Лайам обеими руками ухватил ногу продюсерши, на лице его был написан полный экстаз. Фелисити напоминала кошку, которая стянула изрядную рыбину. Она еще больше отклонилась назад, ухватившись руками за край столика, чтобы не свалиться.
Все это решительно не вязалось с обстановкой ресторана, в том числе и неровно подстриженные серенькие волосы и обветренное лицо Фелисити, – она выглядела так, будто провела большую часть своей жизни где-нибудь на скотном дворе в болотистых районах Йоркшира. К тому же она напомнила мне мою подлую учительницу немецкого. Мне казалось почти кощунственным наблюдать, как она распускает… ноги. Кстати, может, они и впрямь играют в училку и ученика?
Если следовать терминологии Йохана, эти двое, в сущности, занимались сексом, интересно, видят ли это их соседи, или любоваться сексуальными игрищами могут только счастливцы с нижнего яруса? Происходящее беспокоило меня по чисто профессиональным соображениям. Я бы предпочла, чтобы на данном этапе Лайам завел шашни с кем угодно, но только не с Фелисити. Если это просочится в прессу, катастрофа нам обеспечена: все решат, что раскруткой Лайам обязан только своему члену.
– Держу пари, теперь все подумают, что она его проталкивает на телевидение, – мрачно заметила я, отодвигая от себя тарелку.
Весь мой аппетит испарился: верный признак того, как близко к сердцу я принимаю карьеру Лайама.
– А это не так? – поинтересовался Йохан.
– Нет, конечно! Лайам не станет трахать Фелисити только ради карьеры. Ему просто это не надо. Он трахает ее для удовольствия.
– Правда? – ошеломленно спросил Йохан. – У него эдипов комплекс?
Я решила не делиться с Йоханом своими догадками об училке и очень-преочень скверном мальчишке. Разговор и так принимал слишком откровенный оборот.
– Нет, – объяснила я. – Просто Лайам… хм… делает это со всеми.
В мою теорию с дохлыми кроликами я также решила Йохана не посвящать.
– Он молодой, – пожал плечами Йохан. – В молодости ты совсем не иметь вкуса. Я теперь старше и значительно более… жеманный. Поэтому, как видишь, ты была права. Я жеманный. – И он улыбнулся мне.
Я улыбнулась в ответ, и мы как по команде снова уставились на бесплатное секс-шоу. С развитием представления росло напряжение и между мной и Йоханом – примерно так бывает, когда при первом свидании вы решаете пойти посмотреть порнушку. Лайам и Фелисити между тем не стали тянуть с предварительными ласками и уже наяривали в полную силу. Фелисити закинула обе ноги Лайаму на колени и демонстрировала изощренную технику с двумя подкрутами, которая, судя по агонии, написанной на физиономии Лайама, оказалась очень эффективна. Я даже мельком не решалась взглянуть на Йохана. Ноги Фелисити скользили вперед и назад, Лайам больше не раздавал советов, а пригнувшись к столу и ухватившись за края, тщетно пытался скрыть крайнее возбуждение. Моя страсть была настолько распалена, что мне хотелось одного: затащить Йохана в женский туалет, прижать его к стене и сорвать с него штаны.
К счастью для всех, Лайам потерял терпение. С грохотом отодвинув стул, он как ошпаренный выскочил из-за стола и понесся в заведение для мальчиков, перепрыгивая через две ступеньки (путь его лежал мимо нашего столика). Мне стало ясно предназначение широких штанов, хотя раньше оно от меня ускользало. Если не знать наверняка, то я бы даже не заметила проблемной зоны за широкими складками ткани. Исключительно из зловредности я буквально выросла у него на пути так, чтобы ему ничего другого не оставалось, как остановиться.
– Джулс! – проорал он растерянно. – Эй! Зарулю к тебе попозжей, идет? Я, того, в сортир для мальчиков бегу…
– Тебя, как видно, просто распирает, – заметила я.
– Ага, как приспичит, так уж приспичит…
И Лайам рванул прочь как ракета, стартовавшая с космодрома. Мы с Йоханом обменялись понимающими взглядами и тут же отвели глаза. Надеюсь, он хотя бы дойдет до кабинки, прежде чем начать дрочить!
– Это был очень… приятный обед, – подытожил Йохан, когда мы надевали плащи.
Я догадалась, что он не хотел придать паузе многозначительности, а просто подбирал нужное слово.
– Да. Правда, у Лайама и Фелисити был еще более… приятный обед. – Я рассмеялась и перекинула ремень сумочки через плечо.
– Ну, мы можем их догонять, – невозмутимо ответил Йохан, – следовать их примеру.
Зря я опрокинула три бокала вина, а то сейчас выдала бы что-нибудь остроумное.
Он наклонился, чтобы поцеловать меня:
